День не задался
Шрифт:
— Только после обеда! "Сам" приказал посадить тебя рядом с ним!
— Понял. После обеда.
В общем, на аэродром я попал только ближе к вечеру. Ребята резались в "козла" и пили чай. Их чуткие носы сходу повернулись ко мне.
— Что значит начальство! Все ему достается! А тут сиди, чайком пробавляйся! — сказал Деодор Киреев Васильеву.
— Да ладно, ладно вам. Не забыло начальство про вас. Все в машине лежит. Но не сейчас, — вкратце обрисовал ситуацию. — В общем, нас просили устроить показательные выступления для союзников. Заодно, надо раскачать американцев с их "Тандерболтами", и потрогать их в воздухе, погонять, как следует. Найти уязвимые фигуры. Но, не зарываться. Не доводить до абсурда. И без летных происшествий.
Дозвонился до Покрышкина, приказал передать Макееву и Арсеньеву готовить перелет 5 эскадрильи в Гибралтар за самолетами. Если возникнут сложности, то решить вопрос через управление АДД.
— Как у вас дела? — спрашиваю его.
— Погода нелетная. Сидим по погоде. Скучно.
"Тандерболт" оказался совсем не интересным истребителем. Огромный, очень высокий фюзеляж, огромная просторная кабина. Вялый, маневренность отсутствовала напрочь. По словам американцев, его максимальная скорость достигается на высотах выше 10000 метров. Там, дескать, ему цены нет. Но вот, что интересно: три подвесных бака, а собственного запаса топлива всего на 800 км. То есть, если встречать их раньше, то "тандерболты" будут сбрасывать ПТБ, и после этого уходить, оставляя бомбардировщики без прикрытия. "Подраться" с американцем, американцы выбрали Петра, как самого молодого. Вообще, на него легла самая большая нагрузка, потому, что у него на груди была только одна "Красная Звездочка" и гвардейский значок, который, и англичане, и американцы, принимали за орден. А у остальных – по две звезды Героев, и куча орденов. Групповой бой на высоте 8000 американцы тоже проиграли, в первую очередь – тактически, он длился меньше трех минут. Мы поднырнули под них, уклонившись от лобовой атаки, они пошли за нами, и тут же разделившаяся восьмерка: две пары выполнили вираж, две пары – косую петлю, повисла у них на хвостах. Англичане тоже старались действовать строями, а не парами и звеньями, пытались утащить нас на виражи, но мы действовали исключительно на вертикалях. Особенно Тэддеру понравился "разворот на пятке", эта фигура у союзников была неизвестна. Более того, уже позже, в СССР, выяснилось, что ни "Спитфайр", ни "Тандерболт", ни более поздний "Мустанг", из-за технических особенностей не могли выполнять такие развороты: глох двигатель, и он был очень чувствителен к резким изменениям оборотов, без чего маневр выполнить невозможно. После полетов нас потащили в англо-американскую часть базы. Там у них был неплохой бар. Единственное, у нас не было ни долларов, ни фунтов. Но это не смутило хозяев. Пива было много. Тэддера, в основном, интересовала тактика немцев на Восточном фронте. Оказалось, что немцы на западе пользуются совершенно другой тактикой, но там они обороняются, а здесь им приходится поддерживать свои войска, и обороняться от ударов многочисленной нашей авиации. Они же на Западе распространяют сказки про Восточный фронт, объявляют о многочисленных победах, что сбить истребитель на Западе считается в 7-10 раз труднее, чем на Востоке, поэтому, дескать, лучшие летчики у них на Западе, а русских они бьют как мух, сотнями. Я показал Тэддеру фотографию Храбака и его самолета на нашем аэродроме. Тэддер долго смеялся.
Начинало темнеть, поэтому я собрал ребят, и мы сели в Додж, и поехали на "свою" сторону. Попытки мужиков продолжить отмечать "победу" над союзниками были пресечены. Всех усадил писать отчет об учебном бое. Собрал "сочинения" и поехал в Посольство. Передал их Берия, но попросил вернуть их позднее, для использования в ВВС.
— Я их верну сразу! — он вызвал какого-то офицера и, по-грузински, что-то сказал ему, передав ему листы. — Что Тэддер?
— Интересовался тактикой немцев при поддержке наземных войск.
— Значит, все-таки готовятся к наземным операциям.
— Я бы не сказал, скорее, прикидывает шансы.
— Даже так? И в чем это проявилось?
— Не заинтересовался войсковой ПВО немцев. Его интересует только объектовая ПВО.
— Сволочь! А "боров" обещал открыть второй фронт в этом году! Пошли! — и он направился к комнатам, которые занимал Сталин.
Пришлось снова повторить все для Сталина.
— Вы считаете, что англичане не готовы открыть второй фронт? На каких основаниях вы сделали такое предположение?
— У них очень мало самолетов непосредственной поддержки войск, командование ВВС озабочено только объектовой ПВО немцев, не знает и не пытается узнать тактику действия войсковой ПВО немцев. В этом случае их войска будут лишены поддержки авиации, и они надеются только на нас в плане уничтожения основных сил противника. Они готовы только к воздушной войне с Германией. Им нечем, в ВВС, бороться с танками и артиллерией противника. Скорее всего, вся воздушная поддержка будет состоять в массированных налетах на Германию, при этом основные удары будут наноситься по восточной части Германии. С целью уменьшить наши трофеи.
— А американцы?
— Идут строго в кильватер англичанам.
— То есть, товарищ Титов, как вы и говорили вчера ночью: хотят загрести жар чужими руками. Спасибо, товарищ Титов.
Тегеранская Конференция завершилась без подписания совместного коммюнике. Сталин согласился с мнением Черчилля о том, что операции союзников пройдут на Средиземноморском театре военных действий, и покинул Конференцию, несмотря на уговоры Рузвельта. Рузвельта он попросил максимально увеличить поставки автомобилей, средств связи, дюралюминия в чушках и в листах и другой, необходимой для фронта, продукции. Утром 30-го ноября мы вылетели обратно в Баку. После посадки Сталин сам направился к нашей стоянке.
— Здравствуйте, товарищи летчики!
— Здравия желаем, товарищ Сталин!
— Я знаю, что вы с первых дней войны на фронте, что защищали Ленинград, помогли прорвать его блокаду, били немцев под Сталинградом, на Кубани, под Курском и на Украине. Родина никогда не забудет вашего мужества и героизма. Сейчас союзники хотят украсть у нас Победу. Я прошу вас не позволить им этого сделать. От вас, во многом, зависит скорость нашего продвижения к логову врага. Надеюсь на вас! И благодарю за службу!
— Служим Советскому Союзу!
Я распустил строй и все подошли к Сталину. Минут тридцать они задавали друг другу вопросы и отвечали на них. Затем Сталин попрощался с ними, и подозвал меня.
— Пойдем, Павел Петрович, отличные у тебя бойцы! — Сталин впервые обратился ко мне на "ты". — Подготовь список для награждения всех. И еще, за последнее время ты сбил много самолетов, но постоянно пишешь их в групповые. Почему?
— Мне трижды пытались запретить полеты, из-за того, что я единственный трижды Герой, пока. Если наградят четвертой, то запретят даже приближаться к фронту. Поэтому пишу их туда, где за них не награждают.
— Ты не прав! Они – тоже не правы. Нельзя тебя лишать воздуха. Ты им дышишь. Я, как главнокомандующий, издам приказ, запрещающий это делать, кому бы то ни было. Почему союзники себя так по-разному ведут? Что ты думаешь по этому вопросу?
— Из-за различных целей в этой войне, товарищ Сталин. Война идет за сферы влияния между Соединенными Штатами и Великобританией. Вы обратили внимание, что Штаты в первый день активно говорили о независимости Индии?
— Да, конечно.
— Это их цель! Они уже в Австралии и поставляют туда все! Они вырвали ее из рук Англии, теперь берут следующую жертву: Индию. Если мы пустим их в Европу, то они сожрут и ее. Вместе с Англией. Германия лишь разменная фигура в этой войне.
— А мы?
— Пушечное мясо для них.
— И что, Черчилль не понимает этого?
— Наверное, не понимает, а может быть, в своей ненависти к нам, делает это сознательно. А может быть, он не хочет, чтобы Америка влезла и сюда, в его вотчину.