Демон снизу, или Дед Мороз и его отморозки
Шрифт:
– Полундрррра! – вдруг распахнул глаза храпевший попугай.
– Припозднился ты, - вздохнула в ответ, заглядывая, на всякий случай, под кровать. – Полундрить надо было раньше, когда негодяи у меня трусы крали, вместе с душевным спокойствием и хорошим настроением!
Вот так всегда, только вознамеришься новую жизнь начать, как обиженная старая подкрадывается сзади и по башке сковородкой бууумс!
– Кошмарррр! – отозвался пернатый алкаш, а потом осведомился, с надеждой глядя на меня глазом-бусинкой. – Ликеррррчик?
–
– Помррру, - протянул он, мигом напустив на себя немощный вид. – Ррредиска, пррррощай! Дарья дурра!
– Лучше я, чем нарколог, пьяница ты хвостатая! – отрезала безжалостно и велела, - все, сиди тут, трусы бдительно охраняй. Мне надо нашего пушистого Колумба искать, пока он и в самом деле путь в Америку не нашел, зараза хвостатая! А за дуру ты мне еще ответишь, так и знай, я запомнила!
– Чертик, ты где? – решив посмотреть, нет ли его в том же месте, где и вчера, спустилась к винному погребу. – Котофейская наглая морда, вылезай, не до тебя сейчас, у меня другие разборки!
Я подошла к бочкам, отметив, что называется, краем мозга - ни одна ступенька не была сломана, вопреки заверениям Джуная. Почему он мне врал, поняла секунду спустя, увидев сидевшего на полу связанного мужчину. С кляпом во рту. И ослепительным фингалом, по размерам не меньше отменного новогоднего шара.
Вот, значит, как. Поэтому мне сюда было нельзя. Дело вовсе не в ступеньках. А я, наивная паранджа, полагала, что сосед беспокоится, чтобы его драгоценная похищенная мамзель не переломала свои длинные стройные конечности, сверзившись с лестницы! Прав Редиска, ох как прав – какие же мы, женщины, порой непроходимые дуры!
– И почему тебе вечно надо туда, куда не надо? – раздалось за моей спиной раздраженное шипение.
Тут тоже словарный запас не блещет, мельком отметила, вздрогнув.
– Я же ведьма, не забыл? – обернувшись, с усмешкой посмотрела на Джуная. – Твои отморозки так меня нарекли, а ты и спорить не стал.
– Дарья, тебе тут делать нечего. Иди уже.
– Давай я сама буду решать, что и когда мне делать, хорошо?
Глава 24
– Уходи, сказал, - обронил сурово, исподлобья буравя меня взглядом.
– А то что, все-таки закопаешь в лесу, как ненужную свидетельницу? – бросила ядовито, уязвленная таким отношением.
Он промолчал.
Вот как, даже не отрицает уже, смотрите-ка. Хорош разбег от коварного соблазнителя до гробовщика с легким криминальным налетом бандитизма!
– Кто этот мужчина? – кивнула на связанного и закидала нахала вопросами. – Почему он здесь? Что ты с ним намерен сделать? Что происходит, Джунай?
– Ничего я с ним делать не буду, успокойся и уходи.
– С чего мне тебе доверять? Ты же ответной любезностью не осчастливил!
–
– О трусах! – загорячилась тут же.
– Ты обиделась, что я ночью не стал тебя соблазнять?
Извилины мужского мозга неисповедимы и непроходимы!
Связанный замычал, привлекая к себе внимание, и мы с Дедом Морозом, одновременно на него зыркнув, рявкнули:
– Тихо!
– Нет, не об этом! – возмутилась я, почувствовав, как щеки предательски запунцовели. – О том, что ты всерьез поверил, будто я прокляла Кита. Воистину детский сад, - пробормотала сквозь зубы. – А на самом деле все гораздо проще - этот мелкий гаденыш у меня трусы стырил.
– О чем ты? Ничего не понимаю!
Связанный, хлопая вторым, не заплывшим глазом, тоже с любопытством на меня уставился. Вот уж кому самое не время любопытничать, так это ему!
– Видимо, одолжил поносить, - зло усмехнулась, попытавшись пошутить.
– Свои в стирке, должно быть, вот он и решил позаимствовать мои. – Вздохнула, устав язвить, и выдохнула сокровенное, – а ты поверил ему, а не мне!
Вот это как раз и есть самое обидное.
– Ты сама сбежала, не объяснив все толком, - напомнил Дед Мороз.
Так-то да, конечно, но пути женской логики неисповедимы в столь же мере, как и вышеупомянутые извилины мужского мозга.
– Это ничего не меняет! – категорично отрезала я.
– Ты состояние Кита видела, Дарья?
– И что? Моей вины в этом точно никакой нет! Я даже кинуть ничем тяжелым вслед этому мерзавцу не успела, он улепетывал так быстро, что на олимпийских играх точно золотую медаль по бегу выиграл бы! Скорость развил как депутат, уносящий ноги от митинга разгневанных пенсионерок!
– То есть, ты его не проклинала? – уточнил Джунай.
– Конечно, нет! Это же надо кучу ингредиентов собирать, ритуал проводить, некогда мне, - съязвила зло. – Просто вдогонку могла крикнуть, не более того.
– Ты могла такое в шутку сказать – о проклятии, но он-то решил, что все всерьез.
– Я не виновата в его психосоматике! – возмутилась тут же. – Предупреждать надо было, что он такой внушаемый у вас!
– Тебе придется это проклятие снять, Дарья.
– Чего? – мне показалось, что я ослышалась. – Вы оба сдурели?
– Так надо, - упорствовал сосед.
– Скажи ему, что ведьма передумала, проклятие больше не действует, и все, - устало закатила глаза.
А я еще искренне была уверена, что самые суеверные и экзотичные по привычкам люди – это актеры! Черта с два, любой из них фору даст этим идиотам. Лечь и начать помирать из-за того, что кто-то пошутил о проклятии – высшая степень придурковатости, как мне кажется! Такое еще придумать ведь надо.
– Не получится, - Джунай мотнул головой. – Надо убедить Малыша, что проклятие реально снято.