Дельфания

Лермонтов Владимир Юрьевич

А потом он думал о том, что каждую ночь кто-то рассыпает небесные бриллианты на черном бархате небес. И это чудо видят лишь те, кто не спит от счастья или горя, от одиночества или оттого, что кто-то нашел кого-то. Все они смотрят на этих далеких странников и ведают им свои мысли и чувства. Сколько звезды могли бы рассказать! Ведь им поверяют самое сокровенное, самое важное, самое дорогое. Мир спит, а звезды бодрствуют и слушают дыхание маленьких человечков, несущихся на маленьком голубом зернышке. Что там во вселенной? Слышит ли кто? Как передать то чувство, когда ты, такой беззащитный и слабый лепесток жизни, остаешься один на один

с мирозданием? Слышите, звезды и небо? Это я здесь смотрю на вас, мне так грустно, скажите что-нибудь…

И Константин дал обещание, что, если он выживет, то посвятит свою жизнь служению добру, правде и любви.

Утром он почувствовал себя значительно лучше и сумел даже встать на четвереньки, и таким образом он начал обследовать местность вокруг себя. И в пятидесяти шагах он обнаружил бесшумно струящийся из земли, спрятанный скалистыми выступами горячий минеральный источник. Константин жадно пил целебную воду и думал о том, что Господь услышал его и дал ему эту криницу для исцеления. Это было действительно чудо!

Теперь Константин никуда не спешил и решил здесь жить до полного выздоровления. В его душе произошло такое глубокое изменение, что он будто заново родился на свет и начинал новую жизнь. Он вдруг увидел, насколько красива и великолепна природа, по которой он шествовал уже столько дней, но не замечал ее. В его сердце будто стал бить родник нового восприятия бытия, когда радуешься всему на свете просто так, как ребенок.

Глава 10. ГОВОРЯЩИЙ КУСТ

Через месяц Константин почувствовал себя настолько хорошо, что отправился в путь. Он постоял у источника, которому обязан был исцелением, поклонился ему и поблагодарил.

Теперь он шел не спеша, он слушал и внимал природе. Каждый его день был днем откровений и познаний удивительных мест. Вот он идет по самшитовому лесу. Здесь тихо, прохладно, будто на морском дне. Вокруг полно ярко-зеленых подушек мха. А сейчас Константин движется в пихтовом лесу. Огромные, до пятидесяти метров высотой деревья похожи на сказочных, лохматых великанов. Тишина, лишь изредка доносится крик сойки и стук дятла. Затем он идет вдоль ущелья необыкновенной красоты. Внизу бушует и пенится река, образуя пороги и водопады. Из дубового леса он входит в буковый, затем в грабовый. Наконец появляются деревья клена, березы, осины, заросли вечнозеленого рододендрона. С деревьев свисают папоротники метровой высоты. Девственная природа! А вот и горы появились на горизонте. Ледники искрятся под солнцем. Дивен мир Твой, Господи!

Константин уже не искал пустынника Нектария, все это ушло на какой-то задний план. Он просто шел, наслаждался жизнью, и жизнь эта протекала уже не где-то там, за горизонтом, а проходила через его сердце. Вокруг него был все тот же лес, горы, небо и солнце, но теперь это все стало совсем иным, будто он начал проникать в самую суть бытия, мироздания и природы. И во всем: в каждый травинке, былинке, листике, жучке, цветочке, птичке он видел внутренний, божественный свет. Тот мир, который прежде казался враждебным, безжалостным и неодухотворенным, вдруг ожил, засветился и заговорил с Константином всеми своими голосами, ароматами и красками. У него было такое чувство, словно он всю жизнь куда-то шел и шел, но никак не мог добраться до цели, а вот сейчас вдруг пришел, и ЭТО оказалось не где-то снаружи, а у него внутри, в его сердце, в его душе.

Он перестал встречать в лесу незнакомцев, все эти вооруженные люди куда-то исчезли, и странник уже успел привыкнуть к одиночеству и покою. Однажды Константин вышел на небольшую поляну в лесу. Она была сплошь покрыта цветами. Как вдруг он увидел, что от рощицы, что была неподалеку, на него движется куст! Константин оторопел и не понимал, что происходит, что это за наваждение. Он стоял на месте, куст приближался к нему, а над ним кружила стайка птиц. И только когда куст был в пяти шагах от Константина, он разглядел, что это был очень старый человек, с головы до ног покрытый седыми волосами и подпоясанный листвой! Константин поглядел в глаза старцу, и у него внутри все оборвалось: во взгляде старца было столько любви и нежности, а глаза были настолько ошеломляюще чисты, будто не имели дна. И Константин не выдержал и потупил взор.

— Нектарий?! — простонал Константин, его ноги подкосились, и он упал на колени.

— Да, Костюшка, Нектарий! — ласково произнес старик.

И Константин заплакал. Этот взрослый, сильный мужчина плакал как ребенок. И самое главное, Константин не понимал, почему вдруг у него хлынули слезы. То ли оттого, что старец назвал его так, как называла его только мама, то ли оттого, что он, наконец, нашел старца, то ли еще отчего. Да и сейчас это было не важно. Главное, что плотина, которая сдерживала целый океан переживаний, рухнула, и поток, получив возможность, бурно хлынул изнутри наружу.

— А ты плачь, Костюшка, плачь, сколько тебе надобно, не стесняйся! — приговаривал старец и гладил Константина, стоящего на коленях и закрывшего лицо руками, по голове своей сухой, костлявой ладонью. — Не стыдись старика. Я за свою жизнь столько слез пролил, что озерцо маленькое бы вышло, если бы все мои слезы вместе собрать.

Глава 11. ОТКРОВЕНИЯ ПУСТЫННИКА

— Я ведь тебя, Костюшка, давно дожидался, — рассказывал старец, подкидывая сухие ветки в очаг.

Старец Нектарий жил в небольшой, полутемной пещере. Внутри, у стены, был сложен из камней очаг. В скалистом потолке виднелось отверстие, через которое, по-видимому, выходил наружу дым от огня. В глубине пещеры располагался настил, изготовленный из прутьев, покрытый медвежьей шкурой. Посередине пещеры стоял вывороченный пень, выполняющий, вероятно, роль стола. Рядом несколько толстых чурок, заменявших стулья.

Константин сидел на одной из чурок и наблюдал за стариком, который управлялся с камином. Он смотрел и думал, что Нектарий скорее похож на лесного дядьку из детских сказок, столь необычен был его вид. Только сейчас за седой копной волос, обвитых плющом с листьями, Константин разглядел смуглое, сухое, жилистое тело пустынника. По такому телу можно анатомию изучать, подумал Константин. Меж тем Нектарий ломал сухие ветки, извлекая их из вязанки, которую он набирал неподалеку от пещеры в лесу.

— Я, радость моя, давно поджидал тебя. Ведал, что ты придти должен вскоре, а ты все кругами ходил, а ко мне не заглядывал.

— Заплутал я, отче, — произнес Константин.

— Конечно, заплутал, радость моя! — подтвердил пустынник, покачивая головой. — Твоя правда. Ведь ты как думал, когда ко мне со своим горем шел? Найду деда Нектария поскорее, он мне всю правду как на ладони выложит, на все вопросы ответит и все тут.

Пустынник взглянул на Константина, будто пронзил его насквозь.