Дело о дневнике загорающей
Шрифт:
– Дочь его любила?
– Обожала. Готова была целовать за ним землю.
– И все-таки о деньгах. Взял их Дюваль или нет?
– Лично я не понимаю, как он мог их взять. Когда начинаешь об этом думать, то непонятно, как вообще их можно было украсть.
– А почему, как по-вашему?
– Да тут все причины сразу. Столько проверок, всякие предосторожности… невозможно, и все тут.
– Тем не менее это произошло?
– Да. Они говорят, что да.
– И Дюваль не мог этого сделать?
– Никто не мог, уж если на то пошло. Это все равно что смотреть выступление волшебника на сцене.
– Может быть, если вы расскажете мне, как и что произошло, я смогу предложить решение? – осмелился заметить Мейсон.
Баллард помедлил с полминуты, затем стал вспоминать:
– Было примерно два часа дня. Тогда в Санта-Ане, в авиационном центре, работало очень много персонала. Длиннющая платежная ведомость, и мы отсылали туда огромные суммы наличных денег, то есть я занимался их отправкой. А помимо этого наш филиал там делал хороший бизнес. Деньги возили туда-сюда два, а то и три раза в месяц.
Все было рассчитано на самый крайний случай. Специальные фургоны имели полностью изолированные отделения для наличных денег, а ключи были только у контролеров и проверяющих. Водитель фургона ключа не имел. Так сделали для того, чтобы если фургон остановят на дороге, то никто все равно не сможет до этих денег добраться. А еще в фургоне устанавливалась коротковолновая станция, о которой посторонние не знали. Сигналы этой станции полиция могла принимать в любой момент, и если в дороге фургон кем-то задержан, то водителю достаточно лишь нажать на кнопку, как тут же к радиопередатчику подключается магнитофон и заранее записанные сигналы, дающие номер фургона и предупреждение об опасности, поступают в эфир. Затем полиция, зная номер попавшего в такую ситуацию автомобиля, звонит туда, откуда он вышел, и диспетчер им сообщает номер фургона, когда вышел и где его следует искать.
– Хорошо, продолжайте. – Мейсон внимательно слушал.
– Сама процедура подготовки наличности к отправке происходила таким образом, что один служащий выполнял работу, а проверяющий за ним следил. Но перед этим банк уже позвонил и заказал один из бронированных фургонов. И автомобиль этот уже стоял у дверей к тому моменту, когда служащий банка деньги все уложил, завернул в специальную бумагу и опечатал красным сургучом. Сначала на сургуче свою печать ставил служащий, укладывающий деньги, а после него свою печать ставил проверяющий. Затем оба брали пакет с деньгами и после того, как двое вооруженных охранников, убедившись, что снаружи все в порядке, давали им знак, загружали деньги в фургон.
Когда перевозишь деньги миллионами, то начинаешь обращаться с ними так, как будто это самый обычный товар – как морковь или картошка.
Мейсон понимающе усмехнулся.
– Итак, мы работали, укладывали деньги – вернее, Дюваль их укладывал – как раз в тот момент, когда происходил забег, исход которого был для меня далеко не безразличен. А что бы вы сделали на моем месте, мистер Мейсон? Я перебивался на маленькой зарплате, а на ту лошадку поставил сто долларов. И я знал, что в случае удачного исхода разбогатею. Зарплата в банке – вы же сами знаете, цены все время растут, и можете представить, что для меня значило потерять эту сотню. А выиграй любой в моем положении лишнюю тысячу – и можно жить! Тот забег для меня много значил…
Мейсон слушал и не перебивал.
– Я тогда отошел немного назад и стоял за стеклянной перегородкой. Но, клянусь, мистер Мейсон, от этого я видел Дюваля ничуть не хуже. Он брал упаковки с деньгами, осматривал их и бросал в пакет. Количество денег в упаковках мы уже предварительно сосчитали. Единственное, что я могу предположить, он, должно быть, взял с ближайшей стойки пачку заранее связанных погашенных чеков, она была у него где-то под рукой, и он ухитрился, когда складывал деньги в пакет, встать так, чтобы оказаться между мной и мусорной корзиной под столом; Дюваль бросил деньги в эту мусорную корзину, а вместо них в пакет положил связку погашенных чеков.
Но замечу вам, мистер Мейсон, если он меня и одурачил, то сделал это необычайно ловко. Чистейшая работа, какую я когда-либо видел! И все это так запросто и естественно. Конечно, правда, что я в это время слушал радио и душой был на ипподроме, а уж когда лошади выскочили на последнюю прямую, то в меня как иголками кто-то колол, а потом еще был фотофиниш, и мне пришлось ждать, прежде чем я убедился, что моя кобылка и впрямь первая прискакала, – короче, я в те секунды несколько лет прожил. А уж когда узнал, что выиграл… тут и руки задрожали, и пот выступил. Все равно что бревна грузил.
Мейсон сочувственно кивал.
– Дюваль знал, чем я занят, но молчал. И я ему не сказал ни слова. Получается, что он меня покрывал, и я был ему за это благодарен. Мы работали бок о бок уже пять лет, и с чего бы мне его подозревать? Одному богу известно, какие миллионы денег мы пропустили через свои руки. Я вышел из-за перегородки, шлепнул печать, и мы вдвоем загрузили деньги в фургон. То специальное отделение я открывал и закрывал своим ключом. Отправив деньги, мы заметили время и, когда фургон уже уехал, доложили диспетчеру. А потом каждый принялся за свою работу. Но я сосредоточиться уже не мог – тратил в уме выигранные деньги. Хотел купить новую удочку, снасти, распланировал отпуск… Я ведь был замечательный рыбак, мистер Мейсон!
– А сейчас рыбачите?
– Некогда, что вы! А хотелось бы. Когда работаешь полностью на себя, со временем туго.
– Извините, я вижу, моя машина готова, – сказал Мейсон, – пойду отгоню ее от колонки.
– Куда вы едете? – спросил Баллард.
– В сторону Беверли-Хиллз.
– А можно мне напроситься с вами? Моя сегодня не на ходу, и я хотел вызывать такси. Поздно уже, да и деньги у меня с собой, а идти четыре квартала до автобуса, а потом столько же от автобуса домой…
– Конечно, можно, о чем разговор? Садитесь.
Баллард торопливо достал из-под стола маленький черный ранец и сложил туда блокнот для заметок, рулон ленты от счетной машинки и брезентовую сумку. Потом вытащил из ранца короткоствольный револьвер, сунул его в боковой карман и забрался в машину Мейсона.
– Не пугайтесь, мистер Мейсон, но за последнее время автозаправочные не раз грабили, и полицейские сами предложили, чтобы я постоянно имел с собой эту штуку…
– Я не пугаюсь. И не нужно объяснять. – Мейсон сел за руль, и они поехали.