Дело в шляпе
Шрифт:
— Интересно, — Фадан решил пока что не спешить с эмоциями. — Еще что-то?
— Озеро, говорят, высохло. — Вайши оглянулся на дверь, не подслушивает ли кто. — Совсем. Только оно оказалось и вовсе бездонное. Ну, то есть дна не видно… а по бокам такие дырки неровные. И здоровые, как тоннель. Во все стороны, и в гору, и не в гору. Вот только попасть в эти дырки нельзя никак, потому что сверху озеро пленкой затянуло, такой же, как тут окна. Вроде она прозрачная, а пробить не получается.
— Это всё? — равнодушно спросил Фадан.
— Не всё, —
— Хотим, — без колебаний ответил Аквист. — И даже очень хотим.
…По улицам бродили группками местные, туристы, и греваны. Впрочем, греванов было не в пример меньше, чем вчера — видимо, большая часть их по приказу встала в большое оцепление, отгородившее город от остального мира. Те греваны, что встречались сейчас на улицах, были предельно собраны и деловиты. Фадан и команда поняли все правильно даже без подсказок учебных программ, и, возможно, именно по этой причине их никто не остановил.
Двери музея оказались, конечно, закрыты. Вайши вытащил из кармана ключ, и через несколько секунд все оказались внутри, в неосвещенном холле. Вайши потянулся было к выключателю, но Фадан сказал:
— Не надо света. Мне почему-то кажется, что вполне можно обойтись и без него.
— Вообще, верно, — согласился Вайши. — Идемте?
— Идем, — подтвердил Аквист. — Но что же там такое?
— О… — протянул смотритель. — Это… это… да я не знаю, что. Но надо, чтобы вы увидели.
…Стены подвала покрывал все тот же материал, который начинал слабо светиться, когда они проходили мимо. Свет был неяркий, но вполне позволял идти спокойно, без риска наткнуться на угол и разбить себе нос.
— Система работает меньше, чем в одну сотую мощности, — едва слышно сказал в голове у Фадана Шеф. — Ей нужно набрать потенциал. Чудо, что она вообще еще жива.
Фадан рассеянно кивнул.
— Уже почти пришли, — заметил смотритель. — Ох, мальчики, как же я запарился, пока вытащил эти треклятые сундуки оттуда! Но оно того стоило.
Сундуки оказались кое-как расставлены вдоль стены, и (это показалось Аквисту интересным) материал их не покрывал, хотя, по идее, должен был это сделать. Значит, система различает назначение того или иного объекта? Как же она понимает, что дом покрыть этим странным материалом можно, а сундук — нет? Потом он вспомнил, что стоявшие в номерах кровати система не тронула. И одежду тоже. И вообще, вся мебель была свободна. И занавески…
— Вот, любуйтесь, — возвестил смотритель, отступая в сторону. — Удивительно, правда?
В голосе его звучала гордость, словно происходящее было исключительно его заслугой. Хотя, надо признать, Вайши и впрямь приложил к тому, что произошло, руку. Ведь именно он посоветовал спрятать генератор рядом с озером.
Фадан, а следом за ним и Аквист с Шини, вошли в комнату и уставились в угол, где Вайши когда-то снял часть покрытия с пола. Да, посмотреть действительно стоило. Еще как стоило.
То, что раньше выглядело как высохшие корни или гигантские кости, оказалось вовсе не корнями и не костями. Сейчас эти предметы были больше всего похожи на…
— Ого! — раздался за спинами Фадана, Шини, и Аквиста голос Бакли. — Ничего себе! Да это же самые настоящие артерии!.. Во пульсация какая…
Точно! Фадан хлопнул себя по лбу. Вот на что это похоже! Он, стараясь действовать незаметно, приложил палец к запястью — видел, как Бакли щупает пульс — и ощутил под кожей удары своего собственного сердца. Значит…
— И где же само сердце, интересно? — тут же озвучил его мысль Бакли. — Если есть артерии, то и сердце должно быть. А красиво. Даже светятся немножко.
— Может быть, сердце где-то под холмом? — предположил Аквист. — И вообще… Надо, наверное, посмотреть на озеро. Как думаете?
— Надо, — подтвердил Вайши. — Интересно про сердце получается. Юноша, а вы не доктор случайно?
— Случайно доктор, — кивнул Бакли. — А что?
— Я, к сожалению, не очень в этом разбираюсь, но… когда-то читал про то, как устроен круг кровообращения, — осторожно начал Вайши. Кровь поступает в легкие, в нее набирается кислород… так?
— Верно, — кивнул Бакли.
— Потом сердце разгоняет ее по органам, которым она кислород отдает, так? — снова кивок. — А потом она попадает в вены, по которым возвращается обратно, чтобы в нее попал кислород… и так далее. Я прав?
— В общих чертах да, — согласился Бакли.
— Я, знаете ли, люблю порассуждать логически, — смотритель призадумался. — Что у этой штуковины может быть легкими? Если сердце под холмом, то легкие…
— Наверное, это дома, в которых мы находимся, — заметила Бонни. — Они же на улице, значит, воздух, и всё такое…
— Слишком прямые аналогии получаются, — Фадан потер пальцем переносицу. — Сердце, легкие. Этак вы сейчас придумаете, что где-то должен быть мозг.
«Он есть, — сказал Шеф в голове у Фадана. — Фадан, прости, но я понял только сейчас. Он есть, и вам надо срочно пробираться к озеру. Желательно с машиной. И захватите с собой еды на несколько дней. По возможности».
— Почему бы не быть мозгу? — пожал плечами Аквист. — Может, и еще что-то имеется. А, Бакли?
— Руки-ноги, и прочая галантерея, — хмыкнул Шини. — Нет, Бакли, правда! Как думаешь, чего еще есть?
Видимо, Бакли в этот момент общался с Сепом, потому что с минуту он молчал, и лишь потом, осторожно подбирая слова, ответил:
— Если это что-то живое… а оно живое, как мы видим… то оно не обязательно должно быть как мы, верно? Мозг — думаю, он есть. Сердце, чтобы снабжать энергией всю систему, тоже. Сосуды мы видим, вон они. Руки-ноги — берд полный, потому что этому существу не нужны руки-ноги. И желудок не нужен. И много что еще. Но что-то другое, я думаю, ему нужно.
— Стесняюсь спросить, что именно, — поддел его Шини, но Бакли, против обыкновения, не обратил на это внимания.