Дело академика Вавилова
Шрифт:
Да, так должно казаться сегодня всякому непредубежденному человеку. Но в 1937–1940 годах все выглядело по-другому. Биологические и сельскохозяйственные журналы находились в основном в руках сторонников "прогрессивной мичуринской биологии". Их издания, особенно журнал "Яровизация", где редактором был Лысенко, многократно повторили к этому времени, что никакой единой биологической науки не существует. Есть гнилая, фальшивая античеловеческая биология Запада и единственно правильная биологическая наука "мичуринская". Всякий, кто пьет из грязного источника той науки, объективно является носителем ложных истин, которые не ведут к практической цели — повышению урожаев на полях родины. Вопрос этот был столько раз обкатан на страницах печати и в устах ораторов-лысенковцев, что стоило назвать Н. И. Вавилова морганистом-менделистом или антимичуринцем, как без всяких дополнительных доказательств слушателям или читателям становилось известно, что критикуемый:
а) поборник учения монаха — деятеля культа! — Грегора Менделя, которого после
б) безраздельный единомышленник американского генетика Томаса Моргана (заокеанский империализм плюс премия из личного фонда динамитного короля Нобеля). И вдобавок: противник всеми уважаемого советского биолога-плодовода Ивана Владимировича Мичурина, создавшего 350 ценных сортов.
Если же докладчик мимоходом добавлял, что Николай Иванович к тому же антидарвинист, то всем советским читателям, опять-таки без всяких околичностей, становится ясно: оный Вавилов — злейший враг взглядов всемирно признанного творца эволюционной теории Чарлза Дарвина.
Эту классическую тетраду — менделист — морганист — антимичуринец антидарвинист — академику Вавилову швыряли в лицо непрестанно. Швыряли те, кто знали, что под редакцией Вавилова и по его инициативе в нашей стране вышло несколько книг Дарвина, что Мичурин и Вавилов в науке и в жизни были большими друзьями. Но подлинные факты не имели цены на той удивительной дискуссии. Важно было, кто говорит, а не что сказано. Лысенко же объявил Всесоюзный институт растениеводства "менделистским" центром [124] и добавлял: "Я не считаю формальную менделевско-моргановскую генетику наукой" [125] . И это было главным. Всякому, кто наблюдал дискуссию со стороны, давали понять: академик Вавилов, работники ВИРа и все их сторонники не более как проходимцы, выдающие себя за ученых, адепты несуществующей фальшивой науки. И это повторялось в газетах, журналах: на совещаниях не раз, не два, а десятки раз в течение нескольких лет.
124
Выступление проф. И.М. Полякова // Под знаменем марксизма. 1939. № 11. С. 172.
125
Выступление акад. Т.Д. Лысенко // Там же. С. 147.
Дискуссию упорно раздували. Она полыхала на сессиях ВАСХНИЛ, горела ярким пламенем на совещаниях в Наркомземе, чадила, отравляя творческую атмосферу, на каждом мало-мальски представительном производственном и даже профсоюзном собрании. "Выступали в основном лысенковцы. Ничего нового они не сказали, но в массе употребляли всякие и без того опротивевшие эпитеты и клички, — вспоминает одна из участниц дискуссии. — От массового повторения всей этой пошлости изо дня в день возникала какая-то физиологическая тошнота…" [126] .
126
Синская Е.Н. Воспоминания… Рукопись.
Лысенковский стиль дискуссии быстро начала усваивать научная молодежь. Аспиранты ВИРа, которых лысенковцы натравливали на профессуру старшего поколения, довольно рьяно, хотя опять-таки без всяких опытных данных, отрицали генетику на каждом собрании.
8 мая 1937 года. Всесоюзный институт растениеводства. Идет профсоюзное собрание. Обсуждается положение в ВИРе. О чем же говорят научные сотрудники, аспиранты, агрономы?
Агроном Куприянов:
"Вы боитесь критики, до смерти боитесь. Она по шкуре бьет. Почему Розанова и Вульф [профессора ВИРа. — М. П.] пытаются так поставить вопрос? Потому что они защищают теорию Вавилова, они ярые защитники Вавилова. Это вредная теория, которая должна быть каленым железом выжжена, ибо рабочий класс без буржуазии справился со своими задачами и сам начал править и добился определенных результатов" [127] .
127
ЛГАОРСС, ф. ВИРа, № 9708, ед. хр. 1377, л. 15–16.
И далее:
"Во всей стране знают ВИР и о дискуссии, которая происходит между Вавиловым и Лысенко. Вавилову надо будет перестроиться, потому что Сталин сказал, что нужно не так работать, как работает Вавилов, а так, как работает Лысенко" [128] .
