Дело влюблённого инкуба
Шрифт:
– Расскажите, каким образом можно изменить, создать или уничтожить запах, миссис Хэлл.
Элен машинально встала. Посматривая на Вэл чуть виновато, как девочка, уличённая в том, что без спроса рылась в косметичке матери, она сказала:
– Оборотням не стоило бы так безоговорочно полагаться на запахи – с использованием достижений современной химии их довольно легко подделать. Да, среди Иных учёные естественно-научного цикла – огромнейшая редкость...
– Но порой достаточно и одного учёного, чтобы перевернуть весь мир Иных, – продолжил её муж с любящей улыбкой.
– Я хочу сказать, что наличие где-то
– Да, но в данном случае речь идёт о том, что запаха третьего лица в спальне инкуба вовсе не было, – нетерпеливо заметил прокурор.
– Значит, и самого лица не было, раз мисс Мэнс не смогла учуять его по свежим следам. Чуткость нюха оборотней намного превосходит чувствительность самых современных приборов, и если присутствие человека в комнате не смогли определить ни оборотни, ни анализаторы, то его там и впрямь не было, – резюмировала Элен.
– Что и требовалось доказать, – выдохнул прокурор и утёр лоб большим клетчатым платком. – Только кто унёс из спальни артефакт?! На этот ключевой вопрос следствия вы можете ответить, мисс Мэнс?
– Думаю, да, – кивнула Вэл и погладила по шёрстке любопытную кошку Элен, опасливо подступившую к ней и дёргающую ушками, внимательно вслушивающимися в слова людей.
– Искренне надеюсь, в шутке прокурора не было доли истины, и артефакт с убитого сняли не вы, – негромко произнёс Брэд Кэмпбелл, поставив локти на стол, сложив ладони и опершись на них квадратным подбородком – так судье было максимально удобно взирать на Вэл застывшим взором затаившегося василиска.
– Только не грозите жалобой, ваша честь! Жалобу в Коллегию адвокатов вы обещали подать за доведение прокуроров до инфаркта, и я, как видите, очень стараюсь до него не доводить, – похлопала ресничками Вэл.
– Если вы унесли с места преступления орудие убийства, вам грозит не жалоба, а отзыв лицензии на юридическую практику и судебное разбирательство, – бархатным голосом угрожающе пророкотал судья.
Явная попытка устрашения адвоката (двадцатый раздел Кодекса Иных, часть пять, параграф три) произвела на Вэл совершенно неожиданное действие: по телу прокатилась волна жара, а внутренний зверь отчётливо выразил желание пройти самое тщательное разбирательство с судьей. Лучше всего – разбирательство боем, один на один, с шансом вывалять противника в пыли и сбить с него этот невыносимый аристократический лоск! И покусать. И потоптать. И...
Вэл тряхнула головой, решительно обрывая дальнейшую цепочку неуместных (и невыполнимых из-за заметной разницы их с судьей уровней сил) желаний своей второй половинки. Отпила воды из стоящего перед ней стакана.
– Вы забываете, что полицейские арестовали меня прямо на пороге спальни инкуба и обыскали так тщательно, что я не смогла бы спрятать от их взора и булавки, – произнесла она максимально сдержанно.
Скептическое «хм-мммм», донёсшееся со всех сторон от всех присутствующих на собрании, поставило перед ней дилемму: загордиться, что
– К моему приходу артефакта на теле инкуба уже не было, его успел сменить нож, но у меня есть гипотеза, кто и как мог провернуть такую замену. Правда, есть нюанс...
– Что за нюанс, мисс Мэнс? – Голос Кэмпбелла оставался угрожающе мягким.
– Мне страшно не нравится приходящий на ум мотив такой замены. Дайте-ка я разберу «букет цветов любви» и загляну в щель из-под ножа... Белое пятнышко на стенке – наверняка зацепившийся за неё микроскопический фрагмент ниточки! Вот откуда взялся тот платок, что побывал на месте преступления и который я нашла у калитки инкуба. Его доставили в спальню вместе с ножом. Да уж, кто-то старательно подготовился к замене артефакта на нож, а мне в голову приходит одна-единственная причина для такого действия – причина, от которой дрожь проходит по чешуйкам...
В повисшей тишине отчётливо прозвучало ворчание капитана Уильямса:
– Если ваши намёки связаны с той проверкой, что вы просили меня провести, то и мне всё страшно не нравится.
– Да, когда вы встретили меня в аэропорту с положительным ответом, я тоже не нашла поводов для радости, – поддержала Вэл и извинилась перед присутствующими, нахмурившимися из-за их обмена зашифрованными репликами: – Простите, я сейчас всё объясню с самого начала. Мои рассуждения начались с воспоминания, что судмедэксперт, исследовавший тело убитого инкуба, являлся человеком. Никоим образом не хочу умалить профессиональный опыт и знания мистера Миллера, просто в итоге вышло так, что ни один некромант ни единым глазом не изучал материалы дела. Ставки штатного некроманта в полицейских департаментах нет – обычно следствию хватает некромантских знаний патологоанатомов. Среди криминалистов некромантов тоже не бывает, что неудивительно – маги смерти плоховато работают в команде, если та состоит не из их собратьев.
– Чёрный юмор не способствует сплочённости, да и характер у них..., – забурчал Уильямс в полном согласии с мыслями Вэл, хорошо знакомой с замашками своей подруги Кэтрин и её домочадцев.
Капитан осёкся, покосившись на худого мужчину в тёмном костюме, а Вэл тем временем достала из когда-то собранного ею мешочка копию убийственного артефакта и протянула его своей клиентке:
– Брин, не дрожите, это всего лишь подделка. Посмотрите внимательно – какие вы замечаете отличия от оригинала? Вы же хорошо рассмотрели артефакт, когда его передали в ваши руки?
– Цвет был более яркий, с металлическим блеском, – еле слышно ответила вампирша. Покрутила безделушку в изящных пальчиках и дополнила: – Этот тяжелее раза в два.
– Погодите, вот эта пластмассовая копия тяжелее оригинала? Вы уверены?
– Да, тот артефакт был таким тонким и лёгким, что я боялась случайно переломить его.
– Странно. Сложные, дорогостоящие магические приборы обычно делают на очень прочном основании: мраморе, граните, толстом металлическом диске, – заметила Элен Хэлл, курировавшая на пару с мужем исследовательский центр инновационных физико-магических технологий. – Для выбора хрупкого основания должна была иметься веская причина.