Деревянные кони
Шрифт:
На другой стороне овражка громко и неожиданно зарычал мотор, и появилась маленькая машинка, дымящая трубами по обе стороны от кабины.
– Ну вот, – сказал Васька, – и газогенераторка с молоком.
Машина
– Садись со мной, паренек! – крикнула она, и мне показалось, что вчера, у памятника, я слышал этот голос.
Я мотнул головой, перекинул ногу через борт, машина загрохотала, двинулась, и Васька остался на пригорке, подняв над головой руку.
Я стоял в кузове, держась за тяжелый холодный бидон, и глядел, как медленно уменьшается его фигурка.
Ветер трепал мои волосы.
Ветер дул мне в затылок.
А я смотрел на Ваську, смотрел, смотрел, смотрел…
Когда он скрылся, я прикрыл глаза и представил, как увижу отца, как брошусь к нему навстречу, как прижмусь к нему крепко и стисну зубы, чтобы не заплакать…
Комментарии
Деревянные кони.– Впервые в альманахе «Кубань», 1971, кн. 6-я под заголовком «Долины, полные цветов». Повесть вошла в книгу «Музыка» (М., «Детская литература», 1971).
«Поначалу кажется, что повесть вовсе „бесконфликтна“, – писал азербайджанский писатель Эльчин. – Вся она посвящена рассказу о том, как нравственно красивы русская деревня, деревенские люди. Это чувство коренится в их органическом, естественном, непредвзятом отношении к доброму началу в жизни.
В этом «контексте» привлекательны даже грубоватость, недостаток книжной культуры, простодушие персонажей. В Ваську – «Василия Ивановича» – и его мать Нюру – молодую вдову – буквально влюбляешься. И тогда-то обнаруживаешь конфликт в произведении – конфликт между красотой и чистотой народного характера и войной с ее разором, бедностью, понимаешь, как может быть хорош, счастлив, жизнерадостен человек и как трудно ему отстоять доброту перед лицом грозных испытаний» («Литературная газета», 1980, 16 июля).
Повесть переведена на молдавский, эстонский, польский, немецкий и японский языки.