Шрифт:
Пролог
— Ефимыч, ты заебал, люди жалуются, ты когда со своей бандой работать начнёшь? — начальник ворвался в каптёрку и недовально уставился на нашу компанию слесарей.
Я, как старший этой шоблы, спокойно разливал согревающий душу и тело напиток по рюмахам, совершенно игнорируя вопли молодого управляющего.
— Сергей Николаич, не горячитесь, — примирительно произнес Жека, молодой слесарь, только недавно устроившийся к нам в ЖЭК и потому пока работающий чисто «подай-принеси»,
— Да вы охерели! Опять нажираетесь?! Среда! Не пятница даже! — возмутился начальник, пока я флегматично убирал пустую бутылку под стол. Тяжко вздохнув, подпер кулаком щеку и уставился на Николаича.
— Ты чё бузишь? Мы по графику успеваем? Успеваем. А жопу рвать из-за очередной дуры, которая своими прокладками стояк забила, да ну нах… — отмахнулся, я и приподнял граненую рюмку. — Ты, Николаич, лучше скажи, когда мне токарку вернут? А то твой новомодный пластик, дольше месяца жить отказывается.
— Когда сделают, тогда и верну, — проворчал осаженный управленец и поняв, что я уже чутка разбавил кровь алкоголем, лишь отмахнулся. Спорить со мною сейчас бесполезно, лишь время тратить и нервы, причем только свои, поскольку мне насрать на все, особенно когда градус уже выше тридцати шести.
Оставив нашу троицу спокойно отмечать середину недели, начальник скрылся. Зато практически сразу после его ухода, в каптерку залетел Ванька, наш штатный лифтовик.
— Мужики, вы новости смотрели? — с глазами срущей белочки, прохрипел он и тут же ткнул нам своим телефоном. — Походу все, война….
— Что? — удивился Женька и пустым взглядом уставился в экран. — Бля, Ефимыч, реально война, объявление час назад и тут же пошли прилеты ракетами… че делать-то?
— Родне звони, — хмыкнул я, отставив рюмку в сторону. — К этому все давно шло, мои свалить успели, так что… Идите по домам, родню радуйте и сами валите нахрен из города… А я пока тут посижу… Зяба, ты как?
— Мои тоже уехали, даже бабка, — тяжко выдохнул мой сменщик, что был моложе меня всего на пару лет. — Так что я тоже пожалуй посижу. Спешить некуда. Если реально все началось, то… То ничего. Молодые пускай валят подальше, а нам старикам один хрен пропадать.
— Ну вы даёте, — поразился Ваня. — Ой ладно, я в общем бюзгалтерию, вы как хотите.
— Я тоже, — подскочил Жека и обернулся. — Ну, не прощаемся тогда…
— Угу, беги давай, Ихтиандр, пока плот совсем не отчалил, — я проводил взглядом свалившую парочку и тихо усмехнулся. Отчего-то на душе было легко и спокойно. — Ну вот, нагнетали, нагнетали обстановочку… война етить… подумать только…
— Да ладно тебе! Ефимыч, где наша не пропадала, — отмахнулся Зяба, и одним махом опрокинул в себя стопарь, не забыв закусить шпротом. — Выживем как нибудь.
— А и правда, неча парится, горит сарай, гори и хата, — согласился я и тоже накатил.
Если б я знал, что так бесполезно потрачу последние часы мирного времени, не пил бы с утра пораньше. Но с другой стороны, в новое время входить с трезвой головой было бы куда тяжелее…
Глава 1.
О том, что скоро война, знали все. Слишком уж хмурой была обстановка в мире. Топливный кризис сменялся экономическим, после экономического пришёл демографический, пенсионный возраст рос пропорционально количеству успешных менеджеров. Даже у нас в ЖЭКе на каждого слесаря уже приходилось по начальнику, кадровику, безопаснику, проверяющему и сисястой секретарше проверяющего.
Бездельников и языкочёсов становилось все больше, работяг все меньше. Практически все рабочие профессии отдали мигрантам и беженцам из стран-соседей. То что у меня в подряде не было Равшана с Джамшутом, а был Юрий Дмитриевич Зябликов, он же Зяба, и Евгений Сергеевич Батраков, уже чудо.
И это лишь верхушка айсберга. Дошло до того, что молодежь сильно дегродировала в плане технических навыков и знаний. Нынче все зависело от батареек и электричества, с которыми молодое поколение никак не могло справится самостоятельно. Сломалась вилка от шнура и застряла при этом в розетке? Звонят сразу нам и дёргают электриков. Не частным мастерам, коих теперь осталось всего ничего, а жилищникам. Даже кран уже сами поменять не могут и сливник. Дожили, мля.
В армии все еще печальней. То что начинал Сердюков, завершили его приемники. К тридцатому году от вооружённых сил осталось одно название. Срочников окончательно превратили в обслуживающий персонал и ряженых кукол для фотоотчетов. Оставшиеся боевые подразделения перешли на работу беспилотниками и артиллерией.
Меньше всего досталось авиации, так что отслужив под крыльями свои двадцать пять календарей, я ушел в запас, до того, как эти самые крылья взялись обрезать плановыми сокращениями. Некогда вторая армия в мире, стала девятой… Какая она там в списке сейчас, уже и незнаю. Подумать страшно.
— Смотри, крокодилы полетели, — усмехнулся Зяба, выглянув в окно. — Вот черти, над городом почти в притирку пошли…
— Ну-ка сдристни, — я тоже обернулся посмотреть и неприятно удивился.
Борта шли клином, причем «тяжелые», с полным подвесом. Виднелись и блоки Б8В20 с НАРами и фугасные авиабомбы. Сходу не скажу, но судя по расположению, двестипятидесятые.
Спина неприятно отозвалась болью. В свое время я этой дряни натаскался по самое немогу, потому что когда на склад приезжали вагоны с вооружением, разгружали их силами личного состава всей части.
— Слух, а че это они на Пальцевку уходят? — нахмурился Юрка. — Там же аэродрома нет.
— Зато там резервное поле и ангары с кругом. В нашей местности двадцатчетверка тяжелой и с наскоку сядет, без захода по-самолетному, — я постарался сохранить спокойствие, но вышло с трудом. — Ладно, если уж их на площадку подскока гонят, значит хотят работать по-серьезному… Ох ё-о-о, уже половина второго! Пора бы с обходом прогуляться, а то засиделись. Жека на отгуле считай, так что давай, хватай его рюкзак и поскоблили.