Дебаггер
Шрифт:
– Слишком много болтаете, Ефимовский! Бои в пространстве Чендлера ничуть не отличаются от настоящих. Те же кровь и кишки. – Я посмотрел на свои руки. – Проваливайте! Убирайтесь из моей квартиры!
– А как же Джонни? Вам ее не жалко? Или, может быть, пожалеете Веронику Златинову, которую вы знаете как Илву? Нравится оборотень? Как она в постели, хороша? Вероника заперта в спецпалате третьей больницы, где содержатся зависшие зэки. Никто не догадывается, что ваша Волчица давно вышла из пространства Чендлера, только не хочет возвращаться в свое тело. Какой срок положен воровке?
Я процедил ругательство и попытался ударить его в живот кулаком, но Ефимовский отпрыгнул, и основание тяжелого кубка в его руке угодило в мою скулу. Меня швырнуло на пол. Падая, я ухватился за спинку кресла, и оно с грохотом повалилось следом за мной. Я отбросил накрывший лицо плед, вскочил на ноги. Ефимовский невозмутимо стоял и аплодировал, хлопая по сжимающей кубок руке свободной ладонью.
– Браво! Я думал, что вы не решитесь. Есть еще порох в пороховницах. Как вы в детстве дотащили домой такую тяжесть? – Он вернул кубок на подоконник.
– Убирайся!
– Не могу. Ты мне нужен. Я хочу нанять тебя на работу.
– Шантажист!
– К чему только не прибегнешь, чтобы заставить людей работать! На тренинге советовали к каждому искать индивидуальный подход. Так на чем мы остановились? Плата тебя устраивает?
Я подошел к окну и задернул портьеры.
– С тем условием, что ты оставишь в покое моих друзей. Что ты от меня хочешь?
– Секретности, Ламберт, полной секретности, иначе я бы обратился в государственную контору. По рукам? – Он протянул мне раскрытую ладонь.
Я не ответил на его рукопожатие, ограничившись лишь кивком и хмурым взглядом.
– Тогда к делу, – продолжил Ефимовский. – В одной из моих игр, «Фронтире», завис игрок. Заметь, что игра в обычной сети, все законно.
– Тогда как?..
– Не знаю! Человек подключился к серверу и не вышел из игры. Его виртуала нет. Он не возвращается в реальность и не реагирует на происходящее – все признаки зависания в пространстве Чендлера. По логам ничего не находится. Послужи дебаггером [1] , Ламберт, найди след игрока, прежде чем об этом станет известно, иначе мне конец.
1
Дебаггер – жаргон программистов на Q-Logic. Буквально – отладчик, тот, кто ищет ошибки.
В сети запросил срочный вызов Вот. Я сбросил связь. Тогда на столе зазвонил мобильный телефон.
– Тебе звонят, – сказал Ефимовский.
– Слышу. – Я поднял трубку. – Я занят. Что тебе надо?
– Ламберт, Джонни зависла, – сказал Вот.
– Где?! Как?
– Ушла в обычную игру и не вернулась. Она пропала, Ламберт. Ты спасти ее поможешь?
– Как называется игра?
– «Фронтир».
– Жди меня, сам не иди.
Я нажал на отбой и посмотрел на Ефимовского.
– Это не первый случай зависания? Сколько всего пропало людей?
– Какая разница? Скажем так, это первый зарегистрированный случай.
– От которого вам не отвертеться? Что с остальными? Подстраивали так, что казалось, люди сами ушли в пространство Чендлера? Джонни зависла. Что она делала в вашей игре? Почему ты сразу не сказал, что зависла именно она?
– Наверное, играла, как и все, – пожал плечами Эс Бэ. – Для тебя это лишний повод согласиться. Последний довод.
– Подписывай чек, – сказал я.
Екатерина Поликарповна, бабушка Анны Григорьевой, встретила меня на лестничной площадке. Старушка несла хозяйственную сумку, из которой выглядывал подрумянившийся багет с коричневой корочкой.
– А, Игорек! – сказала она, открывая входную дверь. – Заходи-заходи, давно у нас не появлялся, забыл нас совсем. Аннушка засела за компьютером, просила не беспокоить.
Поликарповна провела меня через короткий коридор к стеклянной двери в комнату Анны. На матовом дверном стекле скотчем были приклеены несколько рисунков. На одном улыбался смешной пингвин с надписью «Linux forever», на втором – крокодил держал в лапах плакат с надписью «Гони зеленые».
– Давно Аня сидит за «квантумом»? – поинтересовался, открывая дверь.
– Да уже с вечера, считай, как я от Тимофеевой вернулась. Кажется, даже уснула за компьютером, а я и не будила – пускай поспит. Наверное, новый девайс испытывает, – кивнула старушка на стоящую у стола капельницу, которую Джонни замаскировала под какое-то непонятное устройство: надела металлическую коробку, прикрутила несколько светодиодов, спрятала идущую к вене трубку в гофре. Игла была примотана к руке металлизированным скотчем.
На столе возле чучела ворона лежала записка: «Не будить».
– Я, пожалуй, тоже подключусь, если вы не против, – сказал я.
– Да мне чего, жалко, что ли? – ответила Поликарповна.
Я установил систему внутривенного питания, сел возле Джонни в старое скрипнувшее кресло. Бабуля с подозрением наблюдала за моими действиями.
– Чего ты это делаешь? – спросила она.
– Устанавливаю систему питания, – честно признался я. – Нынешние игры требуют долгого времени, вот и придумали таблетки, чтобы народ от голода не загнулся.
Я достал упаковку с «лонг-фудом».
– Видите, эта таблетка, растворенная в физрастворе, позволяет не испытывать голод в течение пяти часов. Таймер подает таблетки по мере необходимости в систему. Так что не беспокойтесь, мы можем долго просидеть в сети.
– Ну-ну, – покачала головой Поликарповна. – Придумают же люди. А того, противоположное, как, уже не надо?
Я кивнул на упаковку памперсов.
– А! – обрадовалась старушка. – Я-то думала… Бесстыдники вы. Давай уже, играй. Чем бы дитя ни тешилось…
И она вышла из комнаты.