Демоны не спят

Пирс Энтони

— Ну ничего, главное, все хорошо кончилось, — сказал скелет. — Не в обиду тебе сказано, но Электра ему больше подходит.

— Какие там обиды, ты совершенно прав, — согласилась Нада. — Я все равно никогда бы не смогла полюбить юношу, который моложе меня.

— А вот с этой особой, — промолвил Косто, указывая на Грезу, — мы, кажется, незнакомы.

— Это Греза, моя собака, — сказала Ким, ощущая прилив горечи.

Она привыкла к собаке, успела полюбить ее и, хотя умом понимала, что это всего лишь персонаж игры, о неизбежном расставании думала с болью. И доверяла Грезе куда больше, чем Наде.

— Хм, — проскрипел Косто, — должен признаться, что я не очень хорошо представляю, что делать дальше. По сценарию мне следовало тебя испугать, но какие

тут страшилки, раз ты меня узнала.

— Ну и ладно, — махнула рукой Ким. — Давай тогда просто посидим и поболтаем.

— Эй, — вмешалась Нада, — я не уверена, что это разрешается правилами.

— Пошли они на фиг, эти правила, — заявила Ким. — Если мне не удастся осуществить самое заветное желание, то я хочу получить от игры все возможное удовольствие.

Она уселась на мраморную могильную плиту. Греза улеглась у ее ног.

— Слушай, Косто, — промолвила девушка, — мне хотелось бы узнать, откуда пошел ваш род. Вряд ли ваши предки с самого начала были скелетами.

— Вообще-то это не самая приятная история, — промолвил Косто, пожав костяными плечами. — Вряд ли она тебе понравится.

— Ничего, я послушаю, — сказала Ким, устраиваясь поудобнее. Она твердо решила вести себя так, как ей хочется, а что из этого выйдет — будет видно. Не исключено, что ей даже удастся как-нибудь обхитрить программу и добиться… неважно, чего, главное — своего.

— Ладно, будь по-твоему. В прежние времена, до того как Конь Тьмы овладел магией гипнотыквы, многие люди оказывались в плену глазка, не зная, что существует простой способ освобождения — достаточно, чтобы кто-нибудь сдвинул в сторону или тыкву, или лицо. В результате пленники Царства Снов оставались таковыми навечно. Телесно они пребывали снаружи, не ели и не пили, а потому должны были умереть. Парадокс заключался в том, что умереть по-настоящему им не удавалось, поскольку их души пребывали в тыкве, однако их облик в Сонном Царстве постепенно изменялся. Надеюсь, ты меня понимаешь; ты выглядишь здесь точно так же, как и снаружи, а они, эти несчастные, снаружи… хм… ветшали. Мир тыквы оказался населенным сначала разлагающимися трупами, а потом и скелетами. Сами они сильно переживали по этому поводу: больше всего их огорчало лишение тех элементов плоти, которые составляли различие между мужчинами и женщинами. Но проблема заключалась не только в этом, тыквы, при всей своей магии, являлись живыми овощами. Достигнув зрелости, они лопались, и пленники оказывались на свободе. Однако снаружи они уже умерли, а потому, освободившись окончательно, прекращали существование. Просто исчезали из мира снов. Таким образом, судьба их была более чем незавидной: угодив в плен, они неминуемо истощались, превращались в скелеты, а потом исчезали.

Но однажды мужской и женский скелеты разговорились и почувствовали друг к другу симпатию, переросшую со временем в любовь. Общение это первоначально носило сугубо духовный характер, поэтому состояние тел не так уж отвращало их друг от друга. А потом и вовсе перестало. Ну, а где любовь, там и дети. Первая пара скелетов… хм… нашла способ изготовить скелет младенца. Это было непросто, поскольку им пришлось использовать кости собственных тел, что, понятное дело, не облегчало их существования. Однако им удалось совершить великое деяние, положить начало новой разновидности разумных существ. Разумеется, они поделились своим открытием с другими скелетами, и те тоже начали создавать собственных отпрысков. Родители ничего не рассказывали маленьким скелетикам о неизбежном исчезновении. «Зачем огорчать детишек? — думали они — Пусть радуются своей недолгой жизни». Чтобы скрыть от малышей неприглядную истину, они постарались представить жизнь в Сонном Царстве как нечто совершенно естественное, разработали особую мифологию и придумали историю.

