Дело о вампире-аллергике
Шрифт:
Я, ожидавшая увидеть, что-то воистину развратное, даже перевела дух и протянула руку за юбкой: «Ну да, встретить богатого клиента в юбке наверно правильнее, чем в поношенных и изрядно протёршихся в коленях штанах». Вот только подвох этой юбки я поняла лишь тогда, когда уже надела её. Как оказалась, на боках юбки были разрезы для ног практически до самого бедра. Если в юбке стоять и не шевелиться, то разрезов не видно, но при движении они то и дело призывно оголяли ноги по самые уши.
– М-м-м-н-э-э… – пробормотала я, оглядывая сие чудо швейного мастерства на себе.
Розетта уже
– Рози, я это не надену, – произнесла я, гулко сглатывая.
– Так, я не поняла, тебе чаевые нужны или нет? – жестко отрезала девушка, приняв боевую стойку с руками, упёртыми в боки.
– Нужны… – вздохнула я, смиряясь с тем, что жрица любви принялась туго затягивать его на мне, делая и без того мою тонкую талию ещё меньше.
Прямо перед моим выходом из её будуара она минуту поколдовала кисточками с макияжем на моём лице так, что я саму себя не узнала. Теперь у меня были глаза густо обведены черными тенями, а на верхних веках лежали синие блестящие тени.
– Твой клиент – вампир, ему понравится, – уверенно заявила Розетта на моё немое изумление и откровенное сомнение, проступившее на лице.
Я ещё раз вздохнула, поблагодарила девушку и отправилась в тринадцатый номер, персональный ключ-камень от которого мне передала всё та же Розетта. В номере царил приятный полумрак, под потолком летали уже разбуженные светящиеся бабочки, но сейчас моё зрение было существенно лучше обычного, и я отчётливо видела все предметы. Приятно пахло бергамотом с корицей. В комнате по центру стоял массажный стол, а на нём уже, лёжа на животе, находился мужчина с мраморной кожей, раздетый до пояса.
Я подошла к нему, взяла флакон с маслом с соседнего столика и налила несколько капель на его спину. Вампир слегка вздрогнул, я увидела, как мышцы на его спине окаменели, но уже спустя несколько секунд он расслабился и позволил мне растереть напряжённую мускулатуру. Я много раз делала массаж Майклу после его боевых практик, а потому прекрасно умела разогревать кожу, а затем прорабатывать уставшие и забитые мышцы.
– Как Вас зовут? – застал меня вопрос клиента врасплох. Я была уверена, что он предпочёл не разговаривать со мной, а потому витала мыслями где-то далеко.
– Лолианна, господин, – сказала я, немного растерявшись. – А Вас?
– Виер, – односложно ответил вампир и вновь замолк.
Мне показалось, что он хотел спросить о чём-то ещё, но не решился. Я же в свою очередь прорабатывала пальцами его широчайшие, затем ромбовидные мышцы, переходя всё выше и выше. На третьем курсе я записалась на спецкурс по анатомии, который относился к кафедре боевой магии, чтобы проводить с Майклом больше времени. Для него этот предмет был обязательным, мне же надо было выбрать необходимые часы. Я могла записаться на любой дополнительный спецкурс, но решила, что Майклу будет приятно видеть меня рядом. Но, к моему разочарованию, он сел на лекции со своими друзьями, мотивируя это тем, что ему предстоит сдавать экзамен в конце года, и он не хочет болтать со своей девушкой во время занятий. Так и получилось, что я выучила анатомию очень даже прилично. И к моему удивлению, балл на экзамене получила выше, чем Майкл Миттерсон.
Спина вампира была рельефной, жилистой, с выступающими буграми мышц. По человеческим меркам вампир был слегка худоват, но по вампирьим – определённо красив. Когда мои пальцы подобрались к его трапециевидным мышцам, то есть практически к шее, он сильно вздрогнул и не сдержал громкий стон. Вспомнив информацию, почерпанную из справочника, что у вампиров нежная кожа, я испуганно убрала руки с его спины и спросила:
– Я сделала больно?
Виер впервые поднял голову и посмотрел на меня. Ему не надо было щуриться, чтобы разглядеть моё лицо. Всё-таки жители Сумеречного мира обладают куда как более острым зрением, чем люди. Я с интересом рассмотрела его белое лицо, обрамлённое чёрными чуть вьющимися волосами, несколько напряжённых морщин на лбу и прямой нос. Вампир смутно мне кого-то напомнил.
Брови Виера ошеломлённо поползли вверх:
– Ты меня рассматриваешь? – ответил вопросом на вопрос он.
Я смутилась: «М-да, как-то неприлично в упор разглядывать клиента», – и перевела взгляд на свои руки.
– Ты не так поняла, я удивлён, что в этой полутьме ты увидела моё лицо. Я думал, у людей зрение гораздо хуже, – пояснил вампир, всё ещё пристально глядя на меня.
«А! Он не гневается, фух!» – я перевела дыхание.
– У меня хорошее зрение, – ответила я лаконично.
Вампир всё ещё осматривал меня с ног до головы, приподнявшись на локте:
– Что ж я не удивлён. Хорошее зрение, светлая кожа, фигура, отдалённо похожая на вампира. Для человека ты слишком тощая, но по вампирьим меркам очень даже ладно слажена.
– Что? – я не поняла, о чём говорит Виер, но инстинктивно сделала два шага назад. Да, я совершенно незагорелая, потому что всё лето работала по ночам, а днём отсыпалась. А что до фигуры – то на еду не всегда хватало, а иногда я возвращалась домой настолько измученная тяжёлой работой горничной, то есть и вовсе не хотелось.
– Ты хочешь сказать, что не была любовницей моего сына? – прищуриваясь, спросил Виер.
– А с чего Вы взяли? – кажется, этот вампир меня принял за кого-то другого.
– Мой сын Влад Дэреш-Крувицки был найден позапрошлой ночью мёртвым в девятом номере этого скверного заведения, – процедил Виер медленно, выплёвывая каждое слово так, словно сцеживал яд. Белые клыки сверкнули под его верхней губой, и мне стало совсем не по себе. – По отчётам маглицейских его нашла ты, почему-то повторно возвращаясь в номер. Или будешь утверждать, что это была не ты?
Я икнула с испуга.
– Ик!
– Ты же видела Влада последний раз живым, – припечатал его отец, гневно глядя на меня и приподнимаясь ещё выше на локтях.
– Я действительно видела его, а когда вошла в номер второй раз, он уже был убит, – пробормотала, холодея от ужаса. Разгневанный вампир – это страшное зрелище.
– Ага! Я так и знал, что ты имеешь к этому отношение, иначе ты бы не сказала «он был убит»! По официальной версии его заколола вторая жрица любви, твоя напарница, после того как он набросился на неё.