Деревья не уйдут
Шрифт:
Молодые ботаники попытались позвонить своим знакомым. Ведь надо же было проверить, как работает связь. Но она не действовала. Они присели на ствол поваленного дерева. Решали, куда теперь идти. Теперь уж им было почти не до ботанического сада.
– Если прямо шагать по этой дороге, – убеждённо сказала Юля, – то она обязательно куда-нибудь выведет.
– Выведет. Но только вот куда? Похоже, что твоя бабушка про солнце после полнолуния была права. А я уж думал, что она тебе нового жениха подыскала, богатого и процветающего.
– Брось ты, Паша, чепуху говорить! Ты у меня один… и навсегда!
– Конечно, мы же с тобой ботаники. Мы верим только во все реальное. Но вот только куда подевался шофёр вместе со своим «Фольксвагеном»? Или он нам померещился?
– Ты бы спросил меня о чём-нибудь попроще, Паша. Тогда бы я тебе ответила, обстоятельно и подробно. Но надо идти! Любоваться природой некогда. Здесь тоскливо и безлюдно. Думаю, надо идти по дороге.
Он промолчал, согласился с Юлией. Другого выхода не было. Не блуждать же по тропкам в глухом и незнакомом лесу. Прошли уже около часа, но дорога всё не заканчивалась. Но они понимали, что надо идти только по ней.
Вдруг они увидели, что навстречу им шагает крепкий высокий старик в поношенном кафтане бурого цвета и в таких же штанах, на ногах деревянные башмаки, в руках – палка-трость. С тремя густыми тёмно-зелёными бородами. Ничего удивительного. Ведь человек с тремя головами, вполне, может иметь и столько же бород.
Он им относительно приветливо улыбался всеми своими ртами. Да и глаз у деда хватало – шесть чёрных зрачков глядели на них с интересом. Но такое расположения к ним странного незнакомца Рагодина и Ларозову не радовало. Ведь это дикое чудо они видели впервые. Кроме того, ведь и не понять, что за существо перед ними и что у него на уме.
Павел крепко сжал руку девушки, стараясь её, как-то, успокоить. Впрочем, Юлия просто не успела испугаться. Слишком быстро произошла эта встреча. Кроме того, не похоже было на то, что старик имел по отношению к ним недобрые намерения. Хотя, кто его знает.
– Вы нам не подскажете, – на всякий случай поинтересовался у трёглавого старика Рагодин, – как пройти к шоссейной дороге?
– Я про такие дороги никогда не слышал, – поразился сказанному бородатый дед, тряхнув всеми тремя головами. – Но только вот эта дорога никуда вас не приведёт, путники. Она не имеет ни начала, ни конца.
– А разве бывают такие дороги? – Спросила Ларозова. – Ведь если есть начало, то должен же быть и конец.
Старик растеряно заморгал сразу тремя парами своих добрых и проницательных глаз. Он не понимал Юлю. Задумчиво почесав пальцами правой руки все свои три бороды поочередно, он предложил присесть на бугорок и всё обсудить. Так они и поступили.
Старик был не лешим, а блуждающим деревом-клёном. Идёт по этой дороге он только потому, что не пытается прийти к какой-то цели. Если очень устаёт, то становится огромным старым клёном и отдыхает от долгого пути. Может отдыхать десять минут, а может и триста лет.
Он посочувствовал молодым людям. Сообщил путникам, что попали они из своего неведомого и странного мира в Обитель Потерь и Находок.
– Тут кому и как выпадает, – пояснил он. – Одному дано потерять, а другому и найти.
– Нам бы просто домой вернуться, в Москву, – вздохнул Павел. – Как мы оказались тут и почему, не понятно.
– Странность
– Скажу вам так, что снов, вообще, никаких не бывает, – пояснил старик. – Просто везде и всюду миры разные. Мы все по ним вот мы и гуляем. Странностей тоже не существует.
Они вспомнили, что не спросили имени и отчества у старика, да и сами не представились. Поэтому ошибки свои исправили. Бородатый дед сказал:
– Вот и славно. А я – Генрих Измайлович Селивёрстов, в прошлой жизни генерал-майор воздушно-десантных войск. Может быть, всё совсем по-другому. Но мне так кажется. Но про мир, в котором раньше существовал, ничего не помню. Только вот запомнил свою фамилию, имя, отчество и воинское звание.
На эти слова бывшего генерала юноша и девушка ничего не могли сказать. Тут всё ясно. Трёхглавый старик, к тому же, и сумасшедший. Что касается Селивёрстова, то он тоже не скрывал своего удивления. Да и как же было не поражаться тому, что он видит. Странные молодые люди идут по дороге Вечности и пытаются куда-то ещё и прийти.
– Вот что я вам скажу, Юля и Паша, – сказал Генрих Измайлович. – Если вы хотите куда-то добраться, вам надо бы сойти с дороги и шагать через лес.
– В какую сторону? – Спросил Павел. – Куда?
– Неважно, куда. В любую сторону, – пояснил старик. – Тот, кто идёт, то и живёт. А эта дорога никуда вас не приведёт. Проверено. По ней блуждают тысячи странных и страшных существ и окликают сами себя. Сами же себе отвечают и снова идут.
Он ещё несколько раз настоятельно посоветовал им сойти с дороги. Но тут же предупредил, что за её обочинами творятся страшные и невероятные вещи. А всё одно – идти надо, хоть в Москву или ещё куда-нибудь.
Юноша и девушка приуныли. Но Селивёрстов это понял по-своему. Успокоил их. С голоду они не помрут, тут много всяких разных ягод и других диких плодов, съедобных кореньев. Выжить для начала можно, если постараться. Потом ведь, всё одно, выйдут к каким-нибудь живым существам. Привыкнут – и полегче им станет.
– Однако я до конца так и не понял, – признался трёхглавый дед, – кто же вы такие?
– Нам по девятнадцать лет. Мы – студенты биологического факультета университета, – пояснила Юлия. – Любим ботанику, с детства изучаем деревья, стараемся узнать о них, как можно больше.
Не раздумывая, Генрих Измайлович, встал с бугра и отошёл с дороги в сторону.
– Ну, коли так, – сказал он, широко раскинув руки, – то изучайте!
– Кого изучать? – Спросил Рагодин. – Сейчас изучать?
– Изучайте сейчас! Изучайте меня! – Генерал-майор в предыдущей жизни стал стремительно погружаться ногами в почву. – Изучайте!
Он вырастал буквально на глазах. Не прошло и минуты, как стал огромным клёном.
Таких метаморфоз, странных и диких превращений Павел и Юлия перенести не смогли. Они вскочили на ноги и бросились бежать, конечно же, по дороге. Потом, устав, от быстрого бега, остановились, чтобы перевести дух. Да что же это такое? Почему им выпало скитаться? Что происходит? Но, всё-таки, оставалась зыбкая и весьма слабая надежда вернуться домой, в Москву. Если погибнет она, то рухнет всё. В этом они не сомневались.