Дело №306
Шрифт:
– Что же вы хотите? На дворе такой морозище!
– Пока на электрической плитке разогреешь… - начала было она.
Но старик услыхал ее слова, и до нас донесся его голос:
– Я сам, сам! Поезжай домой, а то Вовка без тебя плохо ест!
– Ох, уж мне эти деды и бабки!
– проговорила Люба, улыбаясь.
– Только что богу не молятся на внука!
– И шепнула мне: - Не уходите…
Она кивнула головой и легкой походкой вышла из мастерской, оставив после себя запах черемухи.
Золотницкий появился из подсобной комнаты с газетой в руках.
– Вы спрашивали, что я скажу о нынешних статьях?
Мастер вздохнул, опустил газету и заявил:
– Лак никакого положительного влияния на скрипку не оказывает. Если хотите знать, всего чище, яснее и сильнее звучит белая скрипка!
Он раздвинул стеклянные створки шкафа и взял незагрунтованную, не покрытую краской и лаком скрипку, на которой уже были натянуты струны:
– Вот-с! Я сушил ее года два, а перед отделкой пробую звук.
Он сыграл несколько гамм. В самом деле, звук был сочный, бархатистый, превосходного тембра.
– Мой соловушко!
– Старик поцеловал скрипку.
– А для чего же ее покрывают лаком?
– спросил я.
– Для того чтобы она выглядела красавицей, чтобы пот от рук скрипача, изменения температуры и влажности воздуха не повредили дерево. Ведь играют на скрипке и в помещении, и на улице, носят ее и в мороз, и в жару, и в дождь! Еще мой учитель Кузьма Порфирьевич Мефодьев обращал главное внимание не на лак, а на грунт.
– Значит, вы считаете, что секрет изумительного звучания кремонских скрипок в особом грунте?
– Сохрани бог! Секретов у итальянцев нет!
– Он поднял обе руки вверх, словно защищаясь от меня.
– И у нас нет!
«Ах ты жох!
– мысленно обругал я его.
– Секретов нет, а что ты прячешь под замком в несгораемом шкафу?» Но вслух вежливо спросил:
– Вы же сами сказали, что вот грунт…
– Грунт нужен для того, чтобы лак не проникал в дерево неравномерно. Не проникал!
– воскликнул он.
– Теперь мы знаем, что Страдивари грунтовал скрипку снаружи и изнутри смесью пчелиного воска и клея, которые растворял в вареной олифе.
Я добрался до того вопроса, к которому стремился:
– Вы читали статью вашего сына о грунте?
Мастер широко раскрыл глаза, встал со стула, придерживая сползающие с носа очки.
– Так-с!
– сказал он тихо, а мне почудилось, что он закричал.
– Другим статейку о грунте показал, а меня, отца, не удостоил. Секрет-с!
– И он желчно засмеялся.
– Ах, Антонио!
– почти шепотом произнес он.
– Ах, Страдивари! Мой Михайла еще почище твоего оболтуса Франческо…
Ох и лис! Да разве Михаил Золотницкий, мечтающий о современной идеальной скрипке, чем-нибудь похож на бездарного наследника итальянца?
– Мы, кажется, говорили о статье вашего сына?
– Да, да!
– зачастил мастер.
– Что ему отец? Наплевать на него с высокой горы!
– Он погрозил пальцем.
– Отец все видит, да не скоро скажет! Мелко плаваешь, Михаила Андреевич!
– Что плохого вам сделал сын?
– спросил я, глядя ему в глаза.
– Что-с?
– спросил мастер и увильнул от ответа.
– А то-с!
Подойдя к судкам, он развязал салфетку, приоткрыл верхнюю крышку и вдохнул в себя аппетитный запах.
– Расстаралась Любаша!
– добродушно сказал мастер.
– Милости
Я хотел было отказаться, но потом передумал: пока мастер будет обедать, я сумею рассказать ему о статье его сына. Он наверняка выскажет свое мнение, и я узнаю то, для чего, собственно, пришел!
Андрей Яковлевич усадил меня за стол…
СЕКРЕТЫ СКРИПИЧНОГО МАСТЕРА
– А статья вашего сына прелюбопытная, - сказал я.
Мастер, набив полный рот, что-то промычал в ответ, но я уже стал хозяином положения. В чем суть дела? Он, Михаил, доказывает, что есть скрипки Страдивари, в которых от времени сошел почти весь лак, но они по-прежнему звучат восхитительно. Однако если снять ножом немного грунта, звук ухудшится. Михаил, так же как и Андрей Яковлевич, объясняет, что именно грунт спасает скрипки от всех напастей и составлен он из разных смол и пчелиного воска. Я спросил мастера, знаком ли он с техникой восковой живописи - энкаустикой? Старик, усердно работая ложкой, отрицательно покачал головой. Я объяснил, что анализ краски древних египетских фресок показал, что входящий в нее пчелиный воск, особым способом обработанный, как его называют - пунический воск, за пять тысячелетий не растворился, не высох и вообще никак не пострадал от солнца, ветра и дождей. Естественно, что пропитанные этим воском деки скрипки никогда не теряют в весе, а следовательно, не изменяется точно установленная высота звука и характер его тембра. Но, продолжал я, воск придает краске и лаку еще необычайную свежесть и жизненность. В местах погребения египтян были обнаружены портреты, покрытые воском. Словно века их не коснулись - портреты кажутся написанными вчера!
Наконец Андрей Яковлевич вытер губы салфеткой и сказал:
– Мой сын перво-наперво скрипач, а у скрипача мозги, вроде стрелки испорченного компаса, повернуты в одну сторону: на старинную итальянскую скрипку. Заметьте, на старую, обыгранную, где и лачок местами сошел и трещинки имеются, конечно подклеенные и закрашенные. Вообще заметны следы нашей работки!
– Тут Золотницкий поставил передо мной тарелку с телячьей котлетой и ровненьким соленым огурчиком и продолжал: - Ведомо ль вам, уважаемый, что ради этого некоторые, прости господи, знатоки-скрипачи разбивали свой инструмент, а потом приходили в мастерскую и просили его починить?
Мой собеседник взметнул над головой правую руку с поднятым указательным пальцем.
– И вот фортуна! Нашли скрипку Страдивари, которую он сделал в тысяча семьсот шестнадцатом году. Ни царапинки, ни пятнышка! Знаменитые скрипачи опробовали ее, и она, нечиненая, звучала лучше, чем его же чиненые! Кажется, все понятно? Ан нет! Подавай лауреатам залатанных итальянцев! А советский мастер не делай новых, а потроши старые, чини, заклеивай!
Андрей Яковлевич устремился в угол, хватил кулаком по шкафу. И гул прошел по комнате.
– Мой отец, - продолжал он, - тридцать лет гнул хребет у хозяев на фабрике. Я - рабочий человек чуть ли не с двенадцати лет!
– Он протянул ко мне руки с оранжевыми от краски и лака пальцами, с загрубелыми, мозолистыми от стамесок и напильников ладонями.
– Я делаю хорошую, полезную вещь - хвали меня, благодари! Делаю дрянь - ругай, гони в шею! А скрипачи? Не успел получить путевку на гастроли, особенно за границу, так сейчас же подай ему из Государственной коллекции итальянскую скрипку!