Демон снаружи
Шрифт:
Началось! Я без раздумий сорвался со своего места и стремительно побежал к ним. На пути мне попался застывший колом священник, но того я попросту оттолкнул в сторонку. Не успевая его обогнуть, так как с другой от него стороны горела жаровня. Следом мне под ноги подвернулся мечущийся по залу докторишка, который в панике с диким воем шарахался из стороны в сторону. Сам же нечаянно налетел на жаровню, угодив в её чан сразу двумя руками. Тут же завыв ещё громче, он отскочил обратно, пытаясь сбить с рук пожиравшее их жидкое пламя. Но то при каждом его диком взмахе и не думало гаснуть, облепив всю его плоть словно горючий напалм.
– А, чёрт,
Видя всё это, не взирая на его безудержный крик, без лишних слов и раздумий, перво-наперво припечатал его к полу коленом. Чтоб тот не трепыхался, размахивая по сторонам своими обрубками. Чисто из милосердия, обхватил его орущую голову своими руками. И одним резким движением задрал её набок, до слышимого и ощутимого характерного хруста.
Оставив обмякшее тело, сразу же вспомнил про попавшего в беду толстяка. И подскочив уже с мёртвого тела, побежал дальше к нему. Но время было потеряно, и тот, судя по всему был уже мёртв. Так как поднявшись с него, Семён уже во всю бежал за священником. Догнав не молодого, щуплого мужика, тело которого уже давно отвыкло от физических упражнений. Легко сбил его с ног и повалив на пол, сам склонился над ним, принявшись остервенело душить.
Я уже почти добежал до него, но тут меня опередила спортсменка. Метнувшись мне на перерез, она сама ловко на прыгнула на спину зека. Быстро обвила его ногами вокруг пояса, схватив его шею в удушающем захвате. Тот моментально позабыл про священника, кряхтя, вместе с нею откинулся на спину. Пытаясь добраться до её головы руками. Но только и смог ими, что просто размахивать, даже близко не доставая ими до своей цели. Но не смотря на всё это, мужик он оказался крепкий. И минуя на все усилия киллерши, засыпать вечным сном не желал. Лицо его сделалось фиолетовым, глаза вылезли из орбит, но он по-прежнему сопротивлялся, стараясь скинуть её с себя.
Тогда напрягшись изо всех своих сил, она попросту его растянула в струну, лишив того возможности дрыгать даже ногами. После чего тот начал понемногу сдавать позиции и успокаиваться, пока полностью не прекратил сопротивляться. Обмякнув, задушенный был ею перевёрнут на бок, когда она его с себя скинула, вставая на ноги.
Пока те двое разбирались между собой, я склонился над падре. И судя по тому, как его грудная клетка, расширяясь-сужаясь, прыгала в явных конвульсиях, дела у него были плохи! Воздух из груди вырывался с явным трудом сопровождаясь протяжным хрипом. Значит у него был пневмоторакс. Видимо сломанное навалившимся на него зеком ребро пропороло часть лёгкого, заполнив кровью часть полости, что и препятствует поступлению внутрь кислорода. И это было очень даже хреново! С такими симптомами в полевых условиях не выживают!
– Давай! Ты это можешь! – понимая, что он уже не жилец, падре сам поторопил меня всё ещё сомневающегося в правильности такого решения.
– Прости! – только и нашёл я что сказать ему напоследок, прежде чем свернуть стариковскую шею.
– Бог про-с-ст… – оборвалась на полуслове его речь вместе с жизнью.
– А ты, гадина! – вырвалось у меня, когда мою шею в захвате обвили сильные руки киллерши.
Пока я стоял на коленях склонившись над стариком. Покончив с зёком, та воспользовалась моментом, когда я был к ней спиной. И не упустила возможности этим воспользоваться. Завалившись на пол, я упал на неё, придавив её к полу, пытаясь ослабить замок, в который та заключила мою шею и голову. Расставил пошире ноги, не давая той выползти из-под меня, чтобы усесться верхом. Поняв, что ей этого не удастся, она обвила меня также ногами, как до этого душила Семёна. И решила проделать со мной тоже самое. Только вот она не учла того, что-я-то знаю, что в такой ситуации необходимо делать. Да и сильнее того на много.
Не знаю, на сколько должна баба своими габаритами превосходить мужика, чтобы она смогла его одолеть в рукопашной схватке? Кто бы что на это не заявлял, а в частности оголтелые феминистки. Но боец-баба, 99 процентов, всегда проиграет бойцу-мужику! Вот и я, перевернулся вместе с ней на живот, позволив ей забрать свою спину. И пока она силилась меня задушить, восседая верхом на загривке. Легко оттолкнувшись от пола, я вместе с ней поднялся на ноги. Отпустив её руки, позволив дальше меня душить. Вместо этого обхватил ими скрещённые спереди себя ноги, чтобы она с меня не соскользнула, хоть и впилась как клещ. Подпрыгнул, и вместе с нею упал на спину. Припечатав всем своим весом ту в каменный пол.
Она успела подобрать свою голову, чтобы та об него не раскололась. Но вот весь дух тем самым я из неё вышиб! Захват на моей шее тут же ослаб, и я от него легко освободился. Скинул с себя её ноги поднялся сам. Пока та продолжала лежать в лёгкой отключке, кинул быстрый взгляд на неё. И поймав кураж схватки, когда на кону стоит твоя жизнь. Тут уже не до раздумий, кто перед тобой! Схватил её за волосы, резко дёрнул, заставив ту вскрикнуть от боли и встать следом. После чего схватил её за подбородок с затылком, и резко крутанул голову на бок, ломая шейные позвонки. Разжав захват отпустил уже мёртвое тело!
Устало от неё отвернулся, и побрёл обратно к Нергалу. – Я последний! – не доходя прокричал я ему. Ты этого от меня добивался?! – тот в ответ поднял перед собой указательный палец, равнодушно покачав им из стороны в сторону. Затем тыкнув им указав на часы, в которых песка уже оставалось от силы на пару минут. Затем всё тем же пальцем указал мне в сторону на так и лежавшую на своём прежнем месте девицу.
Я понял, что он этим хотел мне сказать! И тут же как с цепи сорвавшийся пёс, прямиком побежал сразу к ней.
После объявления богом Нергалом нашего общего приговора, она как потеряла сознание, так и продолжала, не взирая ни на что, лежать на своём прежнем месте. Хорошая защитная реакция организма не знать и не видеть, всего того, что вокруг тебя происходит. Только одна-вот беда, эта функция не защищает организм от внешних воздействий из вне.
Подбежав к её почти уже трупу, последний раз склонился над ней, только сейчас внимательно заглянул в её красивое молодое лицо. И только перед лицом неизбежного, что вот-вот должно было свершиться, в этой запутанной куче волос, склонившись так низко, что почти мог расслышать её дыхание, смог распознать, почему же она так красива.