Демоны
Шрифт:
Нервный срыв не заставил себя ждать. Но я провел в больнице всего лишь три месяца. Я отказался от лекарств сразу же в день выписки. Просто я научился затыкать уши, не слышать стонов мира. Умерщвлять свою чувствительность. Засыпать.
И чаще всего мне это удавалось. Почти всем нам это удается. Этому нетрудно научиться.
А потом небо набухло тучами, и тучи нависали все ниже, пока не прорвались семенами Семи Кланов…
7
Когда это было – три дня назад или четыре? После всего, что
Несколько дней назад, проснувшись, я услышал, что Мелисса с кем-то разговаривает. Это не было похоже на то, как она говорила с котами.
Я выпрыгнул из постели, испугавшись, что к нам кто-то вломился, и нашел ее в гостиной – она говорила по сотовому телефону, которого я до сих пор не видел. Она смотрела на рисунок, над которым я работал… работал, и работал, и работал, переделывая его снова и снова.
– Нет, я думаю, это оно. Приезжай и посмотри сам. Нет, серьезно. Хорошо. – Она нажала отбой, повернулась и увидела меня, воззрившегося на нее.
– Откуда ты взяла этот телефон?
– Его мне дал Ньерца. Просто до сих пор в нем не было надобности. Они дали его мне на случай, если произойдет что-нибудь особенное. Мы ведь находимся здесь ради тебя – не меньше чем ради чего-либо еще. Они чувствовали, что тебе необходимо пристанище, какое-нибудь знакомое место, где бы ты смог чувствовать себя уверенно, чтобы… – она указала на рисунок, – чтобы нарисовать вот это, так мне кажется. Скоро они будут здесь. Мне нужно помедитировать. Посиди тут, ладно?
– Но…
Но больше она ничего не пожелала сказать и не выходила из своей комнаты до тех пор, пока они не прибыли четырьмя часами позже, на том же вертолете, на котором улетели.
Ньерца и Пейменц вошли в гостиную, осматриваясь вокруг, как мне показалось, с чувством облегчения. Каким бы он ни был неопрятным и эксцентричным, все же это был дом. Интересно, подумал я, в каких условиях им приходилось жить с тех пор? Оба они выглядели изможденными; на Пейменце была та же самая одежда, в которой я в последний раз его видел. Он обнял Мелиссу, потряс мою руку, поприветствовал котов; Ньерца же стоял у маленького деревянного столика, за которым я рисовал, разглядывая один из моих рисунков.
– У вас было достаточно еды? – спросил Пейменц.
– Вполне, – ответил я. Учитывая, что снаружи время от времени наступал настоящий голод, было бы ребячеством сетовать на невысокое качество пищи. Нам повезло, что у нас вообще было что есть.
– Там, кажется, какой-то труп на крыше, – сказал Пейменц. – На нем сидели птицы, так что трудно сказать, но такое впечатление, что его… нарезали кусками.
– Да. Там, наверху, был Придурок, но он не стал приближаться к Мелиссе. Тот парень, что на крыше, должен был тем или иным способом добраться до нее. У него не вышло, и…
– Еще были нападения со стороны людей? – спросил Ньерца, поднимая голову от столика.
– Одно. Спровоцированное, как это ни странно, через Интернет – у одного парня была прямая линия с демонами.
– Не так уж и странно, – сказал Пейменц, устало садясь на подлокотник кресла. – Им очень нравятся игры с Интернетом. – Он криво усмехнулся. – Зубачи, например, проявляют настоящую приверженность к масс-медиа. Подозреваю, что скоро они подпишут контракт с фирмой «Вильям Моррис» [33] .
33
Имеется в виду фирма, продолжающая дизайнерские разработки Вильяма Морриса.
Я был совершенно уверен, что он шутит. По крайней мере относительно Вильяма Морриса.
Ньерца посмотрел на меня, и я понял: он хочет, чтобы я подошел к столику.
– Да?
– Вот этот рисунок, Айра. Вы… вы знаете, что это за город?
– Нет. Подозреваю, что я просто выдумал его.
– Ошибаетесь. Все это время мы обследовали американские города. Это, несомненно, Детройт. Вот этот символ, вот здесь – что он означает? Я где-то видел его, но подобные тайные знаки не по моей специальности.
– Это астрологический знак планеты Сатурн. Не знаю, почему я нарисовал его здесь. Мне просто показалось, что это правильно.
– Мы сейчас же отправимся туда, в эту часть Детройта – и выясним все сами. Вы были избраны в качестве переводчика, Айра. Вас вела Душа Солнца – Золото в Чаше. Оно пребывает в Мелиссе, но временами говорит и с вами. Пойдемте – на крыше…
– Подождите, – сказала Мелисса, вскинув голову и словно прислушиваясь к чему-то, слышному только ей. – Мне кажется, надо взять с собой немного бульона.
Ньерца удивленно посмотрел на нее.
– Бульона? У меня есть доступ к правительственным запасам продовольствия. Мы не нуждаемся…
– Бульон. Я где-то видела консервы с куриным супом. Я налью его в термос.
Пейменц посмотрел на Ньерцу и пожал плечами.
Сначала нас ждал короткий, выворачивающий внутренности стремительный вертолетный рейс до частного аэродрома в эвкалиптовой роще в округе Марин, за ним последовал не менее стремительный, но уже более комфортный перелет на частном реактивном самолете до Детройта. Полет все не кончался; я чувствовал себя дезориентированным, потрясенным. Мелисса попросту спала. Пейменц не отвечал ни на один из моих вопросов. «Давай сначала посмотрим», – вот и все, что он соизволил мне сказать.
Моросящий вечер в пуленепробиваемом лимузине. Объезжая брошенные посреди шоссе машины и обломки разрушенных зданий, наш автомобиль приближался к заброшенному нефтеперегонному заводу на окраине Детройта. С деревьев, росших рядом с дорогой, спрыгнул Молольщик и поскакал к нам, каждым приближающимся прыжком заставляя мое сердце бухать все громче. Лимузин со скрежетом остановился – Молольщик блокировал нам дорогу в сотне футов впереди. Когда он, пыхтя, начал приближаться к нам, Ньерца сказал: