Дело о спасении телезвезды (Сборник новелл)
Шрифт:
– А куда надо?- наконец подал голос сторож.
– Да грибы собирал, заблудился. Тут же дорога вроде была в деревню.
– Была, а теперь частная территория.- Охранник утратил ко мне всякий интерес и начал лениво разворачиваться. На рукаве мелькнула нашивка "ЧОП "Беркут"" с раскрывшей крылья когтистой птицей в круге.
Я изобразил неподдельное возмущение:
– То есть как частная? Чья?
– Тебе помочь, Влад?- раздалось из-за ворот.
Ага, значит этого зовут Влад.
– Давай проваливай лесом.
Спасибо на добром
В этот момент из дома раздались звон разбитого стекла и истошный женский крик.
"Держи эту дуру!" - крикнул Влад кому-то во дворе и захлопнул калитку.
Лесом так лесом. Почти стемнело, и я продирался сквозь ельник, окружавший забор. Ни подлезть, ни перепрыгнуть, сплошная стена из досок высотой метра в два с половиной. А в придачу камеры наружного наблюдения по углам дома. Страсти за забором, казалось, утихли. Во всяком случае стекол больше не били. Я остановился, прислушиваясь, когда где-то рядом заверещал сверчок. За спиной раздался негромкий свист, я обернулся и зажмурил глаза от луча света, ударившего в глаза.
Фонарь слепил, и разглядеть что-либо было невозможно. Пакостное, доложу я вам ощущение: стоишь слепой и беспомощный.
Будто голый.
– Значит, грибы собираешь?- услышал я из ослепительного желтого света голос Влада.- Может, посветить тебе?
Другой голос, тот, что спрашивал "Тебе помочь, Влад?", произнес:
– Грибничок! С компьютером... Что ж ты, сука, здесь шныряешь? Хочешь, чтоб тебе почки отбили, грибничок? Это запросто. Не ты первый. Пойдем-ка потолкуем.
Из электрического марева шагнула темная фигура, сильная рука схватила меня за рукав. Я рванулся, ношеная-переношеная ветровка, выручавшая меня много раз, выручила снова. Рукав затрещал по шву, оставшись в кулаке у охранника. Он растерянно смотрел на кусок ткани, а я, не дожидаясь продолжения, бросился в заросли.
Луч скользнул вслед за мной, но запутался в густых ветках. Лапник вовсю хлестал по лицу, но меня подгонял треск валежника за спиной. Я бросился по направлению к озеру, на ходу пытаясь сообразить, куда бежать дальше. На дорогу нельзя - догонят.
Как-нибудь обязательно брошу курить и займусь спортом. Завтра. Нет, когда вернусь в город. Остается один путь. Выскочив на берег, я с разбегу вошел в воду и рванул, как торпеда. На груди висел компьютер (тяжелый, гад), в нагрудном кармане лежал телефон. Машинально я подумал: "Ты хотел в каменный век? Получи - компьютера и телефона у тебя больше нет".
По воде забегали лучи фонарей. Я ощущал себя, как диверсант, которого вот-вот "захватят" прожектора... Но именно свет с берега позволил мне обнаружить торчащее из воды бревно. За него-то я и зацепился, за ним спрятался... Блуждали по воде фонари, доносились голоса:
– Где же он, сука?
– Может, буль-буль сделал?
– Хорошо бы... нам же возни меньше.
Я вдруг ощутил холод. Не потому что вода холодна, а потому, что они разговаривали совершенно спокойно... Их не только не волновала моя предполагаемая смерть - им "возни
Они пошлялись по берегу еще две-три минуты и ушли. А я совершенно замерз, пока добирался до берега.
– Папа купался! В одежде! Ах- вот ты какой! А мне запрещаешь!- вскочила со стула Аленка, когда я появился на пороге.
Да уж, картина маслом. Явление папы.
Вода ручейками стекала на пол, собираясь в лужицу под ногами. Я снял сумку с компьютером, вылил из нее не меньше литра воды... м-да, интересно, возьмут его в ремонт или проще выбросить?
– Лучше принеси полотенце.- Я скорчил Алене страшную рожу.
Аленка захихикала.
– Как тебя угораздило?- расспрашивала Ольга, помогая стаскивать прилипшую к телу одежду.
– Оступился, упал.- Дотянувшись до стола, я схватил бутылку, вытащил пробку и сделал изрядный глоток коньяку. Подарок армянских коллег, приезжавших к нам на стажировку... Потом я разделся, вытерся и забрался под одеяло. Я корчил Алене рожи, она хихикала - ей смешно. А вот мне совсем не смешно. Я помнил абсолютно спокойный голос Влада: "Хорошо бы... нам же возни меньше..." Да, похоже, ребятки-то совсем отмороженные. И странные слова Татьяны я тоже вспомнил: "Не делайте этого. Ни в коем случае не делайте этого. Оттуда можно не вернуться".
М-да, похоже, что-то в этом есть. А если это так, то ситуация может осложниться... Сюда-то, допустим, они не сунутся.
Во-первых,- потому что считают меня утопленником. Во-вторых, здесь Петрович с собакой. А лишние осложнения им ни к чему. Но все же... все же лучше связаться с милицией. Навряд ли ментам захочется этим заниматься, но в качестве подстраховки связаться с ними стоит... Стоп!
А что я им скажу? Что меня пытались утопить? Не пытались, сам в воду прыгнул.
Что меня хотели избить? Так ведь не избили... И вообще, свидетелей нет... В доме кричала женщина? Ну и что? Может, пьяная, ответят мне...
Незаметно для себя я заснул. Видимо, разморило в тепле и от коньяка. Я заснул, и мне приснилось озеро, залитое светом фонарей... и сам я в воде... И мертвый Зюзин, который догоняет меня на водном мотоцикле. Он хохочет, скалит белые зубы и вот-вот настигнет... Я проснулся. Мокрый от пота, всклокоченный.
– Ты кричал,- сказала Ольга. За окном уже рассвело, но я все еще плыл в своем кошмаре.- Ты кричал... Тебе что-то худое снилось?
Господи! Еще какое худое. Я посмотрел на спящую Аленку. Я посмотрел на нее и принял решение.
– Оля,- сказал я.- Оля, вам с Аленой лучше уехать в Питер... ненадолго, на пару дней.
– То есть как? Почему?
– Так надо.
– Интересно!- протянула Ольга.- Ты сбил ребенка с панталыку, наобещал грибы, рыбалку... А теперь что? На меня тебе наплевать. Это-то понятно... Но - Аленка!
– Оля!- перебил я.- Уймись.
– Уймись? Уймись?! Да ты же эгоист законченный.- Ольга уже определенно заводилась. А этот процесс сродни землетрясению - противостоять ему невозможно...