Дедал и Икар
Шрифт:
Потрясающее зрелище. Оно захватывало Икара, и каждый раз, когда он подкидывал вверх перышко, все внутри замирало, а потом начинало восторженно орать.
– Эй, мальчик! Перестань валять дурака, принеси лучше еще воску.
Икар досмотрел, как перышко опустилось вниз, коснулось пола, и побежал за воском. Мастер что-то не в духе сегодня, обычно так добр с ним. На острове даже стали считать, что Дедал его отец. Отец!
Да, он хотел бы иметь такого отца, но к сожалению был всего лишь подмастерьем. Мальчиком. Родителей у него никогда не было, вернее он их не помнил.
– Мальчик! Что ты копаешься? Неси скорее воск.
Икар схватил кусок воска и побежал обратно. Дедал принял то, что ему нужно было для работы, даже не поблагодарил, как обычно. Икар обиженно вернулся к своим перьям.
Перья взлетали стремительно и опускались грациозно, и снова взлетали, и парили, и медленно опускались вниз.
– Мальчик мой, сколько можно дурачиться?
Брось свои игры, неси еще перья.
Икар убежал, а Дедал задумался. Крылья почти готовы, но лететь сам он не может, вдруг что-то где-то не так сделал. Нет, надо найти кого-то, кто полетит первым, испробует крылья, а потом... Потом, он...
– Ваши перья, мастер.
– Не мои, - сердито огрызнулся Дедал, выдернутый юношеским голосом из своих грез.
– птичьи. Оставь меня, мальчик. Иди.
Икар обиженно шмыгнул носом и пошел к выходу. А старого художника осенила идея. А почему бы и нет?
– Стой!
Икар вздрогнул от неожиданного резкого окрика, повернулся, тоскливо поплелся обратно:
– Да, мастер.
– Скажи мне, мальчик, чего ты хочешь больше всего на свете?
Глаза юноши загорелись, лицо просветлело, на нем появилась мечтательная улыбка.
– Я хочу летать, мастер, - выпалил он с детской наивностью.
– летать, как птица, или хотя бы, как это перышко. Я летаю во сне. Это прекрасно. Я отрываюсь от земли, взмываю в воздух, теряю ощущение своего тела и... лечу. Полет во сне - это самое прекрасное, что я испытывал в жизни. Полет наяву - моя самая заветная мечта.
– Ты полетишь, мальчик, - небрежно бросил Дедал.
4.
– Думаю, ты знаешь, афинянин, что я с тобой сделаю, если что-то случится, - доверительно нашептывал Дедалу стражник, когда они шли к берегу моря на участок, предназначенный для испытаний.
– Я служу царю, а значит храню его покой и безопасность. А всякие наглецы, типа тебя, опасны. Так что берегись, старик, если что, - стражник показал Дедалу меч и расхохотался, демонстрируя гнилые зубы.
– Царь тебе этого не простит.
– Простит, - уверенно сообщил стражник, как ребенок, что нашел самый веский аргумент в споре.
На берегу моря Дедал подозвал к себе Икара:
– Ты хотел летать? Надевай крылья, мальчик.
Икар не найдя слов, влез в кожаные лямки. Лицо его раскраснелось, глаза горели, как самые яркие звезды.
Я свинья, подумал Дедал, мальчик так рад, а я... А если он упадет и разобьется. Впрочем он сам этого хотел, решил Дедал, за все надо платить. Он взял веревку, завязал петлю и накинул ее на шею Икара:
– Это что бы мы могли тебя вернуть, - авторитетно заявил Дедал.
Икар непонимающе посмотрел на веревку, открыл было рот, но Дедал сказал громко:
– Лети, мальчик.
И он полетел. Он разбежался, взмахнул крыльями и оторвался от земли. Дедал подошел к стражнику, протянул ему веревку:
– Держи. Держи крепко, а у меня сил нет.
Стражник вцепился двумя руками в веревку, ошалело наблюдал за уменьшающейся фигуркой. Икар часто-часто замахал крыльями, усиленно поднимая себя в воздух, потом расправил их и величаво полетел над полем. Хрупкая, светловолосая, юношеская фигурка уменьшалась на глазах, казалось, что она сольется с солнцем, как вдруг... Веревка натянулась, фигурка замерла, нелепо взмахнула крыльями, стала тяжело опускаться на землю.
– Тяни веревку, - безразлично сказал старик стражнику.
– Хватит ему там летать. Я ошибся в расчетах здесь и здесь.
Икар опустился грустный, молча снял крылья, скинул с шеи веревку и поплелся за стариком и стражником.
На другой день испытания повторились уже на исправленных крыльях. Икар был грустен, старик ворчал что-то про расчеты, а стражник сказал:
– Завтра сам царь будет присутствовать на твоих испытаниях, афинянин. И берегись, если что не так, башку отсеку.
5.
Дедал нервничал, что-то шло не так.
Завтра Минос будет на испытаниях, а что если отберет крылья? Тогда он опять окажется заключенным на этом острове. Уже до конца дней своих.
Вошел понурый Икар, тенеподобность юноши, его мрачность раздражали Дедала. Он поинтересовался ехидно:
– Чем ты недоволен?
– Ничем.
– Ты боишься, - попробовал угадать Дедал.
– Нет, тебе что-то не нравится.
– Я не боюсь!
– горячо заговорил юноша.
– Я не боюсь летать. Я не боюсь упасть и быть разбитым. Что ж упаду, поднимусь и полечу снова. Вся жизнь - это взлеты и падения.
– Тогда, что не так?
– Веревка!
– выпалил Икар.
– Что?!
– Веревка, - прошептал Икар упавшим голосом.
– Она душит меня, тянет обратно, не дает лететь. Мне не страшно упасть, да и...
– Что?
– Нет, ты не поймешь. Ты не сможешь понять, - Икар первый раз в жизни назвал мастера на ты и говорил с явным превосходством.
– И все же?
– Знаешь, что такое взлететь и почувствовать свободу полета? Ты взлетаешь, несешься ввысь, падаешь вниз и ощущаешь свободу. Вокруг бескрайнее небо, вечное и прекрасное.
Ветер. Ты догоняешь его, он несется мимо, обдувает тебя ледяным дыханием, остается где-то за твоей спиной. Ты выиграл эту гонку - гонку с ветром. Ты велик, ты свободен, как вдруг... Веревка. Она давит на горло, она душит. Она требует, что бы ты вернулся в грязь, на землю, потерял свободу. Толстая, грязная. приземленная веревка. Ты хочешь кричать, но она давит на горло, не дает выкрикнуть, не дает вырваться боли наружу. Она тянет сильно, она врезается в горло, и ты теряешь свободу. Ты вынужден опускаться вниз. Веревка. Это самая страшная вещь на земле. Еще не было изобретено человеком ни одной вещи более страшной, безжалостной и равнодушной.