Дерьмовый меч
Шрифт:
– Ах, моя королева, - картинно всплеснул руками толстяк.
– Вы мне не верите, какая трагедия. Я вынужден вас задержать, чтобы вы своими глазами смогли убедиться, что принца Финлепсина здесь нет. Он исчез, забрав с собой даже свои любимые духи.
Я выставила перед собой меч, пропадать - так с музыкой, они еще узнают, на что способна Мурмундия! В этот напряженный момент за моей спиной выросли Дети Данунах, а за спиной Аль Гапоне - Менька, и это было гораздо страшнее.
– Не так быстро, маладой человек, шоб ви уже пили за свое здоровье сладкое вино из благословенной Израиловки. Вай-мэй, мне таки скорбно смотреть, как вы ведете то, шо ви называете переговоры, а ведь ми с вами родственники,
Глаза у Аль Гапоне съехали к переносице. Дети Данунах тихо осели в кусты.
В этот момент с неба раздалось победное ржание
– ИГОГО!!!!
– Мы добыли!!!
– Мы несем! ой! бля... уронили...
Мне на голову шмякнулся сначала Лассаль, потом Чкал, а уж ему по макушке звездануло Депутатской Неприкасаемостью, тяжелая она, зар-раза..
– Да чтоб вас приподняло и пришлепнуло!
– в сердцах пожелала я, выбравшись из этой кучи-малы.
– Уже, - пискнул Лассаль.
– Того. Пришлепнуло.
Менька, как истинный мерчандайзер, с удобством устроившись в гамаке, полностью контролировала ситуацию, гоняя Детей Данунах за коктейлями.
Чкал собрал крылья в кучку и наконец-то озаботился доложить:
– Мы все нашли.
– Благодарю за службу!
– рявкнула я.
– А пораньше не могли заявиться, а то у меня от Менькиных речей мозги в трубочку завернулись.
– Королева, мы старались как могли, там, прикинь, пули, пули летели над головой...
– А мечи над головой не летели?
– ехидно осведомилась я, вытаскивая верный ржавый клинок.
– Эта...
– подал голос мафиози.
– Я расскажу, куда сбежал Финлепсин. У меня его и правда нет. Я просто работал на Галоперидола, о, ничего личного, только бизнес, так он попросил принять его отпрыска на передержку, мало ли, что там, я кормил и стерег. Но юноша не оценил моей доброты и сбежал, и даже догадываюсь, куда, потому что в его пятикомнатной камере мы нашли пилку для ногтей и адрес отшельника на Кудыкиной горе. Вот он: 358 долгота, 983 широта.
– А телефон есть? И кого спросить?
– мрачно поинтересовалась я, помахивая Депутатской Неприкасаемостью (кстати, сильномогучий артефакт при ближайшем рассмотрении походил на кирпич красный обыкновенный, уж мне эти маги-затейники).
– Отшельника зовут Полотенций, говорят, он полуэльф, полувампир и живет три тысячи лет. Если мальчик до него таки добрался, то я никому не завидую, - признался Аль Гапоне.
– Кстати, о мальчиках! - внезапно вспомнила я.
– А куда делся Гаттер?
Потуга одиннадцатая
Действительно, Гаттер не был схвачен Детьми Данунах, но и под забором не валялся. Мене-Текел-Фарес, защищая свои законные сто с гаком процентов, не подумала о маговоришке, когда, подтянувшись на клыках, влезла на стену и пятерным сальто преодолела расстояние до Аль Гапоне. Я бы тоже не думала о такой малости, как вороватый шмук с магическими наклонностями, но что-то в этом было... настораживающее. И особенно настораживало, что, несмотря на успешно выполненное задание, моя команда
Чкал голодными глазами пялился не то на Меньку, не то на двухлитровый хайбол у нее в руках, до краев полный "Кровавой Хуанитой". Но при этом не делал никакой попытки пойти потрепаться с девушкой, а заодно смешать и себе что-нибудь кровавое. Лассаль, как всегда в затруднительным положениях, ковырял лапой в ближайшей миске - причем с такой рожей, точно в лотке какашку закапывает. Вот только в миске была мраморная фуа-гра в мадере - впрочем, после двух особенно энергичных гребков разница между фуа-гра и этим, что в лотке, исчезла. А Навигатор потупился, да так, что на ум поневоле приходило "Что ты ржешь, мой конь ретивый, что ты шею опустил, та-та-та, ля-ля-ля, кожей он твоей покроет мне вспотевшие бока". Хреново.
