Дело одинокой канарейки
Шрифт:
– Добрый вечер, дамы и господин хороший, – неторопливо начал он. – Представьте себе: прохожу я мимо, смотрю, дверь опять сломана. Ну, думаю, не иначе как госпожа Быстрова домой вернулась. – Он послал молодой женщине воздушный поцелуй. – Куда это вы запропали, многоуважаемая Дарья Николаевна? Мы с ног сбились, разыскивая вас...
– Куда надо, – буркнула Даша и, делая вид, что подтягивает штаны, загородила собой экран.
Полетаев сделал брови домиком и наклонил голову, пытаясь рассмотреть, что же такое
– А вы, я смотрю, приоделись. – Подполковник встал, подошел к Даше и, взяв за плечи, чуть отстранил, словно желая получше разглядеть байковую рубашку грязновато-бурого цвета. – Надо заметить, этот наряд вам к лицу.
Даша покраснела, но от экрана не отступила ни на шаг.
– Нет уж, позвольте... – Полетаев предпринял еще одну попытку сдвинуть ее с места, однако молодая женщина вцепилась руками в спинку кресла.
Лелька с Валерой молча наблюдали за их поединком. Победила грубая мужская сила. Эфэсбэшник бесцеремонно отодрал Дашу от кресла и, придерживая ее руки, наклонился к монитору.
– Замечательно, – Лицо его стало жестким. – Чья эта работа?
– Это не мое, – угрюмо ответила Даша и, вырвав руки, опустилась в кресло.
– А чье?
– Анькино.
– Любопытно, – заметил Полетаев и посмотрел на застывших Валеру и Лельку. – Да вы присаживайтесь, присаживайтесь. Спешить нам уже некуда.
Те, словно пара оловянных солдатиков, мгновенно выполнили команду. Подполковник вернулся к своему креслу у двери.
– Итак, Дарья Николаевна, у вас ровно десять минут. – Он посмотрел на часы. – Если за это время...
Что должно было произойти за это время так и осталось неизвестным, потому что из прихожей снова послышался шум. Полетаев обернулся ко входной двери, которая с его места хорошо просматривалась. В комнату вошел недовольный физик на пару с перепуганным чехом.
– Ой, здравствуйте, – тут же пропела Лелька и похлопала по дивану рядом с собой. – Присаживайтесь, мальчики.
Увидев посторонних людей, Леонид помрачнел еще больше.
– Мы, наверное, лишние, – пробормотал он и попытался ретироваться.
Однако подполковник не дал ему этого сделать.
– Присоединяйтесь, господа, – вежливо предложил он, перегораживая выход. – Я думаю, нам есть о чем поговорить.
– Иди ко мне! – снова пропела Лелька Иржи.
Чех боязливо огляделся и устроился в противоположном углу комнаты прямо на паласе. Леонид занял место рядом с ним, но на стуле.
– Вы представитесь нам? – спросил подполковник, продолжая стоять.
Все молчали.
– Госпожа Быстрова, вам знакомы эти люди?
Даша посмотрела на физика, потом на Иржи и пожала плечами.
– Выясняйте это сами.
– А кто, собственно говоря, вы такой? – подал скрипучий голос Леонид, в упор глядя на эфэсбэшника. – И почему считаете себя вправе задавать нам подобные вопросы?
Подполковник нехорошо рассмеялся.
– Господин Никишин, вот никогда не ожидал от человека вашей специальности такого глупого вопроса. Даже женщины мне его не задавали. Пардон, дамы. Хотя у них, наверное, срабатывает интуиция.
Лицо физика приобрело землистый оттенок, но он все же решил расставить все точки над «i».
– Вы хотите сказать, что мы обязаны отвечать на ваши вопросы?
– Можно сказать и так. Хотя мне лично это слово не нравится. В нем чувствуется... – Полетаев сделал неопределенный жест рукой, – ...какая-то несвобода.
– А что будет, если мы просто встанем и уйдем отсюда? – Леонид с вызовом посмотрел на подполковника.
Полетаев демонстративно задумался.
– Знаете, мне кажется, мы выбрали неправильный тон, – наконец произнес он. – Разумеется, каждый из нас свободен в своих поступках. И вы, и господин Клаус. И я. Поэтому позвольте дать один маленький совет: будет лучше, если наша сегодняшняя беседа так и останется беседой.
Присутствующие угрюмо молчали. Поняв, что возражений не последует, эфэсбэшник доверительно понизил голос и добавил:
– Если вы, господин Никишин, вдруг оказались в затруднительном положении, расскажите мне обо этом. Поверьте, я не меньше вашего заинтересован в том, чтобы вся эта история осталась между нами. Скажем, я заинтересован в этом лично, – и выразительно посмотрел на Дашу.
После этих слов Леонид как-то сразу сник и уменьшился в размерах.
– А что я? – Голос его звучал уже не так уверенно. – Начинать надо с него. – Он кивнул в сторону чеха.
Полетаев с готовностью согласился:
– Ничего не имею против. Начинайте, пан Клаус. Мы вас внимательно слушаем.
– По-русски? – почему-то переспросил Иржи.
– Хоть по-французски. Главное, начните. – Полетаев стал выказывать признаки нетерпения. – Кстати, из Праги уже звонили – интересовались вашими похождениями.
Иржи помрачнел и опустил голову.
– Вы что, с ума сошли? Зачем дверь-то сломали? – вдруг послышался из прихожей удивленный голос и на пороге вырос Лаймонис. – Ого! Да тут, я смотрю, целая компания собралась. Привет, Дашенька! Это ты дверь сломала?
– Кто же, кроме нее? – Лелька с любопытством уставилась на вошедшего. – А я тебя знаю – ты шоу для педиков ведешь.
По комнате пробежал легкий шумок. Присутствующих последняя реплика явно смутила.
– Вот дура-то, – пробормотала Даша.
– Отвали, – отгрызнулась Полянская.
– Действительно, дорогой гость, – поспешил разрядить обстановку Полетаев. – Присоединяйтесь, господин Лаймонис.
Эдуард посмотрел на подполковника и, последовав его совету, присел рядом с физиком.