Дегустация волшебства (Бассейн в гареме)
Шрифт:
Лена хотела оставить его у подъезда и ехать на этой же машине домой, но у нее не было денег, а у Дениса хватило только на дорогу в один конец.
– Пойдем ко мне, я потом провожу! – слабым голосом попросил он.
Лена очень сомневалась, что он сможет выйти сегодня из дома, но решила подняться и позвонить маме, что с ней ничего не случилось.
– Кто у тебя дома, родители?
– Нет, никого нет, мать на дежурстве.
Квартирка поражала удивительной скромностью обстановки, граничащей с бедностью. Вытертый коврик в прихожей, вылинявшее покрывало на диване, старенькие занавески… Впрочем, Лене было неинтересно рассматривать квартиру.
«И чего строил из себя? – недоумевала она. – Живут небогато, одна мать работает… Чем по барам и дискотекам таскаться, лучше бы подрабатывал, матери помогал!» – с привычной уже злостью подумала она.
Денис лег на узкую кушетку и утомленно прикрыл глаза. Похоже, ему действительно было плохо. Лена вышла в коридор и только сняла трубку телефона, как в дверь позвонили требовательным и наглым звонком. Лена метнулась в комнату.
– Кто это может быть? Вернулись те, что тебя избили?
– Не думаю. – Он морщился, как будто громкие звонки причиняли ему боль.
В дверь сильно постучали, на лестнице раздались мужские голоса. Лена прислушалась, приложив ухо к двери. Хлопнула дверь соседней квартиры, а их дверь сотрясалась от ударов, и грозный баритон кричал традиционное:
– Откройте, полиция! Если не откроешь, будем ломать дверь!
– Открой, Денис, – вступил старушечий голос, видимо, соседкин. – Я видела, как ты пришел.
– Полиция… – прошептал Денис прыгающими губами. Лена видела, как он боится, даже лицо стало серым. Он подскочил к Лене:
– Что делать? Где она? Куда ее спрятать? А может, не открывать?
– Думаешь, они покукуют под дверью и уйдут? – холодно осведомилась Лена. – Если бы ты, идиот и трус, не стал болтать о ней в баре посторонним людям, ничего бы не было. Я уж не говорю о том, что если бы ты ее оставил висеть на том самом месте, то все было гораздо лучше. Если бы ты не подошел ко мне тогда на дискотеке, все было бы просто замечательно. А вот если бы ты, подонок, вообще не родился на свет, мир бы только выиграл.
Но он не слушал Лену, он дико, просто фантастически боялся.
– Не открывай, – бормотал он, – они ее найдут…
– Не найдут, – отрезала Лена. – Ложись на диван, замотай голову полотенцем и делай вид, что тебе очень плохо.
Она решительно подошла к двери и отвела язычок замка. Влетели трое, громко топая, а в раскрытую дверь с испуганным любопытством заглядывала соседка. Двое здоровых мужиков с налету проскочили в комнату, третий, постарше, пониже ростом, с головой, растущей, казалось, из самых плеч, вроде бы не глядя, взял Лену за рукав и спросил:
– Ты кто такая?
– Лена…
– Лена, – передразнил он, – фамилия есть у тебя, Лена?
– Соловьева Елена Викторовна, – отчеканила Лена, – документов при себе нет, но можете позвонить маме по телефону… – она отбарабанила номер.
Полицейский тип по-прежнему не глядел ей в глаза и подтолкнул в комнату. Соседка сделала слабую попытку протиснуться в квартиру, но после того, как тип без шеи повернулся в ее сторону, испуганно захлопнула дверь.
– Ну что, ребятки, – обманчиво мягко начал тот низкорослый полицейский, который, как поняла Лена, был старшим, – давайте, рассказывайте, как вы картину из Эрмитажа сперли. И саму ее сюда, пожалуйста, – он протянул руку.
В комнате повисло тягостное молчание. Никто и не думал его нарушать, пока один из прибывших хорошенько не встряхнул лежавшего на диване Дениса. Тот застонал, не сильно притворяясь.
– Его в баре избили сильно, возможно, сотрясение мозга, – сообщила Лена, ни к кому персонально не обращаясь.
– Кто избил? Те, кому он хотел картину продать?
– Я их не знаю, – ответила Лена чистую правду. – И про картину тоже ничего не знаю.
И, чтобы скрыть неуверенность, продолжала:
– Если вы имеете в виду ту картину, что украли из Эрмитажа, то мы тут ни при чем. Мы ее украсть не могли, потому что в Эрмитаже не были.
– А где вы были в тот день? – вкрадчиво спросил тип без шеи.
– Гуляли по улицам, – хрипло ответил Денис.
– Не замерзли? В кафе погреться не заходили? – настаивал полицейский.
– У него денег не было! – презрительно фыркнула Лена. – А в чем нас обвиняют?
– Вас пока ни в чем не обвиняют, – получила она неохотный ответ.
– А зачем же вы тогда пришли? – не унималась Лена.
Один из парней вдруг рывком поднял Дениса с дивана, отобрал полотенце, встряхнул как следует и постарался поставить на ноги, но тот сполз на пол и так и остался сидеть.
– Придуривается? – спросил парень старшего.
– Не похоже… – тот разглядывал синяки на лице Дениса, – здорово его били… За что только? – он перевел взгляд на Лену.
– Он хвастун такой, болтает много, – она пожала плечами. – Врет все время. Наверное, услышал по радио, как про кражу картины говорят, и начал врать, что он к этому отношение имеет. Если бы я тогда с ним была, я бы это пресекла, а так… трепался в свое удовольствие. А те поверили, вот сегодня приходят в бар трое, увели его в сторонку, там во дворе избили…
Лена заметила, как один из парней будто ненароком отодвинул ящики письменного стола, заглянул внутрь. В комнате было очень мало мебели, так что обыск они проведут быстро.
– Что же ты, такая серьезная и разумная, с ним гуляешь? – с издевочкой спросил короткошеий.
– Я не гуляю, мы всего два раза встречались, а теперь я в нем разочаровалась и больше видеть не хочу, – серьезно ответила Лена. – Он враль и трус, а еще резинку пожует-пожует, а потом в метро на сиденье прилепит, чтобы люди одежду портили…