Deadушка 2
Шрифт:
– Откажусь, - зло сплюнул Зяба и развернулся.
– Пошли, Старый. На гниляк подписывает...
– Зя-я-яба-а-а, - позвал Фарт.
– Не по человечески поступаешь. Я тебе помог, а ты кидаешь. Не делается так. Люби узнают. Серьезные люди. А если стрясешь долг с кидалы, то и уважение тебе будет. Да и на рынке я за тебя замолвлю словечко, а то вон как абхазы на тебя смотрели. Думаешь они на вас кидаться вздумали, потому что вы выглядите как заморыши? Да нет, Зяба, они просто твои повадки узнали. Ты из мастистых, но не под крышей ходишь, а значит не местный. А все чужаки, тут априори не в почете.
– Сколько с этим твоим чертом людей сидит? Чем вооружены?
– решил вмешаться я.
– Старый, не лезь, на гниляк подписывает, зуб даю, палюбэ его не просто так опрокинули, - негодовал Юра.
– Он и на зоне фуфло гнал, Фартовый, что его на перо не посадили за его проделки.
– Наговариваешь, - расплылся в улыбке парень.
– Там их четверо, я видел только у парочки какие-то ружья. Ну эти, дробовики, которые чик-чик.
Он спародировал движение цевья помпового дробовика при перезарядке и рассмеялся.
– Две мурки сто тридцать третьи, а больше я у них ничего и не видел. Вам нужен Рыжий, бородатый такой мужичок, ходил в черных спортивных штанах и мутно-зеленой куртке, - Фарт достал из рюкзака небольшую пачку талонов.
– Можете его конечно и завалить, но тогда притащите все что у него есть. Смерть долга не лишает. Как говорил один мудрый Иосиф... "Свои долги можно забрать в могилу, а вот чужие отпускать на тот свет нельзя!".
– Посмотрим, что можно сделать, - я спокойно кивнул и направился обратно на рынок, на ходу разматывая винтовку. Хватит, пущай видят, что вооружен и опасен.
– Запомни, ты дал слово, что нам будут на рынке рады. Если твое слово что-то значит.
– Значит, Старый, не беспокойся, - хмыкнул контрабандист.
– Я партнеров не кидаю, тем более тех, с кем выгодно сотрудничать. Правила рынка, хе-хе...
Зяба недовольно морщился, почти всю обратную дорогу до рынка, компостируя мне мозг на тему того, что Фарту доверять нельзя и что он гнилой парниша. Вот только я вспомнил, где Ваньку уже раньше видел. Фамилия у него еще запоминающаяся, Бойко. Из коммунальщиков он, причем из канализационщиков. Довольно толковый мальчонка, по крайней мере был таковым, пока не угодил в тюрьму. Вот уж если кто и разбирается в местных подземных очистных сооружениях, так это он. Я ж его и звал, когда трубы рвало и подвалы топило. Зря Зяба на него гонит. Люди конечно меняются, но не настолько, чтобы из честного работяги, превращаться в гнилого ростовщика и кидалу.
– Юр, а че ты ему должен-то?
– поинтересовался я, когда мы вернулись обратно на рыночную улочку.
– Да, понимаешь, Старый, - Зяба скуксился, словно за раз сожрал целый лимон.
– Такое дело. Короче, на зоне, по глупости как-то, напился. Ну, праздновали удо нашего товарища... Я человек не азартный, но черт меня тогда дернул, сесть в карты поиграть. Ну и проиграл все к чертовой бабушке. Каталы поняли, что брать с меня нечего, ну и хотели посадить на перо за то, что фуфлыгой оказался. А Фарт вкинулся за меня и долг мой выкупил. Сказал, что потом на воле сочтемся. Вот те и сочлись, тьфу бля. Услуга за услугу, ага, гнилое дело толкает, говорю тебе. Мы ж для него никто, вот и пускает в расход. Сделаем дело, так хорошо, а не сделаем, так он ж ничего и не потеряет. Других должников найдет.
– Как знать, - я лишь пожал плечами, оглядываясь, в поисках потенциально интересных лавок. Внезапно мое внимание привлек один из навесов, под которым толпились полураздетые люди.
Прямо перед импровизированным подиумом стоял торгаш, то ли грузин, то ли осетин, не понять, зато вот товар у него был исключительно белый, а вывеска "Дешёвое мясо" не двусмысленно намекала о его предназначении. Вторая же табличка "Опробуй товар прямо тут" со стрелочкой на палатку, лишь подтверждала все догадки. Самый настоящий рынок рабов. Причем преимущественно женщин.
Игнорируя продолжающийся треп со стороны Зябы, я направился к навесу, посмотреть, почем нынче баб продают. Грузин, заметив меня, довольно усмехнулся, явно прицениваясь. Его заинтересовала винтовка, покоящаяся у меня за плечом. Меня же, заинтересовали девушки, ютившиеся по разным углам. В основном они сидели, кто-то ревел, сжимаясь в комок, явно после "опробования", а кто-то уже устал от плача и безвольной куклой сидел на краю подиума.
– Желаете опробовать?
– поинтересовался работорговец.
– Принимаем талоны, патроны, продукты, а так же, оружие... У вас неплохая винтовка, можем договориться на нее.
Дожили, теперь старенькую Мосинку можно сменять на молоденькую девочку. Причем молодых тут много. Всего под навесом стояло с десяток девчонок, в возрасте от шестнадцати до тридцати лет.
– Ну давай, показывай товар, - я довольно хмыкнул, разглядывая невольниц.
Грузин вытащил кнут, что-то прокричал на своем и пару раз хлестанул по особо медлящим девушкам. Все они выстроились в ряд. Одеты кто во что горазд. Парочка совсем молодых, словно только вытащены из ванной, а вот те что постарше, в коротких платьях, но на их фоне отличалась одна особенно замученная и забитая.
– Ну привет, Ритка, - усмехнулся я, заставив девушку обратить на себя внимание.
– Так вот какие у Карателей методы...
Глава 19. Мясо.
Даже забавно, что все так сложилось. Описание "мясо" подходило для этих девок лучше всего. Они явно были уже далеко даже не третьего сорта. Черт меня дернул сюда подойти. И так ведь было понятно, что рано или поздно, на подобных рынках появится товар такого назначения. Больше чем уверен, что их и мясом-то назвали специально. Мол, дорогой друг, как надоест пользоваться ее дырками, можешь просто сожрать. И ведь подобное вполне может быть. То что наша группа стариков не сталкивалась с каннибализмом, еще не значит, что его нет. Просто нам повезло.
– Такой уважаемый покупатель, знает одну из особ?
– хитро прищурившись, усмехнулся торгаш. Ему было плевать как я выгляжу, его заинтересовала винтовка и он очень хотел ее получить. Еще больше чем на мой внешний вид, ему было плевать на товар. В более-менее презентабельный вид были приведены только две девки. Темноволосая женщина лет тридцати, которая стояла в полупрозрачной черной сорочке, на манер рубахи для сна. Второй же была и совсем молодая девочка лет восемнадцати. В короткой юбке и потасканной блузке.