Денис Котик и царица крылатых лошадей

Луна тревожно выглядывала из-за туч. Она освещала дорогу, что пролегала сквозь густой ельник, неверным, мертвенным светом.

Тяжелый туман стелился над дорогой. Ночной воздух обжигал легкие холодом.

До рассвета оставалось около часа, а пока горы выглядели зловеще и мрачно.

Не зря говорят, что самый страшный час ночи — предрассветный. В этот час нечисть сильна и дерзка как никогда…

По широкой лесной дороге неслись две лошади — вороная и светло-серая. Эхо разносило по ущельям тревожный стук их копыт.

Лошади были мокрыми от пота и выглядели очень усталыми. Одна из них, светло-серая, была ранена. Кровь капала на скользкий булыжник дороги, отмечая путь беглецов красным пунктиром.

На некотором отдалении за лошадьми серыми тенями скользили волки.

Их было много. Десятки, может быть даже целая сотня. Молчаливой черно-серой лавой они катились за лошадьми, не сводя горящих глаз с их силуэтов.

Волки двигались почти бесшумно. Они не выли и не рычали, предвкушая поживу. Они знали: рано или поздно силы оставят беглецов.

Разве только иногда молодые волки, из тех что шли последними, тайком слизывали с камней вкусную лошадиную кровь. И тут уже они были не в силах удержаться от сладострастного, щенячьего тявканья.

Впрочем, волчий вожак по имени Зуб не поощрял таких настроений. Вся стая знала, как тяжел удар его лапы с железными когтями. А потому охотников слизывать кровь с камней находилось немного.

Лошади неслись по направлению к Змеиному Ущелью, на дне которого бесновалась безымянная речушка.

Давным-давно через Ущелье был перекинут навесной мост. Там, за мостом, начинались дальние окраины Лошадиного Царства.

— На пограничный мост они зайти не посмеют! Просто не смогут, Ваше Величество! — запальчиво сказал вороной жеребец. Он был молод и горяч. Его звали Быстрый.

— А что если посмеют и смогут? — продолжая нестись во весь опор, спросила его светло-серая кобыла с длинной, развевающейся на ледяном ветру гривой, в которую были вплетены крупные черные жемчужины. Ее звали Снежная. — Ведь мост был заколдован от нечисти еще триста лет назад. За эти триста лет заклинание могло потерять силу!

— Но этого не может быть, Ваше Величество! Просто не может быть! Волхв Баян очень опытный чародей! Его заклинания так быстро не ржавеют!

— Будем надеяться, Быстрый, — тихо ответила Снежная.

Ее большие глаза были грустными и суровыми. Уходя от волков, Снежная оступилась на неверном камне и, стараясь сохранить равновесие, сильно повредила крыло о некстати подвернувшийся сук. Каждый шаг давался ей с трудом.

Впрочем, она старательно скрывала свою боль от товарища. Снежная знала: если бы не она, Быстрый домчал бы до пограничного моста за считанные минуты и догнать его никакие волки не смогли бы!

Луна снова спряталась за тучами и теперь лошади неслись в кромешной тьме. Дорога огибала нагромождение массивных серых валунов. Оба, Быстрый и Снежная, мысленно гадали, далеко ли до пограничного моста.

Обычные лошади очень боятся волков. Один запах волчьей братии способен испортить им аппетит на целый день. Но ни в Быстром, ни в Снежной не было страха. Да и обычными лошадьми они не были.

Обычными лошадьми они могли показаться разве что человеку подслеповатому.

Во-первых, на Быстром и Снежной не было ни седла, ни оголовья. Да и сама мысль о том, что кто-либо будет кататься на них, как на осликах, казалась обоим оскорбительной.

Они были лошадьми царского рода. А разве кто-нибудь видел, чтобы на царях катались?

А во-вторых, и у Быстрого, и у Снежной на спине росли крылья. Да-да, самые настоящие крылья!

Они находились там, где у обычных лошадей предплечья переходят в спину, и были мощными и широкими.

Крылья лошадей были покрыты жесткими перьями, имевшими тот же цвет, что и их шерсть.

У Быстрого крылья были черными, как у ворона. Они радужно поблескивали при свете солнца, что среди молодых кобылок считалось особенно красивым. У Снежной крылья были почти белыми, с серыми мраморными разводами, а маховые перья имели особо изысканную, полуторную длину.

Крылья обеих лошадей были сложены и плотно прижаты к бокам. Сейчас в них не было необходимости.

В отличие от птиц, крылатые лошади не могли летать с утра до вечера. Они, конечно, были в состоянии ненадолго взлететь. Но вот парить в небесах, как орлы или, допустим, лебеди — нет, это было им не под силу. Слишком уж тяжелое животное лошадь, даже когда она крылатая.

Зато перелететь с утеса на утес или, например, по воздуху спуститься с крутой горки, минуя трудную тропу — это запросто. Ни для Снежной, ни для Быстрого в обычной жизни это трудностей не представляло.

Но той ночью удача улыбнулась волкам.

В правом крыле Снежной было сильное растяжение связок, а может, и перелом. Даже осторожные попытки расправить крыло причиняли лошади нестерпимую боль. Увы, Быстрый еще не знал об этом. Он был очень молод, горяч и невнимателен.

Запахло гарью. Дорога совершила крутой поворот и лошади рванулись вперед из последних сил. Пограничный мост был их единственной надеждой на спасение. Еще шаг, еще два шага и еще…

Увы!

Снежная и Быстрый в один голос испустили громкое горестное ржание. Они просто не в силах были удержать свое отчаяние в себе…

Пограничный мост над Змеиным Ущельем был разрушен. Точнее — сожжен дотла. Кое-где еще дымили последние головешки — остатки поручней и опор.

Было ясно, что мост подпалили всего несколько часов назад. И сомнений в том, кто это сделал, ни у Быстрого, ни у Снежной не возникало.

— Они догадались, что мы будем уходить этой дорогой! Они выслали сюда лазутчиков еще до полуночи, Ваше Величество! Они приказали им сжечь мост! — нервно фыркая, сказал Быстрый.

— Ты прав. Им было нетрудно догадаться, что мы двинемся сюда. Ведь это — самая короткая дорога…