Дельфины. Часть вторая. Наоми
Шрифт:
– Может просто пояснишь этот чертов сюжет? – предложила Исака, вскинув левую бровь.
– Нет уж. – прокрехтел я, поднявшись с лежанки. – Обойдешься без спойлеров.
– Ты куда? – наблюдая за тем, как я натягиваю на себя бандитскую форму, которую естественно снял перед тем, как хотя бы присесть на лежанку, спросила Эстер.
– Мне пора. – кратко и без лишних разглагольств, на которые я просто не имел права, ответил я, надев ботинки.
– Ты же… ты же вернешься…? Да? – уточнила иеронка, вскочив со складной табуретки.
" – Давай сюда. – махнув рукой в сторону какого-то переулка, сказала Исака и я безукоснительно последовал за ней.
На дворе был март. Снег, которого в этом году выпало за зиму просто тьма тьмущая, еще не успел весь потаять, поэтому на улицах города была грязь и слякоть. Ее я очень сильно не любил, но не так сильно как гололед, который часто господствовал в весеннем Теізе, ведь нередко бывало, что днем идет дождь, а ночью наступает мороз, благодаря которому утром жители с опаской выходят из домов. Но сегодня нам повезло и погода была весьма располагающей для пешого то дневного патрулирования опасной зоны, а точнее моего излюбленного второго района, в котором я теперь стал бывать всё чаще и чаще. Утка решил, что наиболее подходящим для меня напарником будет Исака, которую хулиганы, да и не только, совсем недавно прозвали бамбуком. Но эта кличка, у которой очень длинная и тупая история, точнее объяснение, но сути это не меняет, продержалась недолго, ведь Эстер быренько надавала по шапке всем умникам, придумавшим эту херь. Короче, Йоран, а по слухам это была его «гениальная» идея, решил дать девушке именно такую кликуху из-за ее роста и национальности. Знаю-знаю, до сих пор нихрена не ясно. Мне тоже достаточно долго объясняли это дерьмо и я далеко не сразу вкурил. Но вкурил же! Хотя лучше бы и не делал этого. В общем… палка – характеризует высокий рост иеронки. Палка для суши, ведь другарка наполовину японка. А из чего делают палочки для суши? Верно, из бамбука. Согласен, еще тот идиотизм. Причем совсем не логичный. От слова совсем. Так, о чем это я…
Изначально лейтенант Хуго хотел поставить мне в напарники, причем в постоянные, Рамону. Но у той и так было дел по горло, не считая даже наших с ней уроков стрельбы, поэтому Мика пожалел девушку и вспомнил, что я не так уж м плохо лажу с Исакой. Да и дуэт у нас не херовый. Собственно поэтому нас двоих поставили на постоянное патрулирование второго района. С графиком 2/2. В параллельном дуэте состояли Ифис с Антоном, с которыми мы нередко пересекались на выходных в различных барах третьего района. Не то, что бы мы любили туда захаживать. Просто гуляли по городу и заходили попить чего-нибудь безалкогольного. Ведь я пил достаточно редко, как и Эстер. Поэтому обходились лишь яблочным соком. Точнее Исака хлестала его, в то время как я отдавал свое предпочтение квасу, особенно сладкому, с медовым вкусом. Конечно, я сомневаюсь, что в этом пойле самый настоящий мед, который стоил ну очень дорого, но всё равно на вкус было весьма неплохо. В отличие от того же яблочного сока, который просто обожала моя напарница и который я презирал. Не понимаю, как эту кислую гадость вообще можно пить. Видимо, до алкоголя мне тем более далековато. Так, я снова отошел от темы…
Мы стремительно забежали в темный переулок с автоматами на перевес и стали внимательно его осматривать на наличие зараженных, которые часто тарятся в подобных местах. Мне очень долго не хотели выдавать калаш, но как только я сдал «экзамен» по стрельбе под присмотром Тереси с Хуго. Каким то чудом я попал почти во все цели. Взглянув на это, лейтенант цокнул языком, закатив глаза, и покинул каморку. А когда уже пришло время для первого дня патрулирования, мне неожиданно вместе с чистой формой (не боевой, как легкое и тяжелое обмундирование. Эта форма схожа с тренировочной, но всё же немного отличается) выдали калаш и патроны к нему. Безусловно, я был рад. Словно ребенок. Но хоть я и светился от радости, в глубине души надеялся, что из него мне не придется никогда стрелять. По крайней мере по людям. По крайней мере в мою смену.