А вот речь аспиранта Донского:
"Лысенко прямо заявил — или я, или Вавилов, четко и определенно и очень толково. Он говорит: "Пусть я ошибаюсь, но одного из нас не должно быть". Правда, концепции Лысенко и Вавилова соединить нельзя. Пора понять и учесть, что наступил такой период, когда необходимо достижения экспериментальной науки направлять на службу социалистическому отечеству. Отсюда (?) острая борьба и неприязненное отношение к школе Вавилова" [129] .
128
Там же, л. 23.
129
Там же.
Я взял эти выступления из первой подвернувшейся мне в архиве папки. Взял и не изменил в ней ни одного слова. В этом может убедиться каждый, кто поинтересуется архивом ВИРа, где хранятся стенограммы бесчисленного множества таких же чудовищно безграмотных выступлений тех лет. В 1937–1939 годах директор ВИРа был вынужден часами и днями выслушивать подобные поучения. И не только слушать, но и отвечать. Нам, потомкам, больно от мысли, что Николай Иванович "с мокрыми от пота волосами влезал на кафедру и в одно и то же время кротко и недоумевающе, возмущенным голосом начинал возражать, искренне стремясь убедить оппозиционеров, что все выказанное ими есть плод невежества, что Дарвина он знает и почитает и т. д. И уходил с кафедры под свист и улюлюканье" [130] .
130
Синская Е.Н. Воспоминания… Рукопись.
Но за тошнотворными повторениями одних и тех же словес организаторы дискуссий не забывали своих главных целей: доказать, во-первых, что вице-президент ВАСХНИЛ ничего не дал сельскохозяйственной практике и даже мешает ей, а во-вторых, что он политически связан с идейными врагами Советского Союза. Две эти темы, звучавшие в 1937 году довольно приглушенно, ближе к 1940 году комментируются вовсю. Вот лишь несколько цитат образца 1939 года.
"Менделевско-моргановская генетика буквально ничего не дала и не может дать для жизни, для практики… Можно указать на многочисленные случаи, когда ложное менделевско-моргановское учение мешает работе тем ученым, которые искренно хотят делать полезное дело" [131] .
131
Лысенко Т.Д. Творец советской агробиологии // Яровизация. 1939. № 3. С. 18–20.
"Формальная генетика — менделизм-морганизм — не только тормозит развитие теории, но и мешает такому важному делу для колхозно-совхозной практики, как улучшение сортов растений и пород животных" [132] .
А вот ложь поменьше (но не менее наглая):
"Для того чтобы собрать 300 000 номеров в свой "фонд мировых растительных ресурсов", ВИРу пришлось организовать во все части Старого и Нового Света десятки экскурсий (?) и затратить на это миллионные средства [133] . А что от этого ценного получила селекция? Да ровным счетом ничего… Заморозив в своих 2–3 растительных кладовых сотни тысяч подчас ценнейших для производства и селекционной работы растений, работники ВИРа ревниво охраняют этот запас, как скупые рыцари, сидящие на сундуках с золотом… Правда, иногда И. В. Мичурин получал от ВИРа несколько штук семян или косточек кое-каких растений, но они, как правило, всегда были невсхожи. Вероятно, ВИР, для того чтобы отвязаться от настойчивых требований Мичурина, посылал ему первые попавшиеся семена музейной давности с навсегда уже потерянной всхожестью" [134] .
132
Выступление Т.Д. Лысенко // Под знаменем марксизма. 1939. № 11. С. 146–147.
133
Экспедиции ВИРа, а не экскурсии, совершались, как правило, одним-двумя научными сотрудниками и, при огромной научной эффективности, были предельно скромны. Так, экспедиция 1926–1927 гг., когда Н.И. Вавилов один объехал Средиземноморье и послал в СССР десятки посылок с ценнейшими материалами, стоила всего 36 тыс. рублей.
134
Яковлев П. О теориях настоящих генетиков // Соц. реконструкция сельск. хоз-ва. 1936. № 12. С. 55–56.
"Политической" частью атаки на ВИР и Вавилова ведал И. И. Презент, доверенное лицо Лысенко. "Я только работаю, а философию мне Презент накручивает", — сказал Лысенко после того, как его помощник объявил на одном из совещаний, что с точки зрения философии всю генетику надо выбросить в архив заблуждений [135] . И Презент "накручивал" сам и через своих людей. Характер его творчества явственно виден из трех кратких цитат, взятых нами из его статьи "О лженаучных теориях в генетике".
135
Выступление проф. Н.П. Дубинина // Под знаменем марксизма. 1939. № 11. С. 186.