Демоническая школа. Уроки выживания
Шрифт:
– Присоединится не хoчешь?
– К чему? – с вызовом спросила я.
– К рыданиям и мольбам, - насмешливо пояснила она.
Я, прищурившись, произнесла одно слово:
– Гомункулы.
Акула побледнела, я решила себя на одном слове не ограничивать и продолжила:
– Яйца...
Позеленевшая мадам с трудом сдержала приступ тошноты, я поняла, что определенно люблю Интернет.
Елена Звездная
Та сперва не поняла и взвыла, и даже попробовала вырваться, но я прижала крепче и шепнула:
– Тихо. Всё будет хорошо.
Невзирая на горе и панику, «одарённая» всё-таки сообразила, и уткнулась лицом в моё плечо. утболка моментально промокла от чужих слёз, зато рыдания стали тише.
– Всё будет хорошо, - повторила я. И добавила не столько для неё, сколько для себя. – Мы справимся.
***
Замок, который я могла видеть из окна тонированной машины, в которую нас запихнули буквально через пару минут после того, как самолёт приземлился, оказался ещё неприятнее, чем на виденной в самолёте картинке.
Нет, с одной стороны это было красиво – все эти башни, узкие окна, готические шпили, а с другой… возникло ощущение тюрьмы.
Невольно вспомнился Дюма с его «Графом Мoнте-Кристо» и я, вопреки всей серьёзности ситуации, нервно хихикнуло. Просто представила, как рою подкоп… Ложкой! В камне! А в промежутках между этим занятием, ношу строгую форму и разговариваю по-английски.
Подруга по несчастью – Далайна – сидела рядом и уже не плакала. Зато она беспрерывно и очень громко шмыгала носом, что ужасно раздражало нашу надзирательницу. Акула дёргалась всякий раз, а под конец поездки начала меленько трясти головой. Далайна всё, конечно, видела, и… начала шмыгать носом ещё громче!
нна Гаврилова
– Надеюсь, - едва мы подъехали ко входу и машина остановилась, произнесла кула, – мне нет необходимости напоминать вам первое главное правило?
– Каждый сам за себя, – прошептала Дала.
– И второе?
– повысив голос вопросила надзирательница.
Далайна содрогнулась и сжалась, она не просто побледнела после этих слов, она приобрела какой-то серый оттенок кожи.
– Ну?
– потребовала кула.
– Вообще я не поняла, – протянула задумчиво, - что значит "первое главное правило" и "второе главное правило"? Знаете, здесь явно присутствует какое-то нарушение законов логики. сли главное - это какое-то одно, а если...
И тут я поймала на себе взбешенный взгляд женщины, и этот взгляд явно свидетельствoвал о
Взяла и добавила издевательски:
– Гомункулы... яйца... тухлые яйца...
– Не действует более!
– прошипела надзирательница.
– Лады, – послушно согласилась я.- законы логики... нарушение законов логики...
– Мира, – женщину заметно корежило, – на твоем месте, я бы уже зубрила второе главное правило.
– Это какое?
– бесстрашно поинтересовалась я.
И тут Делайла вздрогнула и едва слышно прошептала:
– Раб беcправен.
Елена Звездная
– Что-что?
– я умудрилась и нахмуриться, и недоумённо заломить брoвь. – Какой ещё раб?
Во взгляде Акулы появилось превосходство. И если раньше я мoгла бы запросто от вот такогo взгляда отмахнуться, то в данном конкретном случае… уж слишком настоящим оно было.
Тем не менее, я не дрогнула…
– Нам полагаются рабы? – И после нового взгляда на акулу: - сли хотите пойти в услужение, то я против. Мне кого-нибудь посимпатичнее, и с более крепким желудком.
На сей раз китайская оптика сбоев не дала, а выражение лица надзирательницы стало поистине мерзким.
– абы? Вам? Вот уж не думала, что ты настолько наивна.
С этими словами тётка распахнула дверцу автомобиля и первой выбралась наружу. Нам предлагалось выйти следом, и мы даже подчинились – а смысл в салоне сидеть?
Я выбралась без проблем, зато подруга по несчастью запнулась и едва не упала, потому что её по-настоящему трясло. Буквально колотило!
Когда стало ясно, что Дала сейчас расшибётся, я шагнула навстречу и поймала. И услышала едва различимый, истеричный шепот:
– Рабы – это мы!
Что-о-о?!
нна Гаврилова
– Ты нет... пока нет, - неведомо как услышав, произнесла кула. – Что касается Далайны, да, у нее уже есть хозяин.
Тяжелые металлические ворота со скрежетом распахнулись перед нами.
Акула уверенно направилась вперед, по дороге устланной морской галькой, прямо к массивным окованным железом высоченным деревянным дверям, я стояла, потрясенная услышанным, Дала просто тряслась.
И тут мне на телефон позвонили.
Нервно достав трубку, нажала на кнопку приема вызова и услышала:
– Истеришь?
Голос у знакомого отчима был точно как у пирата, даже пoявилось ощущение, что где-то вдали я слышу шум моря и скрип корабельных снастей.
– Нет - ответила, на деле испытывая что-то сродни накатывающей истерике.