Демон во мне

Стивенсон Саша

— Угу, и я про тоже. Причем эта странность появилась еще тогда, когда папа поругался с дядей, и тот связался с той сектой!..

Я чувствовала, что в этом деле действительно кроется какая-то странная связь…Что, если Демьяну и Марку помог сам Вольеторд? Или кто-то из его приспешников?..

Может братьями вообще демоны завладели?

— Действительно, странная семейка… — проговорила я.

Кажется, что никому уже нельзя доверять. Демоны повсюду, ганеры распространяются, так еще жизнь простых людей кардинально меняется. Действительно у Демьяна прекрасный дом, и машина неплохая, и откуда это у обычного студента? Его сегодняшняя выходка неприятно

пронеслась в воспоминаниях…

Объявилась сестра, но это уже не Даша…Полицейский участок закрыт. Улицы пусты. Не знаю, где мама. Амаранта тоже нет…

И преследует ощущение, что надвигается нечто страшное…

Глава XI. Карты раскрываются

Среди белоснежных простор мы еще долго неслись. Вика ехала спокойно, но не медленно, старалась ускоряться, чтобы дорога заняла меньше времени. Я любовалась снежными красотами леса, продолжая пребывать в своих раздумьях. Пугало, что на терзающие вопросы нет ответов…да и будут ли они?

Вику, видимо, напрягало молчание, и она начала разговор. Я хмуро поджала губы. Не была настроена на общение, да и не хотелось сейчас вообще говорить.

— А какой была твоя жизнь до тех событий в поселке?

— Простой. Школа-дом. — мрачно произнесла я.

— А как твои друзья это пережили?

— У меня нет друзей. — сухо прозвучал мой голос.

— Вот как. — Вика попыталась изобразить в голосе удивление, но это выглядело слишком наигранно. — Но не переживай, может быть еще будут.

Я тихо фыркнула от ее слов:

— Да мне они не нужны.

— Почему?

Не знала, что ответить на этот вопрос, да и не хотела на него отвечать. Но некоторые слова сами вырвались из уст:

— Когда ты один, не нужно бояться предательства. Ведь ты сам себя никогда не предашь.

— Тебя предали? — расслышала сквозь шум мотора голос девушки.

Да, предали, бросили, променяли на других, словно я вещь, которой можно поиграться, а потом выкинуть, когда она надоест…Ненавижу это чувствовать — словно я была на какое-то мгновение нужна и интересна, а сейчас нет до меня и дела…

— Нет, я не хочу ни с кем дружить. Мне никто не интересен. — грубым тоном отрезала я.

Вика слабо рассмеялась:

— Это говорит в тебе сейчас юношеский максимализм. Поверь, с возрастом ты изменишь свои приоритеты.

— Говоришь прям, как моя мама. — бесстрастно произнесла я, продолжая любоваться зимними лугами. Зачем нам сейчас о чем-то говорить, когда вокруг такая красота, которой можно любоваться, которой можно очаровываться, в которой можно заблудиться?

— А ты к ней прислушайся. — сказала Вика.

Нашлась тут еще одна советчица, которая будет сейчас рассказывать, как мне надо жить, какой активной и социально-успешной надо стать, чтобы нравиться всем этим предателям, этим скользким наглым лицемерным существам. Для чего нужны эти игры, если всем друг на друга плевать?

— Начни тоже выходить на свет и знакомиться с другими… — продолжила говорить Вика.

У меня внутри вскипела ярость:

— Ага, сейчас! Будто целая толпа людей выстроилась и ждёт, когда же я откроюсь. Как будто я дверь в кабинет для сдачи крови в поликлинике в восемь утра, и все ждут, когда же я откроюсь.

— Твоя мама имела в виду не быть замкнутым шизоидом и выходить в свет, чтобы проводить время в социуме.

— Меня это утомляет. — злобно я закатила глаза наверх.

Вика прыснула:

— Поверь, я была такой же. Думала точно также. Но когда поступила

в университет, поняла, что подобный образ жизни все портит. Постоянно приходилось искать преподавателей, разбираться по поводу оценок, посещать какие-то места с однокурсниками. Иначе моя учеба бы испортилась. Я осталась точно такой же нелюдимой, но при этом научилась находить к каждому подход, и это облегчило мне жизнь. Заперлась бы я в своей скорлупе, получила бы много проблем, упустила бы несколько шансов, в общем жизнь прошла бы уныло, и запоминать было бы нечего. Я не говорю тебе быть супер-пупер душой компании, но и отшельником быть не надо, иначе твоя жизнь пройдет впустую, и ты должна понять это сейчас, пока еще не поздно. — очень трогательным голосом проговорила девушка. — Я прекрасно понимаю тебя. У меня тоже присутствовали в твоем возрасте социопатические взгляды на общество и временами преобладала мания величия. Но мир настолько сложен, что не стоит всех грести под одну гребёнку. Посмотри на тех же своих одноклассников под другим углом. Может он кажется тебе тупым задротом, а он помогает своей больной бабушке? Она наглая вредная самовлюблённая истеричка, но ее недолюбили в детстве. А мечтать и фантазировать — это прекрасно, но не все фантазии делают тебя счастливой. Некоторые все же приносят свои страдания. Ты еще маленькая немного и инфантильно смотришь на эту жизнь. А я в свои двадцать лет уже что-то там поняла, но до сих пор считаю себя неподготовленной к жизни.

Ничего на это не стала отвечать. Ее слова сильно ударили мне по сердцу, будто задели самую нежную и хрупкую ее часть. Стало на душе обидно, и эту грусть затмила сильная злость. Но я решила ее скрыть и не показывать перед Викой. Я не считаю себя инфантильной. А от слова "шизоид" в свой адрес стало тошно. Я не сумасшедшая какая-то, чтобы так меня называть.

Остальные минуты пути прошли уже в полном молчании. Но наслаждаться дорогой не было желания. Вновь начали преследовать пугающие мысли о маме, Даше, Амаранте.

Вскоре мотоцикл притормозил около старого дачного дома. На стеклах деревянных окон застыл морозный иней, огромные сугробы застелили собой двор, показывая, что давно сюда никто не заходил.

— Мы приехали. — сообщила Вика.

Я услышала, как она громко и нервно сглотнула.

Внимательно оглядела двор. От здания веяло чем-то темным, пугающим, сулящим нечто…опасное. Поежилась от такого предположения.

Когда Вика помогла мне снять шлем, мы подошли к невысокому забору, чья древесина с виду уже обмякла и прогнила, и Вика задумчиво обвела взглядом гигантские сугробы. Их высота тянулась до моей груди! Я заметила на верхушке маленькие следы с тремя пальцами, цепочкой тянущихся до линии горизонта.

— М-да… — мрачно вздохнула Вика. — не думала, что настолько снегом заметет…

— Что будем делать? — поинтересовалась я. — Есть лопата?

Вика пару секунд пристально и хмуро рассматривала сугроб и пожала плечами.

— Выбора нет. — мрачность звенела в ее голосе. — Идем так.

— Серьезно? — мои брови высоко поднялись.

— Идем напролом. Я, балда, так сильно торопилась, что забыла лопату. — виновато проговорила девушка.

Я тоскливо выдохнула. Просто прекрасно…

Вика, долго не думая, вошла в сугроб и, как будто находясь в воде, начала размахивать руками, освобождая себе путь. Тысячи ледяных кристалликов рассыпались по сторонам. Вика продолжала решительно идти вперед, оставляя за собой тоненький проход, который потихоньку начал засыпаться снегом.