Демон Монсегюра
Шрифт:
Виконт Каркасонский понимал, что погорячился, но не мог успокоиться. Он весь кипел. И не он один.
– Да, господа, ещё хочу отметить, что в данном случае помощи ждать нам неоткуда и не от кого, рассчитывать следует только на свои силы. У шотландского ордена достаточно своих проблем. В сложившейся ситуации опасность грозит всем: и нам, и шотландцам.
– Позвольте мне высказаться! – вмешался говорливый неугомонный де Монпелье. – Считаю, совершено правильным предложение графа де Безье, раствориться в местном населении и срочно обзавестись жёнами. Приглашение на кельтский праздник Самайн принято. Клан Мак Кумал – один из самых богатых и влиятельных в Аргайле. Его девушки красивые и крепкие. Мы тоже не последние нищие, не кривые, не горбатые,
– Правильно, виконт! – поддержали граф де Мюррей и виконт де Брисак, а за ними уже все рыцари.
– Предлагаю каждому женившемуся рыцарю выдавать из казны по двести золотых флоринов подъёмных, – внёс ещё одно предложение Безье. – Это не пустая растрата золота ордена, а жизненная необходимость.
Все одобрительно зашумели. На празднике Самайн решили действовать по ситуации. На этом шумное собрание на Иннис Шилд закончилось. Тамплиеры, переполненные эмоциями, разошлись по своим островам.
Глава 4
Вечером тридцать первого октября, оставив оруженосцев охранять прецепторию, тамплиеры отправились в Беннахи. Холмы, мелькающие по обеим сторонам дороги, затянуло дымкой, сильно похолодало, от лошадей и от людей шёл пар. Быстро темнело, но вот впереди появились огни Беннахи и Крэг Фадриг.
Рыцари въехали в город, спешились, заметив встречающих.
– Приветствуем вас, доблестные рыцари Килмартин! – к ним подошли мужчины клана Мак Кумал.
Гостей проводили в самый большой дом, похожий на амбар, специально построенный для проведения праздников и совета старейшин клана. В доме жарко горел очаг. За накрытым длинным столом сидело много народа. Появление рыцарей вызвало бурю эмоций, подошёл Кеймс с женой и братьями.
– О! Господин Монпелье! Кавальон!.. Рады вас видеть на Самайн! Как мебель?
– Благодарим вас, Кеймс, работа выполнена на славу!
Рыцари скинули плащи с волчьими шкурами и сели за стол. Перед ними сразу же появились чаши. Дом был битком набит людьми, непонятно, как всем удалось разместиться, такого скопления народа рыцари давно не видели.
Кавальон глазами поискал рыжеволосую красавицу из Обана. Она сидела в окружении многочисленных подружек на противоположной стороне стола и, заметив шевалье, лукаво улыбнулась. За столом каждый занимал своё место: старейшины и глава клана лорд Каэльт Мак Кумал – во главе стола, мужья с жёнами с одной стороны, незамужние девушки и молодые мужчины с другой. Виконт де Монпелье шустро наводил мосты между рыцарями и кельтскими девушками, те реагировали весело и оживлённо. Граф де Безье разговаривал с Каэльтом Мак Кумалом на английском языке. Тот, видимо, сделал исключение богатому соседу, учитывая ситуацию, изъясняясь на языке оккупантов.
Вскоре в дом влетела шумная группа девушек в клетчатых тёплых плащах. Кавальон сравнил расцветку узора на плащах девушек с клеткой на килтах молодых мужчин клана Мак Кумал, они явно отличались. Пока он производил свои наблюдения, молодые мужчины клана резво ухаживали за только что прибывшими девушками. Кавальон сделал вывод: эти красавицы – потенциальные невесты из другого клана. Всё встало на свои места, шансы рыцарей, а значит и его, выросли. Наконец все гости расселись. Каэльт Мак Кумал объявил о начале праздника. Перед де Кавальоном, де Брисаком, и де Мюррем стояло аппетитное блюдо – рыба, запечённая с мёдом и травами, совладать с соблазном, и не отведать угощение было трудно.
– Шевалье! Посмотрите, какая великолепная рыба! – изумился Мюррей.
