Дело о пиратском сундуке
Шрифт:
И Лешка рьяно взялась за дело.
Она позвонила Венечке, потом — маме на работу, потом попросила племянника поговорить и с ее мамой, и с Венечкиными родителями тоже и на всякий случай отпросить их на дачу с ночевкой и, когда переговоры закончились полным согласием всех сторон, аж подпрыгнула на месте. К прежним радостям прибавилась еще одна, и какая! Разве можно сравнить поездку в Медовку — такое название у дачного поселка — с катанием на американских горках в парке Горького? И тут же, не задумываясь, машинально, в несколько глотков опустошила Ромкину банку с пепси-колой. Ледяная жидкость мигом обожгла горло. «Что я делаю!» — опомнилась Лешка, но сожалеть
Однако следовало уйти из дома до того, как Ромка вернется из школы, и замести следы сборов. К тому времени, когда ее брат поймет, что она исчезла надолго, уже вернутся с работы родители, и тогда, как бы он ни хотел к ним приехать, его уже никто никуда не отпустит. Сам виноват. Учился бы хорошо, и тоже мог бы радоваться жизни.
Лешка достала большую спортивную сумку и стала торопливо складывать в нее вещи. Кроме теплых свитеров, любимой пижамки с далматинцами, зубной щетки и пасты, она взяла с собой микроволокнистые чудо-салфетки, с которыми не страшна никакая грязь, разные чистящие средства и стиральный порошок. То есть к уборке подготовилась не на сто, а на все двести процентов.
Затем девочка надела на Дика ошейник с поводком и повела пса на улицу. А через некоторое время вдали показался знакомый серебристый «Мерседес», за рулем которого сидел племянник. Помахав Александру Федоровичу рукой, Лешка отвела собаку домой, схватила сумку, и через минуту они уже катили по направлению к проспекту Мира. Племянник отлично знал, где живет их лучший друг Венечка.
Увидев их из окна, мальчик выскочил из подъезда. Венечка был во всеоружии. Кроме своей знаменитой сумки, набитой самыми разными вещами, которые могли понадобиться ему в дороге и на даче, на его поясе висел мобильный телефон, рядом с ним красовался плейер, голову венчала неизменная бейсболка. Широко улыбнувшись, Венечка поздоровался с Александром Федоровичем, уселся рядом с Лешкой на заднее сиденье, привычным жестом поправил очки и пожаловался:
— Жаль, Дожика нельзя взять с нами. Он еще маленький, пользы от него пока нет, а только лишняя уборка. А растет как! Не по дням, а по часам. Может быть, зайдете, полюбуетесь?
— Давай как-нибудь в другой раз, — вежливо отказался Александр Федорович.
Тогда Венечка взахлеб стал рассказывать, какой у него замечательный щенок, самый породистый из всех немецких догов на свете, сын знаменитого Банга, победителя многих европейских выставок. Как Дожик, смешно спотыкаясь, бегает по полу, как ест шесть раз в день, и уже не из маленькой мисочки, а из большой, и, несмотря на это, умудрился сгрызть еще и телефонный справочник, и новые мамины туфли…
— А я хотела захватить с собой Дика, а потом подумала, что втроем мы вполне обойдемся без всякой охраны, — терпеливо выслушав Венечкины восторги, сказала Лешка.
— Там опасаться нечего, — подтвердил племянник.
Он похлопал себя по карманам пиджака, озабоченно присвистнул, потом полез в карман брюк, вынул оттуда связку ключей и протянул их Лешке.
— Спрячь куда-нибудь, пожалуйста. Ты, я знаю, девочка аккуратная, не потеряешь. А со мной такое случается. На работе у нас прямо какой-то вирус завелся: все по очереди теряют свои ключи от кабинетов.
Лешка кивнула, взяла ключи, положила их во внутренний карман сумки, застегнула его на «молнию» и, откинувшись на спинку сиденья, с удовольствием стала смотреть на остающиеся позади яркие витрины магазинов. Конец недели обещал быть еще лучше, чем она могла себе вообразить.
— «Нам не страшен серый волк…» — также пребывая в превосходном расположении духа, весело напевал Александр Федорович.
Он остановил свой «мерс» у светофора, и тут послышалось телефонное треньканье. Венечка встрепенулся и потянулся к своему животу, на котором висел совсем новенький «Сони», но оказалось, что звонят не ему. Александр Федорович взял с переднего сиденья свой «Сименс» и улыбнулся.
— Никак не подберу мелодию для звонка, чтобы он отличался от других. Да, я вас слушаю.
Но по мере того, как племянник внимал тому, что говорит его невидимый собеседник, лицо его на глазах ребят постепенно менялось: брови медленно ползли вверх, причем одна стала заметно выше другой, улыбка перетекла в растерянность и недоумение, а потом их вытеснила неприкрытая тревога.
— Я еду! — воскликнул он и, помедлив пару секунд, спросил: — А милицию ты вызвал?
Тут загорелся зеленый свет, племянник тронул машину с места и резко рванул вперед.
— Что случилось? — хором воскликнули Лешка с Венечкой.
— Кажется, меня ограбили. Говорят, что офис открыт, сейф взломан, все бумаги разбросаны, — почему-то неловко улыбнулся Александр Федорович.
— А что, у вас там никого не было? — удивилась Лешка и взглянула на часы. — Еще же рано! Шестой час только!
Племянник пожал плечами:
— Сам не пойму, в чем дело. Все мои сотрудники в разъездах, но Верочка — это мой новый менеджер — должна быть на месте. У нас сегодня самый обычный рабочий день, до семи вечера.
— А денег у вас в сейфе было много? — с сочувствием спросил Венечка.
— Не очень. Столько, сколько положено. — Племянник вздохнул. — Вот ведь не повезло. Придется нам с вами менять маршрут.
Глава II
Разгром в офисе
Александр Федорович свернул налево, и через некоторое время они подкатили к серому пятиэтажному зданию, знакомому и Лешке, и Венечке еще с прошлой весны. Здание это располагалось недалеко от станции метро «Кропоткинская», в районе храма Христа Спасителя и Музея изобразительных искусств имени Пушкина. Когда-то в этом доме был то ли строительный трест, то ли научно-исследовательский институт, а теперь его заполонили разнообразные организации, фирмы и магазины, и среди них на третьем этаже — туристическое бюро «Фривэй», которое и возглавлял Александр Федорович.
Все трое выскочили из машины и, минуя охранника в стеклянной будке, понеслись наверх.
В коридоре их встретил невысокий полноватый мужчина лет сорока. У него были черные волосы и светло-серые глаза, которыми он с сожалением смотрел на Александра Федоровича.
— Дима, что случилось? — воскликнул племянник и, не дожидаясь ответа, рванул дверь своего офиса. Лешка с Венечкой ринулись за ним и, остолбенев, замерли на пороге.
Будто страшное землетрясение или цунами пронеслось по кабинету, опрокинув высокие металлические стеллажи и разбросав по полу все их содержимое. Разноцветные проспекты, буклеты, схемы туристических маршрутов, рекламы гостиниц и иноземных достопримечательностей преграждали доступ в другую комнату. Настольные лампы были повалены, стулья перевернуты. Дверь в кабинет Александра Федоровича была распахнута, здесь беспорядок царил не меньший. Бумаги со стола тоже были сброшены на пол. Среди развала громко вещал нетронутый телевизор. Компьютер и ксерокс, как ни странно, тоже стояли на своих местах.