– И кого из вас мне допросить с пристрастием, чтобы получить ответ на четко поставленный вопрос?
– ядовито осведомилась я.
– Или мне дают информацию, или я всем даю в пятак!
– Мы, кххха, в общем, туда пришли...
– завел бодягу Чкал.
– А там темно и воняет, как... ну как там и должно вонять. И Навигатор еще бубнит: вправо-влево, вправо-влево, а в этой темноте и не разберешь, где право, где лево. И вот доходим мы до той дыры, в которую этот артефакт тыщу лет назад зафигачили...
– А лезть, между прочим, опять мне!
– нажаловался мой фамилиар, облизывая жирную до локтя лапу. Тарелка из-под фуа-гра уже была вылизана. До блеска. Кот икнул мадерой.
– Чуть что, так сразу Лассаль! Ах, там решетка, ах, не протиснешься ли ты, ах, ты такой компактный... Компактный!
– Шерсть на его загривке встала дыбом.
– Ну кто ж знал, что она там? Кто ж знал, что она вообще существует?
– заволновался Чкал.
– Я вот никогда в нее не верил!
– Да в кого не верил-то? Кто существует-то? Кто "она"?!
– взъярилась я.
– Если мне не ответят внятно, я сама не знаю, что с вами сделаю!
– Мордевольта нашла то, что искала тринадцать лет...
– внезапно проныл Дерьмовый меч, до того спавший мертвецким сном.
Кто такая эта Мордевольта, я не знала, но по тому, как остолбенели все окружающие, включая Детей Данунах, мой острый ум сверкнул ассоциацией: это "ж-ж-ж" неспроста!
– Ну-ка, ну-ка, поподробней!
– потребовала я, встряхивая Дерьмовый меч, словно шейкер с Пина-Коладой.
– Мордевольта - самая могущественная чорная колдунья в нашем мире, - почтительно содрогаясь, дребезжал этот пьяница.
– Она всегда была злой, и еще недавно имела с этого неплохие деньги. Ай! Уй! Ты что, угробить меня решила? Что ты делаешь, Мурка, у меня и так похмелье, я не пил крови целую вечность, а тут ударная доза, да на голодный желудок, не тряси меня, нинада-а-а-а-а...
– Ой, да отцепись ты от этой железяки!
– не выдержал кот.
– Любой из нас может часами трепаться про Мордевольту, да какой в этих сказках прок? Никто не знает, кто она, никто ее никогда не видел, но все боятся-боятся-боятся!
– Я ее видел. И знаю, кто она.
– Голос у Аль Гапоне был... романтический. А по этому бычаре и не скажешь, что он вообще знает, что такое романтизм.
– Ее охранное агентство "Авада кадавра" и банк "Готтсгрин" прославились в высших кругах. В ее сейфах хранили свои драгоценности, драгметаллы и драгкомпромат государственные мужи и их гражданские жены. Ее ребятишки чистили рыло нам и нашим конкурентам, не делая никаких различий. Это было время почти абсолютного зла!
– Аль Гапоне вздохнул с благоговением.
– И вот Мордевольте Винторогой - так ее прозвали за крутость нрава и за фасон любимой шляпки - сообщают, что однажды ее обворует до нитки какой-то маговоришка из мелких. Полное ничтожество, не совершившее ни одного выдающегося ограбления!