Дела житейские
Шрифт:
Спустя шесть месяцев мы пришли к выводу, что время для прослушивания наступило. В нашем «арсенале» уже хватало песен, чтобы нам удалось сыграть все их с вокальной партией за одну репетицию, или хотя бы бОльшую их часть. Единогласно (хотя, наверное, неправильно называть единогласным единоличное решение Сани, которое было навязано мне и Косте), мы решили на ближайшую репетицию позвать Юлю – ту самую знакомую Кости. Сказано – сделано.
Думаю, если бы я тогда не встретил Юлю, то сейчас все могло бы быть иначе.
Та репетиция начиналась как всегда. Мы разошлись по своим местам, Саня настраивал гитару, Костя ковырялся с басом, а я, как обычно, изображал бурную деятельность с установкой. Юля опаздывала. Кажется, мы даже успели разогреться и пойти на
Украдкой подойдя к Юле, я хотел окликнуть ее, но неожиданно она резко обернулась, видимо заметила меня в зеркале (от неожиданности я, кажется, даже подпрыгнул), и мы встретились взглядами. Что-то моментально проскочило между нами. Искра, но искра скорее заинтересованности, нежели симпатии. Тут же случился какой-то по-идиотски нелепый диалог, настолько нелепый, что думаю сейчас мне было бы за него стыдно. Недолго постояв в вестибюле, мы с Юлей спустились в комнату к парням и незамедлительно приступили к работе. Хорошо помню, как с момента появления Юли, поведение Сани изменилось. Он стал какой-то беспокойный что ли. Постоянно крутился, дергался, движения стали резкими, видимо им завладело стеснение, так как, насколько я знаю, с девушками он особо контактов не имел. Юля тоже стеснялась, конечно же, она держалась молодцом, но в голосе улавливались нотки волнения и смущения перед нами. В такой обстановке мы и доиграли остававшиеся полтора часа репетиции. Костя не обманывал, голос у Юли был действительно приличный. Позже она мне рассказывала, что несколько месяцев ходила на уроки вокала к частному преподавателю, однако забросила это занятие, так как ей «было лень заниматься». Кстати, примерно по этой же причине к лету девятого класса я бросил занятия у Андрюхи.
После репетиции, когда мы все попрощались с Юлей, Саня «вынес на голосование» вопрос о принятии ее в группу. В таких голосованиях всегда побеждал вариант Сани, да и других то обычно и не бывало. Этот случай исключением не стал. Несмотря на нездоровый прием с его стороны, вокал Юли ему понравился ничуть не меньше, чем мне, что я заметил еще на репетиции. Короче говоря, результаты голосования были известны досрочно. Так у нас и появился вокалист или «новый вокалист», так Юлю называл Костя. Будто бы у нас был «старый» …
Неожиданно для меня, Юля вечером того же дня добавилась ко мне в друзья в «Вконтакте», и мы проболтали, кажется, до глубокой ночи. Искра, все-таки искра зажгла огонек.
Второе полугодие девятого класса не было выдающимся для меня. Я все также прогуливал занятия, хотя и стал делать это чуть реже, поскольку директор гимназии таки сообщил родителям о моей плачевной посещаемости, и мне всыпали по первое число, слонялся по тусовкам, да и в целом прожигал юность всеми доступными мне способами. При таком ритме жизни я все меньше времени уделял барабанам и на занятия к Андрею ходил уже больше по инерции, как говорится, из-под палки. К группе мой интерес также увядал, однако на репетиции я ходил не без удовольствия, правда, возможно, я просто был рад повалять дурака или же повидаться с Юлей лишний раз.
После первой встречи, я начал активно общаться с ней. Поначалу наше общение ограничивалось социальной сетью и репетициями, но уже спустя пару месяцев, выйдя за рамки «Вконтакте», оно разбавилось практически ежедневными прогулками. Сейчас я осознаю, как много времени съедали эти встречи и сколь губительно было их влияние. Кстати Саня, уже тогда пытался намекнуть мне на это, но, отказываясь слушать, я постоянно огрызался и пререкался с ним. С этого и начался наш конфликт, оказавшийся фатальным для меня.
И конфликт этот не был единственным.
Где-то в середине весны Андрей позвонил мне и попросил срочно прийти в ДК, сказав, что есть серьезный разговор. В целом, я сразу догадался, о чем он будет и, вероятно, мог бы решить все по телефону, но все-таки решил прийти на встречу. Ход разговора я, естественно, не вспомню, однако могу сказать со стопроцентной уверенностью, что он был очень напряженный и эмоциональный. По его итогу, мы пришли к решению разойтись, как в море корабли. Сейчас я жалею об этом решении. Возможно, если бы занятия продолжились, то мне удалось бы отойти от края обрыва, ну или хотя бы яма, в которой мне «посчастливилось» оказаться по жизни, была бы не столь глубокой. Но тогда. Тогда я почувствовал себя свободным. Cвободным от чего? Я так и не смог дать внятного ответа на этот вопрос. Несмотря на решение прекратить занятия у Андрея, место в группе я сохранил, хотя парни и не одобрили такой выбор, они даже пытались уговорить меня вернуться обратно. Мне же удалось отговориться от них. Кажется, я сказал, что ушел от Андрея, потому что собирался искать нового преподавателя к десятому классу. Естественно, ничего такого в планах у меня не было. Очередная ложь и ничего более.
Вот так девятый класс подошел к концу. На первый взгляд, все было не так уж и плохо, все-таки я резко стал популярным в школе, обрел новых знакомых, и не только со школы, по-прежнему играл в группе, довольно тесно общался с Юлей, да и из школы меня исключать не собирались. Мне даже удалось приемлемо закончить учебный год, по-моему, с пятью тройками. Однако родители моей радости не разделяли и не сильно обрадовались таким «успехам», даже устроили «серьезный разговор». Они всегда устраивали его, когда я заканчивал год с тройками, но даже во время «разговора» ощущалось, что им нет дела до меня. Правда должен признать, что костер ревности к сестре у меня все-таки поугас. Даже не знаю с чем связана такая перемена в моем поведении.
И все же вся эта радужная картина, сложившаяся в моей голове на тот момент, на деле оказывалась лишь декорацией, и при этом достаточно халтурно сделанной. Популярность была дутая, да и за рамки школы она практически не выходила, разве что в сомнительных компаниях группа была на слуху. Новые знакомые тянули меня на дно, словно тяжеленные гири. В группе обстановка накалялась, назревал конфликт с Саней, а в школе дела шли плохо, да так плохо, что я еле сдал экзамены для перехода в десятый класс. Ничего из этого я не замечал тогда, ведь для меня все шло просто отлично.
Лето перед десятым классом выдалось достаточно загруженным. Оценив мои успехи в учебе, родители нашли мне репетиторов по нескольким предметам. Практически каждый день я ездил в разные концы города на занятия, случалось, что в один день преподаватель ставил мне два занятия подряд. Это выматывало меня до такой степени, что, приходя домой, я просто валился с ног. Несмотря на такую ситуацию, репетиции я посещал исправно. Уже на этом этапе, я стал замечать, что мои навыки постепенно начинают отставать от навыков игры Кости и Сани. Не знаю, заметил ли кто из парней это тогда. Думаю, все-таки да.