При этом взрослые скелеты не сообразили, что их отпрыски не происходили из Ксанфа, не были изначально существами из плоти и крови, а стало быть, не могли исчезнуть, когда лопалась та или иная тыква. Ведь в действительности глазки тыкв есть не более чем скважины, переносящие

сознание пленника в Сонное Царство точно так же, как глаз передает изображение в мозг, и население тыкв пребывает в них не в большей степени, нежели образы в глазных яблоках. Наружных тел эти маленькие ске-летики не имели, но в своем мире — мире, который для них был единственно своим! — они оказались способными к росту. Правда, не таким способом, как обычные дети, скелеты ведь ничего не едят и, прошу прощения за вульгарность, ничего не выделяют. Дети стали увеличиваться в размерах, присоединяя к своим телам случайно найденные кости. Заметив это, родители стали добровольно отдавать им свои кости, которым в противном случае пришлось бы в свое время просто исчезнуть. Таким образом достигло зрелости первое поколение уроженцев Сонного Царства, никогда не бывавших во внешнем мире. Они стали воспринимать его как так называемый «Тот Свет», ужасное место, где обитают пародии на скелеты, облеченные безобразной плотью. Со временем стало ясно, что в дело можно пускать не только человеческие кости, к тому же из костей можно составлять самые разнообразные комбинации. Причем не только индивидуальные: мы, например, можем соединяться в цепочки, что весьма удобно, когда приходится преодолевать утесы или пропасти.

Одновременно существенные перемены произошло и в самом Сонном Царстве, пришедший к власти Конь Тьмы стал направлять в Ксанф ночных кобылиц с кошмарными снами. Спрос на эту продукцию был огромный, слишком многие имели нечистую совесть, и дурные сны шли нарасхват. Дело стало расширяться, сны становились все более разнообразными и причудливыми, давая населению тыквы работу. Многие освоили профессии художников, декораторов, костюмеров и гримеров, другие занялись организацией постановок, кто-то стал писать сценарии, а некоторые подались в актеры. Сонное Царство стало полноценным миром.

Косто немного помолчал, а потом продолжил:

— Таковым оно и остается для большинства представителей моего племени. Но я, в силу превратностей судьбы и под воздействием магии, потерялся в тыкве и, будучи вызволен одним благородным огром, угодил во внешний мир. Оказалось, что, несмотря на неприглядность внешнего облика его обремененных вульгарной плотью обитателей, сам он не так уж ужасен. По правде говоря, я освоился в нем настолько, что даже стал предпочитать его родине. Ну а потом Скриппи Скелли изгнали из тыквы за несанкционированное вмешательство в дурной сон, который она считала неправильным. В результате она познакомилась и с внешним миром, и со мной. Теперь у нас уже двое детей — мальчик и девочка — прелестные, милые скелетики. Им тоже нравится жить снаружи.

— Это прекрасно, — сказала Ким. — Я очень рада за тебя и твою семью, но мне кажется, что у вас, скелетов, нету душ. Как же вы здесь без них обходитесь?

— Да, это затруднительно, — отозвался Косто. — Выкручиваемся как можем; в душ ходим, духами душимся… — он затрясся, давая понять, что это следует воспринимать как шутку. — Вообще-то, конечно, любому из нас хотелось бы получить половинку души в подарок от кого-нибудь из смертных. Душа все равно потом регенерирует, так что для донора потери никакой, но пока желающих не нашлось. Так что не исключено, что снаружи наш вид обречен на исчезновение. Но уж тебе-то, обыкновенке, до этого точно нет никакого дела. Твоя задача попытаться выиграть, а моя — попробовать тебе помешать. Таковы правила.

— Наверное, ты прав, — вздохнула Ким. — Не скажу, чтобы эти правила меня очень уж радовали, но раз они таковы, поступай как тебе положено. Что там у нас дальше по программе?

Глава 17

ОСЯ

Даг уныло уставился на дорогу. Он прекрасно понимал, что Ким ему теперь не догнать: тягаться в скорости с кентаврами нечего было и думать. Однако сдаваться юноша не собирался, его подгоняло чувство вины.

— Нам остается лишь поспешить к замку и надеяться, что мы догоним Ким прежде, чем с ней что-нибудь случится.