Демон из Пустоши. Колдун Российской империи
Шрифт:
– Не очень, – вздохнула женщина. – И общаемся, и ладим не очень. Она так и не простила мне мезальянса.
– Мезальянса?
– Мы, Ланские, одна из ветвей пусть обедневшего, но древнего дворянского рода. А я вышла замуж за Дмитрия. Он не дворянин. И даже не богач. Он телемастер, хороший телемастер! Сейчас сказал вот начальнику, что на вызов поехал… – зачем-то добавила она.
– Понятно, – задумчиво проговорил Аверин. – А сама ваша сестра? Замужем?
Женщина покачала головой:
– Нет. Так и не нашла никого достойного. Детей нет. И нас решила дочки лишить…
– Лишить дочки? Вы ее подозреваете? Думаете, она лжет и была с Аленой в участке?
– Нет… то есть я не знаю, правда. Все это так странно. Мы же похоронили Алену… – Она опять начала всхлипывать.
– Вы говорили о своих подозрениях в адрес сестры, – напомнил он.
– Ах нет, что вы, какие подозрения. Просто у Алены колдовская сила. И Лида требовала, чтобы мы отдали девочку в скит. Настаивала просто. Вы понимаете? Отдать ребенка в монашки! Это же чудовищно! Выросла, сама бы решила, правильно? Но Лида как с цепи сорвалась. Считала, что учиться надо с детства, иначе Алена карьеры в ските не сделает. Какое ей вообще дело до карьеры нашей дочери?!
Тут Аверин не нашел, что возразить. Да, колдун должен учиться с детства. Но, с другой стороны, бабушка успела схоронить мужа, вырастить сына и двух внуков, и это не помешало ей сделать отличную карьеру. Девочек из благородных семейств, обладающих колдовской силой, постригали в монахини, но последнее время это происходило все реже и реже. И Аверин был рад, что Василь не поступил так с Верой, хотя наверняка бабушка настаивала.
Интересно. Могла ли тетка инсценировать смерть девочки и отправить ее в скит?
«Увезла за город»… Но зачем привезла обратно?
Раздался звонок в дверь.
– Это Дима! – Женщина вскочила и побежала открывать.
Аверин встал. Через минуту в гостиную вошел молодой симпатичный мужчина. Он протянул руку:
– Мое почтение, ваше сиятельство. Видеть вас в нашем доме – большая честь. Я Дмитрий Чернышев, отец Алены.
– Очень приятно, – пожал ему руку Аверин и снова сел. – Мы тут говорили о вашей свояченице.
– Да! Вы тоже думаете, это она? Я не знаю как, но уверен, это она выкрала нашу дочь!
Аверин поднял ладонь, прося его успокоиться. Он раздумывал, как потактичнее спросить о самом важном и не вызвать всплеска криков и слез. Дождавшись тишины, он как мог спокойно проговорил:
– Мне придется задать несколько неприятных вопросов. Я хочу поговорить о похоронах.
Мама Алены немедленно залилась слезами.
– Мы… пытались забыть об этом, – тихо произнес отец.
– Простите, но придется вспомнить. Вы видели девочку в гробу?
Он специально старался не называть Алену по имени.
– Да, – кивнул мужчина. – Это, без сомнений, была она.
– А вы прикасались к ней? Она была… холодной?
Женщина подняла заплаканные глаза:
– Да… холодной, моя девочка… холодной и окоченевшей. Ручки… не разгибались… я ей колечко ее… хотела… – Она заплакала навзрыд.
«Хм».
– На какой день смерти проходили похороны?
– Как и положено, на третий, – сказал отец.
Обычно трупное окоченение на третий день проходило, по крайней мере, у детей. Потому что у них еще не сильно развита мускулатура. Но, возможно, тело держали в мощном холодильнике.
– Вам сразу выдали тело в больнице?
– Нет. Мы забрали ее… почти перед похоронами. Мы заплатили чародейке, чтобы она… ну, хорошо выглядела. Там, в больнице и заплатили. Очень недорого она взяла. А у нас… ну, вы понимаете…
Аверин понимал. И еще раз убедился, что надо наведаться в больницу. Но сначала решить главный вопрос.
– Нужно ваше разрешение на эксгумацию.
– На что? – Оба родителя подняли на него глаза.
– На вскрытие могилы. Чтобы точно узнать, кто там похоронен.
Тетю девочки, Лидию Ланскую, Аверин дома не застал, но дал обнюхать Коржику лестницу и дверь. Див показал, что запаха девочки не чувствует, но проявил беспокойство. К сожалению, что именно взволновало Коржика, Аверин узнать не мог. У дива не было личин, способных к речи. Что ж, придется зайти к тетке вечером или завтра утром – Ланская работала в отделе по делам музеев и охране городских памятников и занимала заметную должность.
И найти способ расспросить Коржика, не делая официального запроса. В свой последний визит Владимир сообщил, что его и Мончинского переводят в столицу. А больше знакомых дивов первого класса у Аверина в Петербурге не осталось. Кроме Анонимуса. Но отвезти Коржика в поместье вряд ли получится. Див не может отсутствовать в участке слишком долго. Вот если бы…
«Не думать» выходило плохо. В каждой его мысли так или иначе присутствовал Кузя. И каждое действие в любом расследовании неминуемо напоминало о потере. Зря Виктор надеялся, что работа поможет переключиться и забыть. Выходило наоборот. Впрочем, какой-то смысл от работы был. Когда он делал что-то полезное, отчаянно терзающее его чувство вины немного отступало.
Вечерами, сидя на веранде и глядя в небо, он бесконечно прокручивал в голове тот день и пытался понять, что мог сделать по-другому. И мог ли. Не ехать к Метельскому, а направиться прямиком во дворец? Сразу, без разговоров, сдаться Владимиру и заставить Кузю остаться с Сергеем? Десятки мелких случайностей привели к катастрофическому результату. Предвидеть их было невозможно. Но от чувства вины это не избавляло. И сколько бы его друзья ни объясняли, что Кузя выбрал лучший вариант, что в любом ином случае был бы бой, пострадали бы и дивы, и ни в чем не повинные люди, это совершенно не успокаивало. Если бы он мог отдать свою жизнь за то, чтобы вернуться и что-то изменить, он сделал бы это не задумываясь.
– Гав, – напомнил о себе Коржик.
– Сейчас поедем. Отвезу тебя обратно. – Аверин открыл машину и запустил пса на заднее сиденье.
Сдав Коржика, он все же заглянул к Виктору. Тот сидел за своим столом и тут же вскочил, чтобы поприветствовать друга.
– Я был у родителей. Коржик подтвердил, что в участок приходила Алена.
– Это отличная новость, – обрадовался Виктор. – Выходит, девочка жива.
– Да, но я пока не стал обнадеживать родителей. Сами понимаете, второй раз потерять дочь… они этого не переживут. Нам нужно найти девочку, желательно живой. Есть одна зацепка: ее тетя хотела отдать племянницу в скит. Но родители были против. Я свяжусь с бабушкой и узнаю, принимают ли скиты ребенка без прямого разрешения родителей.