Дело о Белом Тигре
Шрифт:
– Ничего, – хохотнул Джейко, – не в первый раз. А если Редис все-таки заявится, то скажи ему, что я передал, чтобы не экономил на нейках.
Все захохотали. Редиса из «Охраняйте ваш дом с магами» уже не раз подлавливали на этом. Как любой не слишком сильный маг, он и его работники часто не могли определить точное необходимое количество нейков, но отчего-то считали, что лучше меньше, чем больше. В принципе, так оно и было, так как система могла взорваться к эркам при переизбытке нейков, однако никому из работающих в «Охраняйте ваш дом с магами» и близко не хватило бы энергии накачать магоохрану до такого эффекта, однако именно этой причиной
– Так, еще, – отсмеявшись, продолжил шеф. – Кто-нибудь притащите сюда Тари. Надо попробовать использовать нашего гения, может, он придумает, как мы можем отслеживать всплески эманаций. Понимаю, что это слишком трудоемко получится в любом случае, пока наконец не примут закон и не построят новые башни, но хоть какое-то заклинание, хоть на вечер-ночь.
Какое-то время ушло на объяснение задач их любимому «ученому». Агн уже отправился выяснять насчет драк. Выпроводив Тари, Джейко вновь принялся мучить Алису и Эрика на предмет новых идей, как вдруг… в открытое окно влетел кинжал и вонзился прямо в доску, на которой шеф любил рисовать, объясняя свои гениальные идеи сотрудникам. На лезвие кинжала была пришпилена бумажка.
От подобной наглости сотрудники Магического Сыска малость очумели. Однако в глазах шефа заплясала улыбка. Он встал из-за стола и с некоторым усилием выдернул кинжал из доски.
Послание гласило:
«Можно войти? Поцелуй – и два кинжала.
Гы:)
P.S. Проклятые студенты! Понахватался от них словечек!»
Джейко не выдержал и расплылся в усмешке:
– Эрик, пожалуйста, спустись вниз и проводи ко мне нашего гостя.
Когда через пару минут в кабинет шефа ввалился посетитель, Алиса почувствовала настойчивое желание сначала вскочить, вытянувшись в струнку, а потом упасть на стул. Желательно в обморок. Профессор Эйнерт! Очаровательная сотрудница Магического Сыска города Ойя была одной из умниц – то есть когда-то училась в УМН [15] и… до сих пор вздрагивала при упоминании оного преподавателя. По общему единодушному мнению студентов профессор Эйнерт был законченным маньяком. Он умел держать класс в таком ужасе, что о том, чтобы что-то не сделать, не выучить, переговариваться на уроке или просто не слушать, не могло быть и речи. Один взгляд красивых, но безжалостных глаз профессора – и самые буйные из студентов делались тише воды, ниже травы.
15
Умники и умницы – так в шутку называли выпускников и учащихся УМН.
И вот сейчас он стоял в дверях, такой же, каким врезался в память впечатлительной девушки – собранный, высокий, затянутый во все черное по самое горло, с длинными светлыми перевязанными лентой волосами. Лицо как и всегда – холодное и непроницаемое словно камень. Его безжалостные глаза в упор смотрели на шефа, в расслабленной позе полусидевшего на столе прямо напротив двери.
Пару минут висело молчание. А потом вдруг лед стал трескаться. Невозмутимые еще секунду назад лица начали неудержимо растягиваться в улыбках.
– Ну здравствуй, красавчик Джейко! – с
– И тебе здравствовать, милый! – не удержался в ответ тот.
Они оба рассмеялись. За миг преодолели разделяющее их расстояние и обнялись. Впрочем Тацу тут же отдернул руку.
– Ай! – На кончиках пальцев правой руки Джейко начали набухать бордовые капельки крови. – Эрки! Забыл опять!
Шеф тут же попытался, как любой другой нормальный человек, лизнуть ранки. И тут Эйнерт сделал то, что Алиса меньше всего ожидала. Он перехватил пострадавшую ладонь Джейко, вытащил белоснежный платок и принялся вытирать его пальцы, очевидно, попутно залечивая их, так как кровотечение прекратилось.
– Неуч! Сколько раз я уже говорил – дротики там, дро-ти-ки! Я уже замучался из-за тебя, растяпы, менять ядовитые на обычные.
То, что делалось с лицом шефа, передать словами было невозможно. В нем было все – веселье, доверие, радость и бесконечное восхищение. Они привыкли, что при всей его доброте и ироничности, в душе Тацу, в самой глубине его темных глаз таится грусть. Какая-то неистребимая, неизлечимая тоска… или боль? Романтически настроенные девушки, которых в отделе было много, считали, что все дело в некой несчастной любви. Более серьезные товарищи говорили о перенесенной в детстве психической травме. Самые знающие хмыкали, про себя вспоминая темноволосую «травму», что не реже двух раз в месяц приезжала на выходные проведать любимого братца.
– Ну и в каком свете ты выставляешь меня перед подчиненными? – со смехом, упрекнул Джейко.
– Ну не все же тебе вваливаться ко мне на лекции, пинком открывая дверь и заявляя что-нибудь типа: «Ты мне срочно нужен, милый!»
– А кто отказался со мной идти на прием к тетушке?!
– Ага, чтобы снова услышать ее любимый вопрос – когда мы уже заведем общих детей!
Потом вдруг хохот оборвался. И глаза обоих мужчин стали серьезными. Что-то совсем непонятное, но очень похожее на неуверенность мелькнуло в лице Джейко, и в следующий миг Дориан притянул Тацу к себе, а тот ткнулся лбом в его плечо, чувствуя, что друг обнимает его совсем как ребенка… Так уже было однажды… И этот миг он не отдал бы ни за какие сокровища мира.
– Ну а теперь рассказывай, какого эрка ты выдернул меня из УМН? Мне даже пришлось поругаться с Дрэмом: он не хотел брать моих студентов. Говорит, что они буйные. Не знаю, по-моему, они тихие, спокойные и послушные. Только почему-то бледнеют, когда я вхожу. Девушки особенно.
– Хоть не подрались? – пряча ухмылку – он-то прекрасно знал стиль преподавания бывшего однокурсника, – спросил Джейко.
– С ним, пожалуй, подерешься, – поморщился Дориан, по привычке потирая шрам на ребрах, оставленный ему когда-то его «верным врагом». – Ладно, в любом случае я рад, что смог вырваться. Надоело все до жути. Ну рассказывай, не томи. – И потом без перехода: – Здравствуй, Алиса.
Пока бледная девушка пыталась справиться с отвисающей челюстью и что-то сказать, Тацу порылся в ящике своего стола и вытащил кинжал, найденный на месте преступления.
– Вот ради этого, – прервал он спотыкающуюся речь своей сотрудницы, выдавливающей из себя ответ на вопрос «Как жизнь?», небрежным тоном заданный бывшим преподавателем. – У нас в городе произошло пять убийств. Весьма своеобразных, к слову говоря. В телах всех жертв прямо в сердце были оставлены вот такие кинжалы. Мы не можем идентифицировать, что это за штучки и откуда.