Дело о мрачной девушке
Шрифт:
Грейвс достал из сейфа какую-то книгу и открыл ее.
– Финансовое положение несколько лучше, чем я думал, сэр. В «Сиборд Секонд Нэшэнал Траст» лежит восемьсот семьдесят шесть тысяч пятьсот сорок два доллара и тридцать центов, а в «Фармерс энд Мерчантс Нэшэнал» – двести девяносто три тысячи девятьсот четыре доллара и пятьдесят центов. Долговые расписки, связанные с убытками фирмы, хранятся в банке «Вилерс Траст энд Сейвингс» – на девятьсот тысяч, к тому же по ним еще набежали проценты. На счет в том банке положено семьдесят пять тысяч долларов.
–
– Здесь все в прекрасном состоянии, – ответил Грейвс. – Более миллиона долларов вложено в акции, облигации и другие ценные бумаги. Вы можете взглянуть на список. Мистер Нортон очень ответственно относился к своим обязанностям доверенного лица и тщательно вел учет вложений.
– Имеются ли какие-либо обязательства по доверительному счету? – спросил Мейсон.
– Нет, сэр. Ни доллара задолженности. Это нетто-активы.
– Вы можете что-то сказать по личному счету мистера Нортона – за рамками фирмы «Кринстон и Нортон»?
– К сожалению, нет, – ответил секретарь. – Личные дела мистера Нортона находились в таком состоянии, что бухгалтерского учета не требовалось. Большую часть информации он держал в голове. Фактически все коммерческие сделки проходили через фирму. Личные дела мистера Нортона ограничивались покупкой акций и облигаций с золотым обрезом [1] , которые он хранил в сейфе в банке.
1
Ценные бумаги с золотым обрезом– первоклассные, особо надежные, высшего качества.
– А завещание имеется?
– Да, сэр. Я, правда, не знаю, где оно. Наверное, где-то здесь, в сейфе. Насколько я понимаю, все оставлено мисс Челейн. У мистера Нортона не было других близких родственников.
Из угла комнаты послышался голос полицейского, вынувшего сигарету изо рта:
– Повезло этой мисс Челейн. Траст-фонд, безусловно, переходит к ней, а вдобавок еще и куча денег от самого старика.
Мейсон вновь обратился к Грейвсу, словно не слышал комментария полицейского:
– Вы можете попытаться найти завещание?
– Большинство его личных бумаг хранятся в том отделении, – показал Грейвс.
Мейсон подошел к сейфу, опустил руку и достал кипу бумаг.
– Полис страхования жизни в компании «Пруденшал», – начал читать он. – На пятьсот тысяч долларов. Бенефициаром является имущество.
– Да, сэр. Здесь несколько полисов страхования жизни. Везде бенефициаром является имущество усопшего, и деньги должны выплачиваться наличными. Полисы были составлены именно таким образом, чтобы заплатить налог на наследство без продажи ценных бумаг не по самой высокой цене.
– Прекрасная идея, – заметил Мейсон. – Вот еще полисы. Пожалуйста, составьте список.
Мейсон достал из-под полисов небольшую записную книжку с картонной обложкой.
– Что это? – спросил полицейский.
Мейсон повертел ее в руках:
– Похоже, что в ней регистрировали количество миль прогона автомобиля.
Дон Грейвс расхохотался:
– Да, это была одна из странностей мистера Нортона. Он всегда требовал, чтобы встречи начинались в назначенное время, все его часы шли с точностью до секунды, он записывал каждую милю, пройденную его автомобилем, учитывал количество использованного бензина и масла. Я думаю, можно с точностью до цента сказать, во сколько ему обходилась каждая из машин.
– А много ли их у него было? – поинтересовался Мейсон, небрежно листая страницы.
– Три: «Бьюик», «Форд» и «Паккард».
– Мисс Челейн обычно пользовалась «Паккардом»?
– Да. И по нему учет не велся, – сообщил Грейвс. – Мистер Нортон просто приходил из-за этого в отчаяние. Она никогда не отмечала количество миль.
– Понятно. Но по остальным в эту книжечку записаны точные цифры?
– Да.
– Мисс Челейн обычно не брала две другие машины?
Дон Грейвс многозначительно посмотрел на Мейсона.
– Нет, – кратко ответил он.
Мейсон открыл записную книжку в том месте, где велся учет данных по «Бьюику». В одну колонку были записаны мили пробега, против каждой записи указывались дорога, по которой ехала машина, средняя скорость, место назначения, а также еще несколько видов данных, которые любому нормальному человеку показались бы бесполезными, но для зацикленного на подсчете стоимости до цента могли играть какую-то, пусть самую незначительную, роль. Мейсон листал страницы со скучающим видом, чтобы не показать окружающим своего интереса. Наконец он добрался до последней записи, посвященной «Бьюику». Она гласила:
«15294,3 мили. Поехал из дома в банк. Прибыл в банк: 15299,5 мили. Уехал из банка и вернулся домой: 15304,7 мили. Приказал Девоэ наполнить бак».
Мейсон взглянул на дату и увидел, что это был день смерти Нортона.
– Как я вижу, он в день смерти ездил в банк, – заметил адвокат.
– В самом деле? – спросил Дон Грейвс.
– Интересно, а он именно тогда получил деньги… я имею в виду наличные, которые были при нем?
– Не могу вам сказать, сэр.
– А кто-нибудь знает, почему у него при себе было столько наличных? – поинтересовался адвокат.
– Нет, – категорично ответил Грейвс.
– Выглядит так, словно его шантажировали или что-то в этом роде, – заметил Мейсон, поглядывая своими спокойными глазами из-под густых бровей на секретаря.
Дон Грейвс встретился с ним взглядом, не изменив выражения лица и даже ни разу не моргнув.
– Это маловероятно, сэр.
Мейсон кивнул и опустил записную книжку в карман.
– Секундочку! – закричал полицейский. – А эту книжку разве не следует оставить вместе с другими бумагами?