Демпфер II. Месть
Шрифт:
– Нет.
– Странно, – удивился тот.
– Живучая попалась. Такая жара стоит, а она ничего – терпит. Надеется, что кости срастутся.
– Пускай надеется… Все равно в морге пока места нет, – разрешил жить обреченной бабке Лешка.
Андрей в это время вспомнил, кто он такой и что было перед этим…
А перед этим он помнил, как летел в объятиях БМО Крао на землю с окна второго этажа, и как взрывной волной его вырвало из его объятий и их разнесло в разные стороны.
Потом он очнулся здесь в компании мертвых людей.
Климов попытался позвать на помощь, но у него из горла не вылетело ни звука. Он лишь как рыба беспомощно раскрывал рот и пытался рассмотреть обладателей голосов. Руки и ноги его не слушались, поэтому Андрей решил, что у него поврежден позвоночник и его парализовало.
– Откуда мяса столько навезли? – в очередной раз, затягиваясь, спросил грубый голос.
– Менты говорят, что самогонный аппарат рванул в одной из «хрущевок» на набережной. Полподъезда вывернуло наизнанку. Дом старый – в основном одни пенсионеры жили. Кто-то обгорел, кого-то на запчасти разорвало, а кто-то от сердечного приступа умер. Вот и навезли Тимофеевичу работы на завтра. Старик удолбается их вскрывать, а ведь это еще не все… Говорят, что там, на развалинах, трупы понаходили девушек пропавших.
– Да, ты, что?.. Врешь.
– Шура, – возразил Лешка, – ты мне можешь верить. Мне по секрету это мой корешок – участковый местный рассказал. Он трупы из первой партии в морг сопровождал, чтобы никого не потеряли по дороге.
– А маньяка словили?
– Пока ничего не известно. Как узнаю, то расскажу, – важно произнес Лешка. – Что? Пошли кофе бахнем. Через час смена заканчивается, а у меня сегодня дел невпроворот.
Заскрипели колеса каталок и Андрей понял, что Лешка и Шура двигаются в его сторону. Через несколько секунд его каталка слегка от толчка дернулась, и он увидел два, проплывающих мимо, белых халата.
Умирать от переохлаждения он не собирался, поэтому собрал всю свою волю в кулак и… о, чудо – пальцы правой руки непослушно дернулись и схватили за лацкан рукава ближайший к нему белый халат.
– А…а…а…а…а… Зомби, – заорала басом Шура – двухметровая рыхлая женщина неопределенного возраста и ударила ожившего мертвеца кулаком в лоб.
– Ма…ма… – заорал фальцетом Лешка – крепко сбитый толстячок в модных прямоугольных очках и пополз на коленках под каталками с трупами к выходу из морга.
Но этого Андрей уже не увидел, потому что был нейтрализован, годами набитой на неправильных пациентах, рукой Александры Юрьевны Турутько – заведующей первым терапевтическим отделением центральной городской больницы.
II
– Иван Аркадьевич, вы опять на работе рыло залили? – кричала на все приемное отделение Шура.
– Как можно было живого человека в морг отправить?
– Я что? Экстрасенс, что ли? – оправдывался, слегка заплетающимся голосом, Иван Аркадьевич. – Их всех в мешках полиэтиленовых привезли. Я через черный полиэтилен видеть не могу. Все вопросы к скорой помощи и экспертам, которые его в мертвецы записали.
– Вы должны были их всех осмотреть перед приемкой в морг, – не унималась Шура.
– Должен я – реаниматологу, и то деньги, и одно дежурство на праздничный день, а в трупах ковыряться я не должен, – протестующе заявил в ответ Иван Аркадьевич.
Дальше Андрей слушать не стал и открыл глаза.
Теперь он лежал все на той же каталке, только уже в другой, ярко освещенной комнате, стены которой были покрыты давно немытой плиткой. Он повернул голову и пожалел, что посмотрел вниз – пол оказался заплеванным до такой степени, что его стало слегка подташнивать.
В это время дверь в комнату открылась и нее ворвалась раскрасневшаяся от гнева Александра Юрьевна.
Она схватила его за правую руку и надела на плечо манжету механического тонометра.
– Как твоя фамилия? – грозно спросила она, накачивая грушу тонометра и вставляя второй свободной рукой себе в уши трубки стетоскопа.
Андрей попытался заговорить, но у него из горла вырвался только хрип.
– Ты меня понимаешь? – спросила Шура.
Андрей в ответ утвердительно махнул головой.
– Написать фамилию сможешь? – еще раз спросила та.
В этот раз Климов махнул головой отрицательно.
– Где невролог? – заорала Александра Юрьевна куда-то в коридор.
– Вы узнали его данные? – вместо ответа на вопрос о неврологе, спросила молодая девочка-медсестра с планшеткой в руках.
– Он не может назвать себя, – ответила Александра.
– А как же я его оформлю без данных? Пускай вспоминает, – возмутилась медсестра.
– Дура! – закричала на нее Александра Юрьевна Турутько так, что у Андрея заложило уши: – запиши его, как неизвестного больного.
– Тр…тр…р… – треснула липучка на манжете тонометра, и расползлась в стороны.
– Живем, как в девятнадцатом веке, – зло прошептала себе под нос Шура: – не могут современные приборы купить.
В это время у нее за спиной появился молодой высокий врач с недовольным и слегка заспанным лицом:
– Что тут у нас?
– У вас не знаю, а вот больного привезли со взрыва в жилом доме, – ответила Александра Юрьевна.
– Если со взрыва, то все вопросы к травматологам. Это не мое, – улыбнулся молодой врач.
– Чего это он наш? – возмущенно подал голос, невесть откуда взявшийся травматолог Лешка.
– А чей? – задал резонный вопрос его оппонент. – Взрыв. Травматическое воздействие.
– Его только что с рентгена привезли. У него все кости целые. Он вообще не наш, – заявил Лешка. – Ты бы хоть осмотрел его. По ходу ему к вам – в неврологию.
Молодой врач недовольно скривил лицо, отодвинул в сторонку Александру Юрьевну и вплотную подошел к Андрею.
– Сколько вам лет? – спросил он.