День Дракона
Шрифт:
Что?!
К сожалению, древний переводчик не отличался словоохотливостью. С традиционной бережливостью шас экономил пергамент и описывал лишь ключевые события, не вдаваясь в особые подробности, справедливо полагая, что те, кто захочет покопаться в истории, сможет обратиться к навскому первоисточнику. А темные опомнились и укрыли ненужные сведения.
Что же вы там запечатали? Почему не забрали сокровища?..
Возбужденный Итар быстро прошелся по комнате. Раз, другой. И вдруг остановился. Догадался. И оцепенел, поняв, что разгадка таится в ответе на простой вопрос: «Чего испугались навы?»
Москва,
8 августа, вторник, 03:11
Летняя ночь в спальных районах обыкновенно тиха. Особенно — будничная ночь. Здесь мало веселых заведений, шум которых мешает уснуть, нечасто проезжают машины и редко встречаются бодрые компании. Конечно, часов до одиннадцати вечера стоит шум, где-то смеются, где-то кричат, где-то поют под гитару или орет магнитофон, но после все успокаивается. Подростки, избегая неприятностей, предпочитают уходить подальше от домов, не мешают людям отдыхать, а потому глубокой ночью в спальных районах, как правило, тихо и пустынно.
И только полицейские патрули изредка прокатываются по улицам. Иногда въезжают во дворы, шелестят шинами мимо темных окон, лениво прислушиваются, лениво оглядываются. Но разглядеть черный микроавтобус, остановившийся у торчащей в одном из дворов электроподстанции, полицейские не могли при всем желании. Не каждому дано смотреть сквозь морок. А если бы и увидели? Что необычного в большой машине с затемненными окнами? Мотор не работает, свет выключен, вокруг никого. Пробили бы микроавтобус по базе данных, убедились бы, что в розыске он не числится, и поехали бы дальше. Двор спит. Район спит. Все в порядке.
Обычный микроавтобус у обычной электроподстанции.
Она действительно казалась обычной. Бетонная коробка с серыми металлическими дверями, стены которой украшала разноцветная мазня — творчество местных тинейджеров. Она казалась порождением современного века, меткой эпохи электричества, и никто из челов, которые мирно спали в окрестных домах, не знал, что на месте подстанции всегда находилось нечто, равное ей по размеру. Когда-то здесь стоял амбар, деревянный, затем каменный. Еще раньше — холм. И скрывались за бетонными стенами не распределители и переключатели, а устройство подревнее — Дегунинский Оракул, единственный сохранившийся в Тайном Городе артефакт асуров.
Именно поэтому Сантьяга, подъехавший с помощниками на черном микроавтобусе, не стал афишировать свое присутствие. Лидеры Тайного Города нет-нет да и заглядывали к провидцу. Сегодня черный микроавтобус, завтра зеленый, послезавтра красный… Зачем давать челам лишний повод для размышлений? Навел морок на всю территорию, скрыл свое присутствие и появление из портала князя и сиди себе жди, рассматривай разрисованные стены.
Комиссару, в отличие от большинства жителей Тайного Города, доводилось бывать внутри Оракула, а потому он, единственный из пассажиров микроавтобуса, точно знал, что внутри «подстанции» прячется великолепный зал. Пол помещения покрывает черный, с прожилками настоящего золота ларнайский мрамор. Стены выложены зеленой яшмой, а купол потолка — голубым лазуритом. Зал был красив, но приходили в него не для того, чтобы любоваться совершенством отделки. В центре помещения на четырех хрустальных колоннах располагалась сфера золотистого берилла, слабое сияние которой освещало зал неярким, мерцающим светом. А между колоннами обычно вилась красноватая дымка — сердце Оракула. Ради нее приезжали в Дегунино высшие иерархи Великих Домов.
И именно ее пытался разглядеть вошедший в зал князь.
Но не сумел.
Потому что ее не было.
Не исходило от берилловой сферы золотистое сияние, заставляющее причудливо переливаться яшму и золотые прожилки ларнайского мрамора. Нижняя часть зала погрузилась во тьму, и лишь лазуритовый потолок слегка светился, видимо, для того, чтобы повелитель Нави не почувствовал себя как дома.
И ни единый звук не нарушал установившуюся в зале тишину.
Князь стоял в дверях целую минуту. Затем развернулся и вышел на улицу. Подождал почувствовавшего неладное Сантьягу и угрюмо прошипел:
— Оракул не хочет говорить. — Комиссар криво усмехнулся. Все понятно.
— Ситуация действительно серьезная. — Перед князем возник темный вихрь портала. — Срочно принимайся за расследование. Срочно!
ГЛАВА 4
Лязг мечей звучал как-то приглушенно, стыдливо.
Крики тоже были невнятны. Будто лица умирающих и лица убивающих скрывали маски.
А может, дело было в том, что плавились стены?
Сражение развернулось в сводчатых коридорах. Высоких, широких, с гладкими, выполненными из прочного металла стенами. Замкнутое пространство предполагало соответствующее оружие: противники бились мечами и топорами, еще кинжалы, ножи, короткие палицы и… магия. Именно ее дыхание оплавляло стены.
Подземную крепость строили великие мастера, умелые в обработке металлов и сведущие в колдовстве. Создатели не верили, что когда-нибудь под сводчатыми коридорами развернется кровопролитная битва, они и представить не могли, что появится враг, способный прорваться на средние уровни твердыни, но строить плохо попросту не умели. Гладкие стены обладали колоссальной защитой от воздействия магии, они уже доказали это во время первого сражения. Но сейчас под сводчатыми потолками кипел еще более страшный бой. Потоки магической энергии, которые направляли друг на друга противоборствующие колдуны, победили древние стены. Бессмертный металл поплыл вниз, стекая расплавленными лужами под ноги сражающимся.
Может быть, поэтому тонули звуки?
…Сколько гарок билось под землей? Арнат? Десятки арнатов? Сотни?
Последнее вернее.
Их было больше, чем можно представить, больше, чем когда-либо еще. Ни до, ни после подземной битвы, ни в одном сражении, ни против какого врага князь не выводил на поле боя столько бойцов. Столько лучших своих бойцов. Самых опытных. Самых умелых. Самых бесстрашных. Самых верных.
Но ведь противостоял им не менее грозный враг.
Опытный. Умелый. Бесстрашный. Верный.
Гарки.
Именно поэтому в подземной битве принимало участие больше гарок, чем когда-либо еще: они дрались с обеих сторон.
Гарки против гарок.
И черным-черно в подземной крепости было не от отсутствия света, а от огромного количества порождений Тьмы.
Затянутые в темные комбинезоны гарки, высокие, худощавые, но при этом — необычайно грациозные, убивающие совершенными, до микрона отточенными движениями.
А среди них, в самой гуще сражения — советники. Плотные черные плащи, обыкновенно скрывающие облик высших иерархов Нави, разорваны мечами и магией, сгорели или прилипли к оплавленным стенам. И гарки видят, куда завела Тьма их лидеров. Видят неестественные фигуры, видят блестящую черную кожу, окаменевшие когти и пылающие черным глаза. Видят, но не смущаются. Они сражаются рядом, плечом к плечу, побеждают или погибают.