Дельфины. Часть четвёртая
Шрифт:
Странная компания, конечно, у нас образовалась в тот вечер. Гон, Джорш, Гриша, Пиан да я с Йораном. Единственное, что нас объединило тогда, да и сейчас, – общая любовь к выпивке. Собственно, почему мы и встретились в том сраном баре за стойкой. За старшего был, разумеется, Шалитинский. Как по званию, так и по возрасту. Хотя… мне теперь то никто не начальник. На следующие несколько месяцев.
– Тост! – вскочив с места, Григорий поднял вверх стакан и, дождавшись, пока бармен подольёт мне чего полегче, начал. – Как говорил мой дед, ктрый был десатником то, – Лікарі кажуть, що алкоголь – наш ворог. Але нас вчили не боятися ворогів. Так вип'ємо ж за боротьбу та свободу!
Все принялись стукаться и выпивать напитки залпом. Мне же хватило маленького глоточка, иначе точно бы блеванула. А этого допускать никак нельзя.
– Тебе надо закусить. – подметил Пиан, наблюдая за моими мучениями.
– Разве закуска не понижает градус? – усмехнувшись, уточнил Гон, шерудя ключами от тачки.
– В этом и смысл. – выпрямившись, вздохнул Буклд и заказал мне какие-то там бутербродики, чтобы я не померла. Ведь бухала я исключительно на голодный желудок, из-за того, что изредка забывала поесть. Когда мне принесли мне тарелку с заветным перекусом, то Шалитинский отобрал её у меня, что-то бурча себе под нос.
– Ты чего? – наблюдая за тем, как мужчина достаёт из кармана куртки какой-то свёрток, удивился Джош, вскинув брови.
– Щас-щас… – прокряхтел Гриша, разворачивая бумажный свёрток, внутри которого оказалось нарезанное сало, которое иеронец положил на тарелку, а бутерброды на салфетку. – Лучше это поешь. Хорошее, отборное… Вместо этой гадости.
– А эту гадость тогда мне… – пробормотал Хенрид, потянув свои хитрые ручонки к закуске, и получил от Пиана, что сидел меж нами двоими.
– Ещё чего. Пусть и то и то поест. – фыркнул парень и я откусила немного от бутика, закинувшись парой кусочков сальца, что было невероятно вкусным.
– Откуда у тебя вообще сало? – поинтересовался Гунулы, увлечённо разглядывая тоненький кусочек.
– Поздравляю, ты сумел удивить дилера, что может достать чуть ли не всё, что угодно. – скрестив руки на груди, подметил Канпон.
– А это уже… как и рецепт… Секрет фирмы! – заявил Шалитинский, повертев перед всеми указательным пальцем. – Во как!
– Похрен. Зато вкусно. – махнув рукой, пробормотала я, положив сала на бутерброды с какой-то жухлой колбасой непонятно из кого, и запихнула закуску разом в рот.
– Вот! А то я начал сомневаться, что в тебе течёт наша кровь! – усмехнулся мужчина, положив руку мне на плечи, пока я сидела с полными щеками, тупя вдаль. – За Иерон!
– За Иерон! – вновь стаканы поднялись над головами и начали стукаться друг о друга перед тем, как пьяницы их опустошат. Я собиралась поднять свою кружечку, в которой был лимонад, ведь пить больше не могла, но в глазах помутнело и пьянка, лично для меня, закончилась.”
– Удивительно, но я не зря доверилась твоему вкусу. – оглядевшись по сторонам (уже в тысячный раз), подметила Рамона, неторопливо поедая свою порцию солянки. – Неплохое место.
– Самое лучшее в городе. – поправила я девушку, чувствуя, как солянка прогоняет с небывалой скоростью сраное похмелье, избавляя меня от прежних мучений.
– С дураками спорить нет смысла. – пробурчала иеронка, откусив хлеба, что лежал в маленькой корзинке, стоящей посреди стола.
– Я смотрю, у тебя друзей хватает. – усмехнулся Зора, подойдя к нам. – Как говорится, не имей сто рублей, а имей сто…
– У нас исключительно деловые взаимоотношения. – заявила Тереси, не обращая внимания на подошедшего мужчину, что тут же оторопел. Рольф собирался что-то возразить, но девушка его опередила, добавив: – Когда я ем – я глух и нем.