– Мне кажется, это лосось, – предположил Кавальон.
– Предлагаю, установить истину опытным путём, – Брисак уже разрезал дар моря кинжалом, – выбирайте господа, кому какой кусок.
– Мне – вот этот, с вашего позволения. Он смотрит прямо на меня и умоляет его откушать, – Кавальон подцепил кусок кинжалом и откусил. – Бесподобно! Пахнет травами и мёдом. Давно не вкушал ничего подобного!
Вересковый мёд богини Медб лился рекой и делал своё дело. Мосты между кельтскими девушками и рыцарями Килмартин наводились особенно энергично. Все были довольны и веселы от выпитого вереска и эля. Молодые кельты рассказывали истории о былых военных походах и славных победах, искусно вплетая в них легенды о боге солнца Руте, о богинях – неба Мидире и природы Флидас. Рыцари тоже не отставали. Виконт де Монпелье, несмотря на свою молодость, участвовавший в отражении осады сарацинов замка Тартус, не жалея красок и подробностей, от которых кровь стыла в жилах, живописал эту героическую историю. Особенно, оценила рассказ мужская половина кельтов.
Достаточно наговорившись и наслушавшись героических сказаний, кельты решили, что мёд и эль – это слишком слабо, гости должны отведать иарнгуал [57] . Что за иарнгуал рыцари не имели понятия, но отказаться было невозможно, не обидев хозяина праздника – лорда Мак Кумала, а посему, решили рискнуть. После первой чаши, Кавальон решил, что плывёт по штормовому морю. Напиток оказался настолько крепкий, что рыцари окончательно потеряли ориентиры, затрудняясь найти ему французский аналог.
57
Иарнгуал (инаргуал) – скорее всего, кельтский ячменный самогон, полученный путем горячей перегонки из бродила.
После чаши иарнгуала шевалье заметил, что молодые кельтские девушки вовсе не так и стыдливы, как положено в их возрасте. Они смело разговаривают с мужчинами, смотрят прямо в глаза, не стесняясь признаться в своих желаниях. Да, видимо, представление о достойном женском поведении претерпели в Шотландии сильные изменения. Шевалье махом осушил ещё одну чашу с иарнгуалом и, явно не рассчитав свои силы, на некоторое время – отплыл в неизведанные дали.
Каэльт Мак Кумал объявил:
– Друзья, мои! Уже за полночь и нужно умилостивить бога Аннуина [58] . Друид ждёт нас в святилище!
58
Аннуин – бог потустороннего мира в мифологии кельтов.
За столом возникло явное оживление. Обозначились явные симпатии. Шевалье де Брисак ухаживал за рыжеволосой голубоглазой красавицей с красивым дорогим ожерельем на шее. Монпелье вился около другой – совершенной копией красавицы Брисака. Кавальон сначала подумал, что у него в глазах двоится от выпитого иарнгуала. Две чаши такого смертоубийственного напитка оказалось слишком много для первого раза, хотя кельты, видимо, воспитанные на нём с юных лет, чувствовали себя прекрасно.
– Шевалье де Брисак, простите, мне кажется или нет, ваша дама и дама Монпелье – на одно лицо? – решил прояснить ситуацию Кавальон.
– Да, они сёстры! Хороши, неправда ли?
– Слава богу, я ещё соображаю, и перед глазами пока все по одному. Больше не буду пить этот, как его… иарнгуал, – решил Огюст, едва удержавшись на ногах.
Он накинул плащ, поверх на плечи – шкуру волка и вышел из дома. Глоток свежего воздуха привёл его в чувство, стало легче, предметы больше не расплывались, постепенно приобретая чёткие очертания.
Молодая пышная девушка с роскошными золотыми волнистыми волосами, собранными несколькими серебряными гребнями на затылке, откровенно проявляла интерес к графу де Безье, теперь уже по шотландским понятиям, лорду. И судя по всему, ему нравились ухаживания пышки, он прямо-таки млел под её взглядами. Шевалье наблюдал за всей этой картиной и диву давался: «Ну, кто бы мог подумать, что почтенный сиятельный граф Антуан де Безье может увлечься женщиной?!»