Дело было в Бельдяжках
Шрифт:
— Привет, Олег. Как жизнь?
— Привет, дружище! Помаленьку! А ты чего звонишь? Случилось чего или соскучился? — друг, как всегда, был на позитиве.
— Олег, Катя объявилась, — проговорил Матвей, решив сразу перейти к делу. Олег знал о его непростой ситуации и всячески поддерживал.
Пересказав вкратце, без эмоций то, что ему поведала бывшая, Королев попросил проверить информацию. Ему хотелось владеть ситуацией, просчитать все варианты…
Друг взял паузу и пообещал отзвониться.
Матвей убрал телефон в карман
Глава 36
Звонок Кати, да и визит того столичного щеголя, словно отрезвили его. Поразмыслив, Матвей решил, что это своеобразный знак. Он слишком размечтался, забыл о реальности. Вот Всевышний и решил напомнить ему, что у него нет права удерживать девушку, привязывать её к себе своими признаниями.
Мужчина осознал, какая у Алёны была жизнь до него, понял, чего девушка лишилась, и как прошлая её жизнь не похожа на ту, что может ей предложить Матвей. Конечно, сейчас она искренне заверяет его в своей любви, и он ей верит! Как не поверить, если и сам влюбился по уши, если ощущает, что девушка забралась к нему под кожу, стала продолжением собственной души. Добрая, светлая, нежная… Алена будто благословенный дождь пролилась на его зачерствевшее сердце, заставив снова почувствовать себя живым и счастливым! И хотя бы ради этого он должен её отпустить! Он опытнее, он мудрее, он должен взять на себя ответственность за её будущее.
Нельзя допустить, чтобы любимая осознала, какую ошибку совершила, разменяв успешную жизнь деловой женщины, у ног которой раскинулся весь мир, которой открыты любые возможности, на скромное существование в глуши с таким простаком, как он. Она начнет тяготиться, чувствовать свою вину, а затем отчаяние и злость… Девушка ещё так молода… Ей рано примерять на себя роль матери, а тем более мамы такого особенного ребенка, как Илья… Если уж собственная мать сбежала от мальчика, то вправе ли он перекладывать это бремя на плечи Алёны? Впереди ещё столько трудностей… переходный возраст… цель, к которой они с сыном стремятся… вдруг не получится, и ему придется вытягивать сына из бездны отчаяния и разбитых надежд… Это его крест, и Матвей готов его нести, но Алёна… Он не вправе обрекать на такую жизнь любимую… Даже если его измученное сердце разорвется от тоски и боли. Нельзя быть эгоистом…
Закрыв на мгновение глаза, словно собираясь с силами, Матвей решительно поднялся и направился к Алене.
Заметив приближающегося к ней мужчину, Алена даже вздрогнула от неожиданности, будто увидела незнакомца. Матвей осунулся и казалось за эти полчаса постарел лет на десять. Под глазами залегли тени, а лоб расчертили глубокие морщины. Глаза, смотрящие сквозь неё, были такими холодными и отчужденными, что тлевший в душе огонек надежды тут же погас,
Матвей присел рядом и заговорил безэмоциональным голосом.
— Катя хочет вернуться. Говорит, что соскучилась по сыну… — он на миг замолчал. — Ты же понимаешь, я не могу ей отказать… Ради Ильи, я должен простить её и всё забыть…
— Да, так будет лучше, — прошептала Алена дрогнувшим голосом.
Ей не хотелось делать этот разговор ещё тяжелее для Матвея.
Бывают такие моменты, когда мы всё понимаем сразу и без лишних слов, но до последнего не хотим верить и на что-то надеемся, боясь озвучить вслух жестокую правду.
И всё это время Алена ещё надеялась, гнала от себя дурные мысли… Но вот все слова произнесены, и не осталось даже этой иллюзии…
Она поднялась на негнущихся ногах и скрылась в доме. Нужно бежать отсюда, спасать, если не сердце, то хотя бы собственное достоинство…
Как только за спиной Матвея хлопнула входная дверь, мужчина обреченно повесил голову вниз и зажал пальцами глаза, в которых ощущалась странная резь. Он должен доиграть этот спектакль до конца. Ему нужно быть сильным… ради Алены.
Быстро побросав вещи в чемоданы, девушка на пару мгновений присела на диван в гостиной и обвела комнату растерянным взглядом, а затем достала телефон и набрала номер Никиты.
— Да? — ответил тот самодовольно почти после первого гудка.
— Я уеду с тобой, но только при одном условии, — проговорила Алена холодным тоном.
— Давно бы так, любимая! Что ты хочешь? — замурлыкал Баринов.
— Никита, я не сказала, что вернусь к тебе, но я готова уехать с тобой в Москву, и у тебя будет шанс разубедить меня, — пояснила Алена, не желая давать бывшему ложную надежду.
— Мне не нужны твои подачки! Думаешь, ты незаменимая? — рассердился мужчина, которого только что щелкнули по носу.
— Нет, — просто ответила девушка и замолчала.
На мгновение повисла пауза, а потом Баринов со злостью бросил.
— Что ты хочешь?
И Алена озвучила своё условие.
— Ты не будешь лезть в банкротство колхоза, не будешь наставить на привлечении должностных лиц к ответственности, не будешь инициировать проверки и дашь мне закончить это дело так, как я считаю нужным.
— Хорошо, — охотно согласился Никита. — Признаться, я удивлен, что твоя просьба не будет стоить мне ни гроша…
Он хотел сказать что-то ещё, но девушка прервала его.
— Жду тебя через десять минут.
Когда Алена, уже облаченная в полушубок, вышла из гостиной, катя за собой чемоданы, в коридоре её ждал Матвей, подпирая противоположную стену. В руке он держал какой-то листок. Увидев девушку, он без лишних слов перехватил её вещи и протянул бумагу — рисунок Ильи, на котором был изображен их дом, укрытый снегом словно в сказке.
— Илья хотел бы, чтобы он остался у тебя, — проговорил мужчина и прочистил горло.