– Кхм… Ладно. Не буду вам мешать. – легонько похлопав по столу, нервно пробормотал хозяин заведения и оставил нас, предварительно пожелав приятного аппетита.
– Зря ты так с ним. – вздохнув, я закинула руки под шею, устроившись поудобнее на диване, ведь давно покончила со своей порцией. – Наехала на такого прекрасного человека, который ещё и кормит всех за даром, кто приходит со мной.
– Я заплачу. Не волнуйся. – вытерев рот полотенцем, другарка отцепила от штанов «кошелёк» (сумка небольших размеров для патронов) и выложила на край стола прямо на чистое полотенчико несколько армейских. Прицепив всё обратно на место, девушка поднялась из-за стола и оделась. В свою куртку, которую я ей вернула, ведь нашла в шкафу свою, которую мне когда-то подарил Цефис. Всё-таки хорошо, что у меня почти все вещи на вырост. Закутавшись, я поковыляла за «нянькой», что стремительно направилась к выходу.
– Зора! – остановившись перед порогом, я резко развернулась и, найдя глазами мужчину, помахала ему рукой. – Бывай!
Рольф улыбнулся, сверкнув парочкой своих серебряных зубов, и помахал мне в ответ, находясь за барной стойкой, что пока пустовала без бармена, ведь время только-только подходило к полудню. А в это время, по факту, город только просыпается.
С наступлением апреля наконец в наших дивных краях начало теплеть. Далеко не сразу и почти что не заметно. Для большинства. Но такая мерзлячка, как я, сразу заметила, что температура воздуха поднялась на пару тройку то градусов. Снежок потихоньку таял, но ночью мороз вновь брал своё и на утро наступал гололёд, из-за которого я далеко не раз едва не свернула шею. В том числе и по дороге домой от забегаловки. Меня спасала лишь Рамона, у которой невероятная реакция. Хоть я и пру сзади, пяля ей в спину, иеронка всегда (абсолютно всегда) замечала, как мой зад летит вниз. И от жёсткого столкновения спасала меня лишь она – резкий разворот и я, не успевая моргнуть, оказываюсь у неё на руках. Затем идёт ожидаемый подзатыльник и меня ставят на ноги, после чего мы продолжаем переть.
Миновав пару улиц, мы оказались в тепле. Причём совершенно невредимые, к моему большому удивлению. Избавившись от верхней одежды, мы сразу принялись делить обязанности по дому, ведь по плану Тереси с уборкой нужно покончить сегодня, не растягивая ничего на несколько дней. Несмотря на то, что дел тут действительно на грёбаных несколько дней. Недовольно покачав головой, я робко поковыляла в тубзик за тряпками и прочим дерьмом, без которого нам точно не обойтись. С полными руками всяких ядерных средств на пару с кучей тряпок я выперлась из туалета, пнув дверь ногой, чтобы та отпёрлась, и встала посреди комнаты. Окинув всё взглядом, я почувствовала некую панику, которая быстро меня отпустила благодаря другарке, что подкралась ко мне со спины.
– Чего встала? – от её голоса я подскочила, чуть не выронив всё из рук к херам собачьим.
Выдохнув, я разложила всё на кофейном столике и пошло-поехало. Клянусь, я будто получила силу сраного мистера Пропера. Отдраила всё так, что куда ни глянь – отражение своё увидишь. Не зря трезвый путь выбрала, да день потратила. Однако дела были не только внутри «шалаша», но и снаружи. Надо было расчистить крышу от снега, которого навалило столько, что жопой жевать можно. Причём не один год. Как крыша ещё не сломилась и как тут ещё не случился потоп… Я понятия не имею. Благо это говно взяла на себя Рамона (опасаясь, что я грохнусь и сломаю себе чего) и, вооружившись огромной лопатой, что стояла на заднем дворе у сломанного каким-то негодяем (скорее всего, по имени «время») гамака, потопала на крышу. Я же заканчивала уборку на кухне. Домывала полы. А мыла я их так, что от колен моих, стёртых в мясо, нихрена не осталось. Тряпка, как и вода в ведре, которую я меняла едва не ли каждые пять минут, была напитана грязью, из-за чего цвет её давно стал каким-то тёмно-серым. Меня было не видно, ведь мою макушку тщательно скрывала барная стойка. Интересно, кто вообще додумался до того, что стойка лучше обычного стола? Чёртов гений.