Шрифт:
Дорогая Эльма, наконец-то я могу рассказать тебе, как это случилось, что я вдруг или почти вдруг стала госпожой Маркштальдер. Мне так хотелось пригласить тебя на чудесное свадебное торжество, но на нем были только люди нашего узкого круга, ну и, разумеется, несколько деловых друзей Дэдди и господина Маркштальдера. Его я теперь называю «свекор», а иногда просто «папа», в отличие от моего собственного папа, которого я называю просто «Дэдди». Тем не менее набралось сто, нет больше, человек сто двадцать. Страшно подумать, во что моя свадьба обошлась Дэдди. Наверняка не в одну тысячу. Правда, он всегда, по крайней мере с тех пор, как я согласилась выйти
Ведь когда он впервые пришел и начал уговаривать меня выйти замуж за Марио Маркштальдера, я не сразу дала свое согласие. Не то чтобы Марио мне не нравился, просто я его совсем еще не знала, а главное, не хотела делать что-то по чужой указке. Ты же знаешь, еще в интернате я привыкла все решать сама. Но Дэдди не отступал, он снова и снова втолковывал мне, какую это сулит выгоду, ведь строительная фирма Маркштальдера — чуть ли не самый главный его конкурент — вернее, теперь можно, слава богу, сказать: была чуть ли не самым главным конкурентом. Сколько раз я слышала, что Маркштальдер перехватил то один, то другой подряд и отцу оставалось только утереться (это у Дэдди любимое словечко).
Собственно, больше он ничего не говорил, но меня это, понятно, задевало, и в конце концов я поняла, что нужно пойти на жертву. Право же, я не хочу сказать, что выйти замуж за Марио — с моей стороны жертва. Вовсе нет. Он, конечно, неповоротлив и намного ниже меня ростом. Да и с первого взгляда особого впечатления не производит, это уж точно. Но ведь внешность — не главное в человеке. Для меня во всяком случае важнее характер, а характер у него есть. Он чересчур робок, зато у него доброе сердце. Не лишен он, разумеется, и недостатков, но у какого мужчины и даже женщины их нет; например, ночью он не то чтобы храпит, но все же слегка посапывает.
Итак, я сказала Дэдди, что согласна выйти за Марио, тогда Маркштальдер по крайней мере не сможет ловчить с ценами. Мама от счастья заплакала, обняла меня и начала утешать: я призналась, что не люблю Марио. У нее на этот счет есть опыт, ведь ее отец был всего-навсего простым плиточником, и когда она выходила за Дэдди, то наверняка тоже заботилась о своем будущем. При том что бедность, само собой, вовсе не позор.
Представляешь, для свадебного ужина Дэдди снял замок Фрайенштайн! Его владелец — наш клиент, мы ему много чего понастроили. Дэдди прямо спросил его, сколько это будет стоить, если снять замок на один день. Ужином и всем остальным занимался сам владелец замка. Вот это был ужин так ужин, из девяти блюд! Под конец я думала, что вот-вот лопну. Меню я сохранила, ка нем расписались все гости. Это прекрасный сувенир.
За все заплатил Дэдди, включая вина и множество цветов. Мама заметила, что и Маркштальдер мог бы войти в долю, но Дэдди лишь посмеялся в ответ и сказал: «Ничего, он мне заплатит сторицей».
Брачная церемония состоялась в церкви. Дэдди там, не было. Ему пришлось пойти в замок и присмотреть, чтобы все было как полагается. В церкви играл орган, и было так торжественно, я прямо-таки кожей чувствовала, как мне идет подвенечное платье. Особенно хорошо оно сидело в талии, ведь я до сих пор еще очень стройная. Когда мы стояли впереди всех, рядом со священником, я выпрямилась и даже украдкой чуть-чуть привстала на цыпочки, чтобы все видели, насколько Марио ниже меня ростом. Чтобы потом не говорили, что заполучить его в мужья для меня такое уж счастье, совсем наоборот.
Господин
Когда мы вышли из церкви, родители Марио меня поцеловали и мой свекор, который умеет быть очень веселым, а порой даже перебарщивает, заявил: «Ну а теперь надо это дело обмыть». Все засмеялись. Потом мы поехали в замок, где все уже было приготовлено наилучшим образом. Нам прислуживало много кельнеров, все в белых фраках. Был подан аперитив, и я заметила, что все тайком меня разглядывают. Белые перчатки я не сняла. Сначала я чокнулась с Марио, потом с остальными, воистину я была в центре внимания, и мне это было приятно.
Марио не отходил от меня ни на шаг. Он ничего не говорил, но все время был рядом и то и дело бросал на меня такие взгляды, что мне становилось не по себе. Дэдди отвел меня в сторонку и сказал: «Да он в тебя влюблен. И вообще знаешь ли ты, мое сокровище, что теперь мы вместе с Маркштальдером шестая по величине строительная фирма Швейцарии?» От этих его слов я преисполнилась гордости, и на глаза невольно навернулись слезы. Представляешь, что это значит в стране, где только и делают, что строят!
Потом подали ужин. Я сидела рядом с Марио, разумеется, на почетном месте. Сначала подали розового омара, и все довольно много пили. Дэдди и папа Маркштальдер тоже изрядно захмелели. Когда принесли кофе, Дэдди вдруг постучал по стакану и произнес речь. Это он умеет, иногда такое скажет, что прямо-таки невозможно удержаться от смеха. Начал он, конечно же, с собственной юности, как тяжело ему пришлось — все это я уже слышала не раз — и как он поклялся, что дочь его будет жить лучше, чем он, вот я и живу теперь лучше. Еще он говорил о том, как он горд, что вместе со своим другом принадлежит к самым крупным строительным подрядчикам и что теперь они будут расти и расти, потому как в согласии — сила, а в несогласии — совсем наоборот. «Взять, к примеру, многоэтажный дом в Люцерне, за который мы друг с другом воевали», — добавил он. «А получил его я», — выкрикнул Маркштальдер.
Дэдди в ответ усмехнулся и ответил, что мог бы перебежать ему дорогу, но что уже тогда у него были далеко идущие планы насчет детей.
Только в полночь мы с Марио прибыли в наш новый дом. А больше я тебе ничего рассказывать не могу, потому что это уже касается нашей супружеской жизни. Разве только вот еще что: когда мы уже были в спальне и собирались лечь в постель, Марио сказал, что еще ни разу не был с женщиной. Я ему верю. После этого он все-таки лег в постель и погасил свет. И потом, когда мы лежали совсем рядышком и обнимались, он вдруг громко сказал: «Я тебя люблю».
Представляешь. В такой момент. Слава богу, было темно. Я почувствовала, что краснею, так мне стало за него стыдно.
Hochzeitstag
Перевод М. Вершининой
OTTO ШТАЙГЕР
ПОРТРЕТ УВАЖАЕМОГО ЧЕЛОВЕКА
РОМАН
ДЕРЖИТЕ ВОРА
ПОВЕСТЬ
РАССКАЗЫ
ПЕРЕВОД С НЕМЕЦКОГО
МОСКВА
"РАДУГА"