Делец платит наличными
Шрифт:
– Нет, - честно ответил Руслан Архипович.
– Но у нам нет другого выхода.
– Есть, - возразил я.
– Выходите завтра вечером со мной на связь, и, думаю, я смогу назвать вам место расположения этого клуба.
Когда мы прощались, Руслан Архипович еще раз заглянул в свою бумажку и, черкнув еще одну строчку, произнес деловым тоном:
– Полагаю, что мы сможем как-то скооперироваться по интересующей вас проблеме. Я имею в виду нефтяные скважины, объявленный на них конкурс, который вы выиграете, если не будет заседания Думы.
–
– спросил я.
– На них вас натолкнула фамилия Чиркова в списке, не так ли? Ведь это деверь спикера местной Думы, если я не ошибаюсь. Думаете, сможем продавить?
– Уверен, - спокойно ответил Руслан Архипович.
– Почти уверен...
$ 6
– Настя, это вы?
– с утра сел я на телефон.
– Очень рад вас слышать...
Я отложил этот чрезвычайно важный для меня разговор на утро, так как не решился позвонить секретарше Гайденко поздно ночью.
Наш разговор с Коровиным закончился в третьем часу утра, а я потом еще довозил до дома не на шутку перепуганную Соломатину с ее парнем.
Эта парочка была уже на пределе человеческих сил и, разве что только полученные от меня доллары согревали сердце Софьи.
Я посоветовал им не брать в голову происшествия сегодняшней ночи, расслабиться и немного отдохнуть где-нибудь на побережье Средиземноморья. Я даже пообещал организовать разумную скидку, если они обратятся в дружественное «Ледоколу» турбюро.
Как я потом выяснил, они так и сделали и провели свой медовый месяц в относительно недорогой Испании, откуда прислали мне открытку...
– Вы узнали меня Настя?
– продолжал я трепаться.
– Ах, какая жалость... Как почему? Значит, богатым не буду, такая вот примета имеется... Не верите в приметы, говорите? Ах ну да, вам на работе вся эта шелуха осточертела, я вас понимаю...
«Девушка должна что-то знать», - думал я про себя, продолжая пудрить ей мозги.
Настя так или иначе может быть в курсе дел своего шефа - я был в этом уверен. Значит, надо ее как-то раскрутить, чтобы она кое-что мне выложила.
– А вы мне сегодня приснились, - сказал я, не очень-то даже и солгав, - под утро мне определенно снилась какая-то женщина, только лица я не разглядел, - вот я и подумал, может быть, смогу увидеть вас наяву? Нет-нет, в контору я не собираюсь. Ах вы до обеда сегодня? Ну так давайте где-нибудь вместе перекусим.
Настя не возражала.
Мы быстренько забили стрелочку и я дернул к себе на работу, прикидывая, какой подобрать прикид для предстоящего обеда.
Ресторацию для встречи я уже наметил, так что дело оставалось только в выборе соответствующего костюма: впечатление - это полдела.
А на родной работе, как я и ожидал, творилось черт-те что.
Вчера до меня никто не смог дозвониться, даже если и очень хотел, так как мобильник я выключал, а дома меня не было до утра.
И, как результат вчерашнего молчания телефона - сегодня на моем столе скопилась гора бумаг, в приемной - десятка два посетителей.
Плюс моя команда - ребята были готовы поделиться наработками по нефти, которые они общими усилиями произвели за день.
Обзор вороха бумаг можно было переложить на референта, но я знал, что эта работа уже была им проделана и на моем столе лежат только «самонужнейшие», как выражались в прошлом веке документы - то, что требует именно моего просмотра и зоркого хозяйского глаза, так что деваться от этой кипы было некуда.
Я, недолго думая, сгреб их в портфель и решил просмотреть дома.
Что касается посетителей, то восемнадцать из двадцати я мог с чистым сердцем переложить на секретарей и заместителей, что и было проделано.
С оставшимися двумя визитерами - представители наших филиалов в Москве и Питере - я обязан был встретиться и сумел уложиться в полчаса.
Отстрелявшись от посетителей, попросил к себе Аркадия Гессена, чтобы тот изложил мне итог работы моего штаба за истекший суточный период.
– Идея есть, - строго сказал он, присаживаясь напротив меня.
– Не знаю, как тебе покажется, но, по-моему, тут попадание в десятку.
– Любопытно, - я нагнулся и выдернул из розетки шнур телефона.
– Мы подошли к известной тебе ситуации как бы с позиции сверху, - пояснял Гессен.
– То есть, попытались увидеть ее целостно, отчасти с предысторией и теми последствиями, которые она будет иметь при том или ином развитии. Теперь подробнее: мы пришли к выводу о необходимости провести конкурс путем создания тебе имиджа, который сделал бы невозможным решение думы.
– Вот как?
– удивленно поднял я брови.
– И что же вы такое надумали?
– Пункт первый, - продолжал Аркадий.
– В прессе публикуется ряд материалов, в которых подробно освещаются условия конкурса и дается информация о «Ледоколе» и его президенте.
– А дальше?
– После того, как мы убеждаемся в том, что население достаточно информировано о предстоящем конкурсе, тебя расстреливают...
– Что-о?
– ...из автоматов в центре города. Покушение должно быть подготовлено очень обстоятельно, чтобы избежать нежелательных последствий - как для тебя, так и для киллеров в кавычках.
Я был, конечно, потрясен услышанным, но пока никак не реагировал.
– Скажем, одна-две пули навылет, и небольшое сотрясение мозга, - на полном серьезе предложил Гессен.
– Для пущей правдоподобности.
– А нападавшие?
– Налетчики, само собой, скрываются, ты становишься героем, народ уверен, что покушение связано с нефтяным конкурсом и ни одна собака в думе не посмеет поднять на тебя хвост.
– Спасибо, Аркадий, - с теплотой в голове ответил я.
– Знаешь, я немного подумаю над этой идеей. В принципе, мне она нравится. Но я бы хотел выбирать из нескольких вариантов. У вас есть еще пара дней, так что попробуйте измыслить что-нибудь бескровное.