– Вроде никого… – опустив огнестрел, вздохнула Исака и сзади резко послышался странный шум, свойственный обычно зараженным. А судя по его громкости и объему, их там было уж точно не пару. Может даже целая мини-орда, с которой мы вряд ли справимся.
– В дом. Срочно. – увидев первых двух айкзов, сказал я и мы ринулись с места, направившись прямо по переулку, с целью выбежать на улицу и затаиться в каком-нибудь домишке от этих тварей, которые следовали прямо за нами. Хорошо, что этот вид тварей достаточно медленный и не наступал нам на пятки, пока мы искали открытые входные двери.
– Мда уж… – хлопнув со всей силы дверью, фыркнула Эстер, смахнув пот со лба. – Эрис, сзади! – воскликнула иеронка, пока я стоял посреди гостиной и глядел на нее. Развернувшись, я увидел мутанта, который на всех порах мчался на меня. Но достигнуть своей цели ему не дала цепь, которая была слишком короткая и соединяла его шею с батареей. Из-за чего зараженного отдернуло назад и он ударился головой об пол, причем достаточно сильно. После чего утырок уселся у батареи, потирая больное место ороговевшей и покрывшейся наростами рукой, иногда неодобрительно поглядывая в нашу сторону голодными глазами.
– Это же… – не отрывая от мутанта ошарашенного и удивленного взгляда, пробормотал я.
– Брат Коф. – закончила мое утверждение другарка, отдернув меня к себе за руку. Пока напарница как можно скорее напяливала сначала на себя, а потом уже и на меня (всё по правилам) маски, чтобы не заразиться, ведь в воздухе уж точно имелись частицы спор, я находился в полном ступоре, сверля взглядом того, кто когда-то был человеком, а теперь обречен сидеть тут на цепи. – Всё. – прошептала Исака, надев на меня противогаз, точнее его мини-версию, но не суть важно. Мутант всё сидел на своем месте, даже не думая предпринимать повторные попытки нас сожрать. Он выглядит как наказанный ребенок, который в чем-то провинился и за это родители решили поставить его в угол. Только вместо угла цепь, ошейник да батарея.
– Черт… – промямлил я, пытаясь вспомнить его имя. Но ничего не выходило, что выводило меня из себя.
– Видимо оголодал. – подметила Эстер, не отходя от входной двери. – Всё-таки уже полгода как никто не кормил.
Я не мог смотреть на это. Впервые мне было жалко тварь.
«Не называй их так!»
Она права. Или нет? Ведь других зараженных, например тех, что скоро начнут долбиться к нам, мне абсолютно не жаль, ведь у меня совершенно не будет времени их жалеть, пока они будут пытаться нас прикончить. А этот… он будто другой. Не такой, как те. Наверное, я так думаю, потому что Агнес поведала мне его историю. Совсем не веселую историю. Историю старшего брата, который любил подурачиться и свою сестру, которая до самой смерти заботилась о нем. Даже после того, как он потерял рассудок и перестал ее узнавать. Но теперь… он остался один. Уже полгода, как один. Сидит у батареи и ждет, когда же его младшая сестра принесет ему покушать, а заодно и расскажет о последних новостях. И не только. Расскажет о успешно выполненном задании, о повышении в должности, о новом друге…
Палец тянется к курку, а в голове лишь одна мысль – закончить мучения Кофа, которые продолжаются незаслуженно долго. И вот уже дуло автомата понемногу поднимается, чтобы в итоге остановиться на бедном парне и пустить ему маслину в лоб. Но я резко отпускаю огнестрел из рук, из-за чего тот падает с грохотом на пол и бедняга поворачивает голову в нашу сторону.
– Ты чего? – спросила Исака, посмотрев на меня обеспокоенным и немного перепуганным взглядом.
Я не могу… Не могу этого сделать…
– Братик, а вот и я! – войдя в дом, радостно крикнула Агнес. – Как твои дела? Надеюсь, всё хорошо. – девушка прошла сквозь меня и присела на корточки прямо у входа, спустив рюкзак с плеч.
Иеронка уже была в маске, поэтому совершенно не волновалась за свое здоровье. Бывшая сослуживица достала из сумки что-то, завернутое в бумагу, которая слегка окрасилась в багровый цвет. Убрав обертку, под которой оказалось мясо, причем весьма крупные куски, Коф бросила их брату. Тот в свою очередь сразу же кинулся на пищу, а девушка присела на диван, почти что расплывшись на нем.