День в Фонтене-о-Роз
Шрифт:
И, повернувшись, он сказал тем мощным голосом, который поднимает и успокаивает бурную толпу на улице:
«Иду! Иду, подождите!»
Он ушел в помещение клуба.
Я остался у дверей один с моей незнакомкой.
«Теперь, сударыня, — сказал я, — куда проводить вас? Я к вашим услугам!»
«Ну, разумеется, к тетке Ледьё, — со смехом ответила она. — Вы ведь знаете, она моя мать».
«Но где она живет, тетка Ледьё?»
«Улица Феру, номер двадцать четыре».
«Пойдем к тетке Ледьё на улицу Феру, номер двадцать четыре».
Мы
За весь этот путь мы не обменялись ни словом.
Только теперь, при свете луны, сиявшей во всем своем блеске, я мог свободно рассмотреть мою спутницу.
То была прелестная особа двадцати или двадцати двух лет, брюнетка с большими голубыми глазами, скорее живыми, чем грустными; прямой и тонкий нос, насмешливые губы, зубы как жемчуг, руки королевы, ножки ребенка — все это в вульгарном костюме дочери тетки Ледьё носило аристократический отпечаток, что и могло вызвать сомнения у храброго сержанта и его воинственного патруля.
Мы подошли к какой-то двери, остановились и некоторое время молча смотрели друг на друга.
«Ну, что вы мне скажете, мой милый господин Альбер?» — сказала, улыбаясь, незнакомка.
«Я хочу вам сказать, моя милая мадемуазель Соланж, что не стоило встречаться для того, чтобы так скоро расстаться».
«Я прошу у вас тысячу извинений; я считаю, что, наоборот, очень стоило. Если бы я вас не встретила, меня отвели бы в кордегардию; там узнали бы, что я не дочь тетки Ледьё, открыли бы, что я аристократка, и, весьма вероятно, отрубили бы мне голову».
«Итак, вы признаете, что вы аристократка?»
«Я ни в чем не признаюсь».
«Хорошо, скажите мне, по крайней мере, ваше имя?»
«Соланж».
«Вы же знаете, я случайно назвал вас так, это не ваше имя».
«Ну что же! Мне оно нравится, и я оставляю его за собой, для вас по крайней мере».
«Зачем вам сохранять его для меня, когда нам не предстоит больше встретиться?»
«Я этого не говорю. Говорю только, что если мы и увидимся, то совсем лишнее вам знать, как меня зовут, да и мне лишнее знать, как вас зовут. Я вас назвала Альбером — сохраните имя Альбера, как я сохраню имя Соланж».
«Хорошо, пусть будет так, но послушайте меня, Соланж…» — сказал я.
«Я слушаю, Альбер», — отвечала она.
«Вы аристократка, сознаетесь?»
«Если бы я в этом не созналась, вы это сами угадали бы, не правда ли? Стало быть, мое признание теряет значение».
«И вас преследуют потому, что вы аристократка?»
«Нечто в этом роде».
«И вы скрываетесь от преследований?»
«На улице Феру, номер двадцать четыре, у тетки Ледьё, чей муж был кучером у моего отца. Вы видите, у меня нет тайн от вас».
«А ваш отец?»
«У меня нет тайн от вас, мой милый господин Альбер, пока дело касается меня; но тайны моего отца — не мои. Мой отец тоже скрывается, выжидая случая, чтобы эмигрировать. Вот все, что я могу вам сказать».
«А вы, что вы думаете делать?»
«Уехать с моим отцом, если это будет возможно. Если это окажется невозможным, то он уедет один, а я потом присоединюсь к нему».
«И сегодня вечером, когда вас арестовали, вы возвращались к себе после свидания с отцом?»
«Да, я возвращалась оттуда».
«Слушайте, милая Соланж…»
«Я слушаю».
«Вы видели, что случилось сегодня вечером?»
«Да, и это дало мне возможность убедиться в вашем влиянии».
«О, к сожалению, влияние мое невелико. Однако у меня есть друзья».
«Я познакомилась сегодня с одним из них».
«И вы знаете, что этот человек из самых влиятельных в настоящее время».
«Вы рассчитываете воспользоваться этим влиянием, чтобы содействовать бегству моего отца?»
«Нет, я сохраню это средство для вас».
«А для моего отца?»
«Для вашего отца у меня найдется другое».
«У вас есть другое средство!» — воскликнула Соланж, схватив меня за руки и тревожно вглядываясь в меня.
«Если я спасу вашего отца, сохраните ли вы добрую память обо мне?»
«О, я буду признательна вам всю свою жизнь».
Она произнесла это обещание с восхитительным выражением.
Затем, посмотрев на меня умоляющим взором, спросила:
«И вы этим удовлетворитесь?»
«Да», — ответил я.
«Итак, я не ошиблась, у вас благородное сердце. Благодарю вас от имени отца и от своего имени, и если бы даже вам не удалось ничего сделать для меня в будущем, я буду признательна вам за прошлое».
«Когда мы увидимся, Соланж?»
«А когда вам нужно увидеть меня?»
«Завтра, надеюсь, я смогу сообщить вам кое-что приятное».
«Хорошо! Увидимся завтра».
«Где?»
«Здесь, если угодно».
«Здесь, на улице?»
«Боже мой! Вы видите, что это самое безопасное место; вот уже полчаса, как мы болтаем у этих дверей, а никто еще здесь не прошел».
«Отчего же мне не прийти к вам или почему вам не прийти ко мне?»
«Потому что, если вы придете ко мне, то скомпрометируете тех добрых людей, которые дали мне убежище, а если я пойду к вам, то скомпрометирую вас».
«Ну хорошо! Я возьму гражданскую карточку у одной моей родственницы и передам ее вам».
«Да, для того чтобы гильотинировать вашу родственницу, если я буду случайно арестована».
«Вы правы, я принесу вам карточку на имя Соланж».
«Чудесно! Вы увидите, скоро Соланж будет моим единственным, настоящим именем».
«В котором часу?»
«В тот самый час, когда мы встретились сегодня. В десять часов, если угодно».
«Хорошо, в десять часов».
«А как мы встретимся?»
«О, это нетрудно. В десять часов без пяти минут вы подойдете к этой двери, в десять часов я выйду».