Дела магические
Шрифт:
И все-таки что-то было не так.
– Умник, - позвал Ницан хриплым голосом.
– У меня неприятности. Дай-ка чего-нибудь...
Демон-рапаит по прозвищу Умник, похожий на растолстевшего крысенка, выбрался из-под валявшейся на полу груды одежды. В передних лапах он держал крохотный поднос с пузатым бокалом. В бокале плескалась прозрачная жидкость. Ее чистота так контрастировала с захламленным жилищем детектива, что Ницану на мгновение захотелось нырнуть в бокал и поселиться там навеки.
Он вовремя перехватил опасную мысль, почувствовав внезапный характерный зуд по всему телу. Не хватало еще в самом деле превратиться в карлика, умещающегося в бокале. Подсознание часто выкидывало с Ницаном неприятные штучки. Однажды вот материализовало его собственную галлюцинацию - рапаита с рюмкой в передних лапах (задние лапы птичьи, с кривыми острыми коготками). Теперь тот регулярно снабжал Ницана спиртным из Изнанки Мира. С одной стороны, это конечно хорошо, но ведь все хорошо в меру. А вот как раз меры в спиртном Умник не знал. Или притворялся, что не знает.
Демон быстро вскарабкался детективу на плечо. Ницан осторожно взял бокал, но вместо того, чтобы выпить, прижал прохладное стекло к разгоряченному лбу.
В это самое мгновение раздался сильный стук в дверь.
– Меня нет...
– прохрипел Ницан. Умник одобрительно кивнул. Девек в зеркале (ну точно, девек, чтоб ему провалиться к Ануннакам!) тотчас высунул язык и оттопырил пальцами уши, так что физиономия якобы-детектива превратилась в морду небритого шимпанзе. Правда, Ницан успел сообразить, что, во-первых, сам он выглядел почти так же, а во-вторых, что бритых шимпанзе ему видеть пока не доводилось. Он кратко обругал себя за то, что год назад согласился принять чертово зеркало в уплату от издержавшегося клиента. Соблазнившись антикварным видом тяжеленного прямоугольника с поцарапанной поверхностью, Ницан повесил его прямо посередине стены, напротив собственной постели. Теперь вот расхлебывай...
Стук повторился, причем слышалась в нем надменная требовательность. Ницан одним глотком осушил содержимое бокала, не забыв отвернуться от зеркала. Не сделай он этого, ровно половину выпивки высосал бы девек. Только тогда он снял с двери охранное заклинание. Дверь тотчас распахнулась. При виде пришедшего, Ницан быстро попятился и сел на разобранную постель. Пришедшим оказался полицейский маг-эксперт Лугальбанда. Обычно тщательно причесанная окладистая борода его торчала седыми космами, черный плащ покрыт налетом красноватой пыли. Глаза Лугальбанды метали молнии - в самом прямом смысле слова: крохотные искры летели во все стороны. Ницан даже испугался, что одна такая молния вполне может поджечь всклокоченную бороду самого эксперта.
Еще больше испугался Умник: как всякое потусторонне существо, он плохо переносил магическое воздействие любого рода. А полицейский маг буквально источал сильнейшее магическое поле. Умник юркнул под кровать. Впрочем, Лугальбанда не обратил на него никакого внимания по вполне понятной причине: рапаитов видят только люди, имеющие ярко выраженную слабость к спиртному, то есть, реальные и потенциальные алкоголики, к каковым маг-эксперт не относился.
Лугальбанда остановился посередине захламленной комнаты.
– Н-ну?!
– грозным басом вопросил он.
– Что ты опять натворил?
Самая длинная молния вылетела из его правого прищуренного глаза и мгновенно обратила в пепел шлепанцы детектива. От неожиданности тот уронил пустой стакан, который все еще держал в руках. Стакан разбился с оглушительным хлопком.
– Т-ты что, рехнулся?..
– заикаясь, спросил Ницан, глядя то на стеклянные осколки, то на кучку пепла, оставшуюся от шлепанцев. Видимо, Лугальбанда сам почувствовал, что хватил через край. Молнии исчезли, маг щелкнул пальцами. На месте прежних шлепанцев появились новые, в которые Ницан тотчас сунул босые ноги. Крохотный полупрозрачный смерч втянул осколки стакана и растворился в воздухе.
Ницан пошевелил пальцами ног.
– Жмут, - уныло сообщил он Лугальбанде.
– Ты ошибся на два размера.
Лугальбанда отмахнулся от его упрека.
– Я спрашиваю, что ты опять натворил?
– повторил он грозно, но уже без сопровождающих эффектов.
– Когда натворил?
– спросил Ницан.
– Вчера!
– рявкнул маг-эксперт.
– Что ты натворил вчера?
Ницан быстренько перебрал в памяти вчерашний день, но поскольку прошлое представлялось ему сплошной черной ямой, доверху наполненной алкогольными напитками, то, разумеется, не ответил. Придав своему лицу скорбное выражение, частный сыщик слабым шепотом сообщил:
– По-моему я заболел...
– Да, я тоже полагаю, что тебе необходим врач. У тебя есть знакомый психиатр?
– язвительно поинтересовался маг-эксперт.
– И свяжись с хорошим адвокатом. Он тебе тоже не помешает.
Ницан попятился к кровати, лег навзничь и уставился в потолок.
– А что я такого сделал?
– спросил он нарочито-равнодушным голосом. Набил кому-то физиономию?
На всякий случай, он внимательно осмотрел свои кулаки. Никаких ссадин и царапин не обнаружил.
Лугальбанда тяжело вздохнул.
– Если бы...
– он посерьезнел.
– Знаешь ли ты, что за дверью в данную минуту находятся шесть полицейских? Не пять и не семь, представляешь? Ровно шесть.
Ницан снова сел и вытаращил глаза.
– Т-ты шутишь?!..
Шесть полицейских, ожидавших у входа, означало, что его собираются арестовать по подозрению в предумышленном убийстве.
Лугальбанда, судя по похоронному выражению его лица, вовсе не собирался шутить.
– Пока что полицейские меня не видели, - сказал он, глядя в сторону. Ждут, пока ты проснешься, чтобы снять с двери охранное заклятье.
– Не имеют права...
– пробормотал было сыщик.
– Имеют, имеют. У них есть ордер, подписанный начальником управления и заверенный квартальным судьей Габриэлем. Так что собирайся. Приведи себя в порядок. Если у судьи и есть какие-то сомнения относительно твоей причастности, то они точно рассеются, едва он увидит тебя в таком виде.
Ницан вовсе не собирался следовать совету мага-эксперта. Во-первых, потому что был о своем внешнем виде достаточно высокого мнения. А во-вторых, поскольку не собирался никуда идти, пока не выяснит хотя бы что-нибудь.