Дело было в Бельдяжках
Шрифт:
Наверное, именно в этот момент он понял, что девушка настроена серьезно. Матвей помедлил секунду, а затем отступил ещё на шаг, развернулся и провел руками по взъерошенным волосам.
— Черт бы побрал мой длинный язык! — прорычал он и пнул один из стульев, послышался жалобный скрежет, а затем сжал огромные кулаки до белых костяшек, и Алена непроизвольно втянула шею.
— Извини, — ещё раз пискнула она и принялась судорожно поправлять свою одежду. Бедняжка не знала, что ещё нужно сказать, да и стоит ли, поэтому спрыгнула со стола и поспешила вернуться в гостиную, оставляя Матвея в застывшей позе у окна.
— Я всё сделала правильно! Так лучше! —
Тело терзало разожженное желание. Но Алена не позволила себе сосредоточиться на этих ощущениях. Завернувшись в одеяло как в кокон, она зажмурилась и попыталась уснуть. Где-то на пятьсот сорок шестой овечке, её всё-таки сморил беспокойный сон.
Проснулась она почти на рассвете. Быстро привела в порядок диван, а затем как воришка пробралась в ванную, чтобы освежиться. Нужно было что-то решать с одеждой, с машиной. Нужно было ещё раз поговорить с Матвеем, всё ему объяснить, извиниться. Но Алена трусила. Просто не знала, как посмотреть ему в глаза. Поэтому, проигнорировав завтрак, она собралась и поспешила в контору, надеясь, что не заблудится в утренней мгле. Спасаясь бегством, девушка даже не вспомнила про «живой уголок», что ждал её на работе.
Она пришла первой. Это было ожидаемо. Правда, когда Алена спешила поскорее убраться из дома, об этом она думала меньше всего. Но сейчас, простояв у закрытой двери около часа, бедняжка основательно продрогла и была близка к тому, чтобы вернуться.
— Ещё пять минут, — уговаривала она себя не сдавать позиции, нервно пританцовывая на месте.
— Давно ждете? — вдруг за спиной раздался голос Маши. — Рабочий день вообще-то с девяти начинается, а учитывая то, когда в последний раз нам платили, можно сказать, что я вообще тут как волонтер на добровольных началах. Только и надеюсь на то, что в итоге всё-таки вернут долги по зарплате.
Её голос звучал сердито, да и сама женщина с нахмуренными бровями из-под вязаной шапки, натянутой до самого носа, не выглядела радушной, но Алена всё равно готова была её расцеловать. Она посторонилась от двери, уступая место своей спасительнице, и через пару мгновений, буквально наступая Маше на пятки, уже заходила внутрь.
Женщина скинула свой пуховик, тут же щелкнула кнопкой электрического чайника и выложила на подоконник какие-то принесенные с собой свертки. Алене не хотелось расставаться с полушубком: в плохо отапливаемом помещении только что иней не лежал на мебели. Но горестно вздохнув, она всё же сняла одежду: нельзя было в глазах коллеги выглядеть эдакой городской неженкой.
— Хотите чаю? — вдруг проговорила Маша, искоса глядя на девушку. А та даже растерялась немного от неожиданности.
— Домашний сбор, очень вкусный и полезный, — продолжила женщина, выключила зашумевший чайник и разлила кипяток по кружкам.
Алена перевела встревоженный взгляд с допотопного девайса на вытертую чашку с отломанной ручкой. Она была голодна, замерзла и очень хотела принять предложенную таким образом оливковую ветвь мира, а потому, переступив через себя и игнорируя внутренний протест, с улыбкой кивнула:
— Спасибо, с удовольствием.
— Вот, — кружка переместилась с одного стола на другой. — Только осторожно, горячий.
Алена обхватила руками нагретую керамику и едва не замурлыкала от удовольствия. В нос сразу же ударил странноватый запах, что вместе с паром, струйкой поднимался над чашкой.
Наверное, на её лице отразилось сомнение, потому что Маша
— Я травы сама собирала, не волнуйтесь.
И Алена натянуто улыбнулась, стараясь не обращать внимания на то, как подозрительно женщина зыркала то на неё, то на пока ещё полную кружку, а затем кое-как сделала первый глоток. На вкус напиток оказался более приятным, чем на запах, и девушка отбросила последние сомнения. От горячей жидкости тепло заструилось по её продрогшему телу, и к тому моменту, когда весь чай был выпит, Алена уже преисполнилась искренней благодарности к своей новой знакомой.
Заметив, как довольно потягивается столичная гостья, Маша немного осмелела, подошла к её столу и положила исчерканный лист с перечнем запрошенных документов.
— Вот. Всё, что есть, — проговорила она, как только Алена бросила заинтересованный взгляд на список.
— Как же так? А остальные? — удивленно проговорила она. Девушка, конечно, осознавала, что всех документов может и не быть, и ей придется обращаться с запросами к контрагентам организации или в гос. органы, но никак не ожидала, что список будет так ничтожно мал. Куда же делись бухгалтерские документы? Бухгалтер на месте, а документов — нет? Не съела же она их как в том самом анекдоте?
— Вот так, — сердито бросила Маша, решив, что лучшая защита — это нападение. — Потерялись!
Алена уже хотела возмутиться, как вдруг почувствовала сильную резь в животе и подозрительное урчание.
— Ой, — выдохнула она, понимая, что сейчас у неё есть проблемы поважнее. Вспомнив, что в коридоре видела дверь с нужной табличкой, Алена постаралась как можно более спокойно встать из-за стола, потеснив Машу, и со всем возможным достоинством, несмотря на разыгравшуюся внутри Вторую мировую, выйти из комнаты.
В коридоре, оставшись без ненужных зрителей, девушка со всей мочи припустила к туалету, остановилась возле двери и дернула на себя круглую, запылившуюся ручку, но та не поддалась.
— О нет, — застонала жертва травяного чая и принялась с остервенением дергать злосчастную дверь. Через пару мгновений таких усилий, которые показались Алене вечностью, она добилась первых результатов — поржавевшая ручка осталась в её ладони.
— Как же так? — выдохнула девушка, быстро соображая, что же ей делать дальше. Высадить дверь ногой? Позвать на помощь Машу? Развернувшись, бедняжка побежала обратно к кабинету, умоляя высшие силы не оставить её в эту трудную минуту.
— Маша, вот, — с порога прокричала Алена потрясая оторванной ручкой. — Там, там дверь заклинило, — пояснила она, чувствуя, как покрывается липким потом.
— Где? — удивилась женщина.
— Ну, там… в туалете! — рявкнула Алена, раздражаясь от такой недогадливости.
— Так у нас уборная на улице. В той кладовой мы архивы храним, а табличка для солидности, чтоб все думали, что у нас всё как у людей.
Больше ничего не спрашивая, девушка, как была, выскочила на улицу и принялась судорожно оглядываться по сторонам, пока не заметила хлипкое покосившееся деревянное строение с гостеприимно приоткрытой дверью. Впоследствии эти двести метров она вспоминала, как самое сложное в своей жизни препятствие, а возможность воспользоваться импровизированным унитазом — как самую сладкую победу! Конечно, убранство туалета оставляло желать лучшего: всюду присутствовали следы пребывания летучих мышей. Видимо, когда-то эти твари не гнушались даже таким убежищем. Правда, Алена была уверена, что, встретив их здесь сейчас, не отступила бы без борьбы. Не на ту напали!