Деревенская прелестница
Шрифт:
— Вишневая? — опросила она про водку.
— Вишневая. Да вдь ты любишь вишневую, — отвчалъ Флегонтъ Ивановичъ, все еще продолжая дуться.
— Нтъ, я къ тому, что надо тятеньку попотчивать, а въ него не стоитъ хорошую водку втравливать. Пошли для него за простой… Соня сбгаетъ. Да и лучше оно. Онъ выпьетъ крпкой-то, да и спать заляжетъ, а мы съ тобой посидимъ.
— Вотъ двугривенный. Посылай.
Флегонтъ Ивановичъ положилъ на столъ монету. Клавдія взяла ее, посмотрла на гостя, взяла его за плечи и сказала:
— Да
И она, наклонившись къ нему поцловала его. Онъ обхватилъ ее за шею и притянулъ къ себ. Она опять вырвалась отъ него и сказала:
— Оставьте… Тятенька идетъ.
Дйствительно, скрипнула половица и раздался за перегородкой голосъ Феклиста:
— Меня-то попоите чайкомъ?
— Вамъ даже будетъ послано за настоящей водкой, — отвчала Клавдія. — Идите сюда и пейте чай. Флегонтъ Иванычъ варенья принесъ. Можете положить себ варенья.
Феклистъ показался въ дверяхъ и произнесъ.
— За водку спасибо. Дйствительно, не люблю я этой вашей сладкой наливки. А чайку мн налей, и я туда къ себ пойду. Вы люди молодые, у васъ промежъ себя сладкіе разговоры будутъ, такъ что-жъ мн вамъ мшать!
Клавдія сдлала серьезное лицо.
— Никакихъ промежъ насъ сладкихъ разговоровъ не будетъ, — проговорила она. — При чемъ тутъ сладкіе разговоры, если хозяйскій племянникъ ко мн по заводскому длу пришелъ! А не хотите здсь стакана чаю выпить, такъ была-бы предложена честь, а отъ убытка Богъ избавилъ. Вотъ вашъ чай. Получайте… А водку вамъ принесутъ.
Она взяла съ комода большой граненый стаканъ, налила въ него чаю, положила туда варенья и крикнула сестр:
— Соня! Вотъ теб деньги… Сбгай тятеньк за сороковкой.
Въ щель полупритворенной двери просунулась рука Софіи и получила двугривенный. Феклистъ взялъ налитый ему стаканъ и сказалъ:
— Я и колбаски себ на закуску возьму. Дайте колбаски.
— Вотъ вамъ колбаски, вотъ вамъ и сардинокъ.
Клавдія отрзала кусокъ колбасы, вынула изъ коробки пару сардинокъ и положила все это въ протянутую отцомъ руку.
— Ну, спасибо, спасибо. Пріятнаго вамъ разговора. А я пойду… — проговорилъ тотъ и, осторожно держа въ рукахъ угощеніе, тихо вышелъ изъ комнаты.
— Ну, вотъ теперь цлуй сколько хочешь, — шепнула Клавдія Флегонту Ивановичу, переходя съ «вы» на «ты». — Теперь я сама тебя поцлую.
— Покладистый сегодня у тебя старикъ-то! — кивнулъ Флегонтъ Ивановичъ вслдъ удалившемуся Феклисту.
— Трезвый сегодня — оттого и покладистый. Трезвый онъ очень хорошо понимаетъ, что я въ семь первая работница и всхъ кормлю, — дала отвтъ Клавдія.
Флегонтъ Ивановичъ улыбнулся, протянулъ къ ней руки и вполголоса сказалъ:
— Ну, поди ко мн, моя первая работница. Поцлуй меня.
Клавдія приблизилась къ нему, обняла его и сла къ нему на колни. Онъ принялся цловать ее. Черезъ минуту она соскочила съ его колнъ и проговорила:.
— Ну, давайте чай пить.
— Постой. Прежде надо по рюмочк выпить, — отвчалъ Флегонтъ Ивановичъ,
— Выпьемъ. Сегодня я васъ буду поить изъ серебрянаго стаканчика.
Она достала изъ комода маленькій серебряный вызолоченный стаканчикъ и поставила его на столъ. Флегонтъ Ивановичъ взялъ въ руки стаканчикъ, посмотрлъ ка него и спросилъ, откуда у ней этотъ стаканчикъ.
— А охотникъ одинъ, вотъ что къ тятеньк назжаетъ, въ прошлое воскресенье подарилъ, — дала она отвта.
— Здравствуйте! Это еще новый предметъ?
— Не предметъ, а охотникъ, у котораго нашъ тятенька собакъ кормитъ. Онъ на охоту прізжалъ къ намъ въ воскресенье, да и не одинъ прізжалъ, а съ товарищемъ, они у насъ угощались — и вотъ онъ мн серебряный стаканчикъ подарилъ.
— Да вдь онъ теб ужъ наврное за поцлуи твои стаканчикъ подарилъ. Учитель, охотникъ… Это чорта знаетъ что такое! — возвысилъ голосъ Флегонтъ Ивановичъ.
Клавдія вспылила.
— А хоть-бы и за поцлуи, такъ что-же изъ этого? Откупили вы мои поцлуи, что-ли? — прошептала она, сверкнувъ глазами. — Что я вамъ раба досталась или мужнина жена? Скажите, какой выискался! Я вамъ ничего не говорю, когда бы Катьку обнимаете.
— Какую Катьку? Когда?
— А Катьку, которая вамъ воду носить и у васъ за коровами ходитъ.
— Когда-же это было?
— Какъ когда! Видла, какъ вы къ ней на вашемъ крыльц приставали; даже ведра у ней уронили и воду розлили. Видла я, какъ она васъ и мокрымъ передникомъ огрла.
Флегонтъ Ивановичъ понизилъ тонъ.
— Ну, это я просто пошутилъ… хотлъ поиграть, — произнесъ онъ.
— Вотъ и я пошутила, — сказала Клавдія и прибавила тоже уже мягкимъ тономъ:- Лучше выпейте-ка за мое здоровье.
Она налила ему въ стаканчикъ, и онъ выпилъ, проговоривъ:
— Вдь ты еще недавно увряла меня, что любишь только меня одного.
— Ну, такъ что-жь изъ этого? И говорила, и теперь скажу, что люблю васъ одного. Ну, утшьтесь, утшьтесь. Ваше здоровье.
Она налила и себ стаканчикъ и выпила его. Въ сосдней комнат послышался стукъ захлопнутой наружной двери, и голосъ Сони произнесъ:
— Клавдія, я принесла сороковку.
— Передай ее тятеньк, а сама иди сюда чай пить, — крикнула ей Клавдія.
VI
Феклистъ уже спалъ. Въ комнату Клавдіи доносились раскаты его храпа. Спала и Соня, свернувшись калачикомъ на лавк, одтая и съ головой, закутанной въ платокъ. А Флегонтъ Иванычъ все еще сидлъ въ комнат у Клавдіи. Онъ сидлъ безъ пиджака. Ему было жарко отъ выпитой наливки, которой въ бутылк оставалось на донышк. Клавдія была также раскраснвшись, щеки ея пылали, глаза играли особеннымъ блескомъ. Наливка на нее также подйствовала. Разговоръ у нихъ шелъ полушепотомъ и лишь изрдка въ спор они слегка возвышали голосъ, но тотчасъ-же спохватывались. Клавдія говорила: