День Муравья
Шрифт:
И он одинок, так одинок, и так далеко от своих!
Он с тоской вспоминает величественную пирамиду Бел-о-кана, своих шустрых собратьев, тепло трофоллаксисов, аппетитные запахи растений, благодатную тень деревьев. Как ему не хватает теплых камешков, на которых так хорошо погреться, этих феромонных дорожек, которые вьются среди травы!
И 103-й шагает вперед, по-прежнему вперед, как совсем недавно шагал вперед целый крестовый поход. Его Джонстоновы органы сбиты с толку странными волнами: электрическими, световыми, магнитными, радиоволнами. Мир вне мира — это хаос искаженной информации.
По
Ничего. Ни одного сигнала приветствия. Пальцы не признали его.
103-й расстроен.
Он устал, измучил себя вопросами «для чего?» и «зачем?», и тут вдруг он улавливает неожиданные феромоны. Это запахи рыжих лесных муравьев. Обезумев от счастья, он несется навстречу прекрасным запахам. Чем ближе он подбегает, тем больше в нем уверенности, что это флаг-запах Жю-ли-кана. Пальцы выкрали это гнездо незадолго до отправления крестового похода!
Прекрасный запах притягивает его как магнит.
Да. Гнездо Жю-ли-кан в целости. Население невредимо. Он хочет пообщаться со своими братьями, потрогать их, но между ними вырастает твердая прозрачная стена, мешающая любому контакту. Город огорожен кубом. 103-й карабкается на крышу. Там есть дырочки, правда они слишком малы, чтобы потереться усиками, но вполне достаточные, чтобы обменяться информацией.
Жители Жю-ли-кана рассказывают ему, как их принесли в это искусственное гнездо. С тех пор как их силой переселили сюда, их изучают пять Пальцев. Нет, Пальцы не агрессивны. Они не убивают. Но однажды произошло необычное событие. Их забрали другие незнакомые Пальцы, они бесцеремонно трясли их, так что многие жю-ли-канцы погибли.
Но с тех пор, как их принесли обратно, они больше не знают забот. Пять очаровательных Пальцев кормят их, ухаживают за ними, оберегают их.
103-й радуется. Неужели он наконец нашел собеседников, которых ищет так давно?
Запахами и жестами муравьи, заключенные в искусственном гнезде, указывают ему, как найти «хороших» Пальцев.
179. БЛАГОУХАНИЕ
Августа Уэллс сидела в общем кругу. Тесно прижимаясь друг к другу, они издавали звук ОМ, создающий спиритуальную сферу.
Наверху, в нереально подвешенном состоянии, в метре над собственными головами и в полуметре от потолка не было ни холода, ни голода, ни страха, они забывались, они были всего-навсего небольшим облачком думающего пара.
Но вскоре Августа Уэллс покинула эту сферу. Она снова материализовалась в свое земное тело. Она плохо сконцентрировалась. Что-то ее отвлекало. Навязчивые мысли. Свой ум и свое «я» она оставила на земле. Инцидент с Николя не давал ей покоя.
Она подумала, что, наверное, мир людей производит жуткое впечатление на муравья. Муравьи никогда не смогут понять, что такое автомобиль, или кофеварка, или простой билетный компостер в поезде. Это за пределами их понимания. Августа Уэллс размышляет о том, что, возможно, вселенная муравьев отстает от вселенной людей, как разум человека отстает от божественного разума.
Может быть, в высшем измерении пространства и времени тоже существует какой-нибудь Николя. Люди ломают головы, почему Бог так поступает, а на самом деле это какой-нибудь несмышленый ребенок развлекается от нечего делать!
Так когда же его позовут полдничать или заставят прекратить играть с людьми?
Эта мысль взволновала и даже потрясла Августу Уэллс.
И если муравьи не способны представить, что такое компостер в поезде, то какими же машинами, какими оригинальными концептами должны манипулировать боги из высшего пространства-времени?
Но такие размышления были пустыми и бессмысленными. Она снова сконцентрировалась и воспарила в сферу, где ее разум слился с разумом всей группы.
180. ЦЕЛЬ БЛИЗКА
Вокруг шум, запахи и тепло. Здесь есть живые Пальцы, это несомненно.
103-й приближается к зоне шумов и вибраций, стараясь не затеряться в зарослях толстого красного ковра. Его дорога усеяна мягкими препятствиями. На полу в беспорядке валяется разноцветная одежда.
Последний крестоносец ползет по пиджаку и брюкам Жака Мелье, дальше его путь лежит через черный шелковый костюм, он ползет вперед по рубашке комиссара, дальше он то поднимается, то спускается, как по американским горкам, по бюстгальтеру Летиции Уэллс. Зона турбулентности приближается.
Перед ним вязаное полотнище покрывала, он поднимается по нему. Чем выше он поднимается, тем сильнее тряска. Запахи Пальцев, тепло Пальцев, звуки Пальцев, они где-то здесь, это точно. Наконец он их увидел. Он вскрывает свой кокон бабочки и вынимает оттуда бесценный груз. Миссия Меркурий приближается к концу. Он карабкается на самую высокую точку кровати.
Будь что будет.
Летиция Уэллс лежала, ее сиреневые глаза были закрыты, она ощущала, как энергия Ян ее партнера сливается с ее собственной энергией Инь. Их сплетенные тела синхронно двигались. Летиция приоткрыла глаза — и вздрогнула. Практически перед ее носом стоял муравей и держал между мандибулами маленькую сложенную бумажку!
Зрелище могло удивить кого угодно. Она замерла, потом высвободилась и приподнялась.
Жака Мелье такая резкая перемена озадачила.
— Что случилось?
— На кровати муравей!
— Наверное, он сбежал из твоего террариума. На сегодня довольно муравьев, прогони его и начнем с того места, где остановились!
— Нет, подожди, он не такой, как все. В нем что-то необычное.
— Это что, робот Артура Рамиреза?
— Нет, это живой муравей. Ты мне можешь не поверить, но у него в мандибулах сложенная бумажка, кажется, он хочет нам ее отдать!
Комиссар был недоволен, но решил проверить информацию. Он и в самом деле увидел муравья с кусочком сложенной бумаги.
103-й видит перед собой множество Пальцев.
Обычно пальцевидное животное разделяется на два стада по пять Пальцев. Но это, наверное, высшее животное: оно толще и у него не два, а четыре стада по пять Пальцев. Итого двадцать Пальцев, растущих от корневой розовой структуры.
103-й приближается и кончиками мандибул протягивает письмо, пытаясь не поддаваться страху, который ему внушают эти непомерные существа.