De Conspiratione / О Заговоре
Шрифт:
77. Соединяет все роли Муи медицина. Мы не пренебрегаем тем обстоятельством, что он позиционирует себя, и так его принимают во многих кругах, как «доктор Шаип Муя». Предположительно, он не только доктор медицинских наук и хирург общей практики, но также практикующий врач [748] .
78. Мы обнаружили множество совпадающих свидетельств центральной роли Муи на протяжении более 10 лет в гораздо менее достойных международных сетях, включающих торговцев людьми, посредников в незаконных хирургических операциях и других участников организованной преступной деятельности.
748
Многие причисляют к заслугам Муи участие во введении «телемедицинской» системы в Косово, посредством которой медицинские и хирургические услуги могут быть оказаны при содействии докторов, находящихся на удалении, с использованием интернет-технологий.
79. Эти свидетельства и доказательства навели нас на подозрение, что свои права, прикрытие и безнаказанность Муя получил как участник организованной преступной деятельности благодаря тому, что параллельно осуществлял явно законную медицинскую «деятельность». Здесь нужно провести аналогию с тем, как Тачи и другие члены группы «Дреница» используют свои роли и значение на государственных постах и зачастую в международной дипломатии. Отличие в случае с Муи состоит в том, что его криминальный опыт и причастность к организованной преступности практически неизвестны за пределами криминальных сетей, с которыми он работал, и кроме редких следователей, которые расследовали дела в их отношении.
80. Согласно свидетельским показаниям наших источников, которые участвовали в операциях ОАК в Албании, а также других военных и политических единомышленников-соотечественников, которые хорошо знакомы с Шаипом Муи лично, ему удалось получить и удерживать решающее закулисное влияние в делах ОАК в решающий период времени в конце 1990-х годов, когда ОАК набирала международную поддержку.
81. Тогда, во время военных действий в Северной Албании и вокруг границы с Косово, что совпало с вмешательством НАТО в 1999 г., как сообщается, Муя, подобно большинству своих сотоварищей-командующих ОАК, держался на приличном расстоянии от линий фронта, поддерживая и обеспечивая базу оперативной политической поддержки в Тиране.
82. Совместно с Халити и Весели, в особенности, Муя стал участвовать в поиске новых оригинальных путей использования и инвестирования миллионов долларов «военных фондов», которые были пожертвованы для дела ОАК из-за рубежа. Как сообщается, Муя и Весели также начали от имени группы «Дреница» выстраивать связи с иностранными частными военными и частными охранными компаниями [749] .
83. Нам показалось особенно важным отметить, что можно считать, что «Дреницкая группа» Хашима Тачи смогла воспользоваться таким преимуществом в результате двух принципиальных изменений обстоятельств, произошедших после 12 июня 1999 г.
749
В этом отношении совместное влияние Муи и Весели продолжалось на протяжении всего переходного периода в истории Сил защиты Косова. Обе фигуры сыграли ключевую роль в разработке разведывательных структур и механизмов принятия стратегических решений внутри Демпартии Косова (ДПК). Среди внешних участников, с которыми, как сообщается, они работали, — члены секретных служб Албании и американских частных военных охранных предприятий.
84. Во-первых, после вывода Сил безопасности Сербии из Косова в руки различных отколовшихся группировок ОАК перешел, по существу, безграничный контроль над расширенной территорией, где можно было осуществлять различные формы контрабандной деятельности и незаконной торговли.
85. После прекращения бомбардировок НАТО в 1999 г. СДК (КФОР) и МООНК были неспособны обеспечивать правопорядок в Косове, контролировать передвижение людей или осуществлять пограничный контроль. Группировкам внутри ОАК и отколовшимся от нее группам, которые контролировали различные территории Косово (деревни и села, протяженные участки дорог, иногда даже отдельные здания), удавалось управлять организованной преступной деятельностью практически самовольно, в том числе также и в вопросах распоряжение трофеями своей, как они считали, победы над сербами.
86. Во-вторых, в результате того, что Тачи приобрел больший объем политического влияния и авторитета (Тачи сам назначил себя премьер-министром Временного правительства Косова), по-видимому, члены группы «Дреница» получили дополнительный стимул и стали все более активно и решительно атаковать тех, кого они воспринимали врагами, предателями и подозревали в «коллаборационизме» по отношению к сербам.
87. Наши источники сообщили нам, что как командиры ОАК, так и ее рядовые члены были возмущены теми огромными потерями, которые понесло этническое албанское население Косова, особенно в 1998 и начале 1999 г. до начала и во время интервенции НАТО. Как только в июне 1999 г. сербские полицейские силы и нерегулярные вооруженные формирования ушли из Косова, туда были направлены для размещения подразделения ОАК из Северной Албании под предлогом «обеспечения безопасности и защиты территории», но в действительности это было вызвано безудержным чувством гнева и даже мести в отношении всех, кто, как они полагали, причастен к подавлению и угнетению албанского населения.
88. Сербские жители общин с преимущественно албанским населением быстро превратились в мишени для мести. Другими объектами мести становились все, кого подозревали, даже исходя из необоснованных обвинений со стороны членов соперничающих кланов и фигур, которые сохраняли давние обиды и хотели отомстить, в службе или «предательском сотрудничестве» с вражескими сербскими правящими кругами. В поквартирной кампании по запугиванию солдатам-пехотинцам ОАК был отдан приказ собирать имена лиц, которые работали на изгнанные власти Союзной Республики Югославии (какие бы незначительные простейшие административные функции они ни выполняли) или чьи родственники или знакомые занимались этим. В эту категорию предполагаемых «коллаборационистов» попало большое число этнических албанцев, а также цыган и других меньшинств.
89. В этом контексте мы считаем, что злоупотребления, совершенные членами и участниками ОАК в Албании, далеко не сводимы к единичным отклонениям и нарушениям со стороны вышедших из-под контроля или предательских элементов внутри дисциплинированной в других отношениях боевой силы. Наоборот, мы считаем, что эти злоупотребления достаточно широко распространены, чтобы составлять закономерность.
90. Хотя некоторые действия свидетельствуют об особой жестокости или безразличии и пренебрежении по отношению к жертвам со стороны отдельных преступников, мы обнаружили, что в целом по своему характеру эти злоупотребления, по-видимому, координировались и покрывались руководством «Дреницкой группы» в соответствии с продуманной, пусть и меняющейся, но всеобъемлющей стратегией.
91. В целом злоупотребления указывали на господство организованной преступности внутри доминирующей группировки ОАК. Содержание пленников в самодельных импровизированных местах заключения, при неведении и вне пределов досягаемости властей, а также использование изощренных способов заставить молчать любого, кто мог обнаружить правду об истинной природе незаконных видов деятельности, к которым причастны похитители, относятся к испытанным и надежным методам большинства мафиозных структур — ничем не отличалась и группа «Дреница».
92. По всей видимости, сама «Дреницкая группа» превратилась из части вооруженной силы ОАК (будто бы участвующей в освободительной войне) в крайне влиятельную группировку криминальных предпринимателей (пусть и обладающей намерениями осуществить некоторую форму «захвата государства»). Одновременно мы обратили внимание на трансформацию деятельности членов группы в одной отдельно взятой области: местах заключения и бесчеловечном обращении с пленными.
3.3. Места заключения и бесчеловечное обращение с пленными