Дервиш
Шрифт:
Я напомнил Абдулле, как он испугался гюрзы, которая заползла в наш садик. Как я закрыл его спиной и хворостинкой прогнал ее.
– Я все помню, брат, – сказал растроганный Абдулла. – Мы все тебя очень любили, и я просто страдаю от того, что никому не могу сказать о радости твоего возвращения.
– Я не могу долго оставаться здесь, брат, – сказал я. – Вы не сможете долго молчать. Я боюсь за маму, вдруг ее сердце не выдержит. А если об этом кто-то узнает, то вас могут побить камнями. Меня послали к тебе, не зная, что в моем теле живет душа твоего брата. Там считают, что ты можешь нам помочь и содействовать, чтобы концессию на постройку железной дороги получила Англия. Тебе за это могут дать солидное вознаграждение, на которое ты и твоя семья долго будете жить в достатке.
– Реза, я тебе помогу просто как брату. Мне не нужно денег. Но почему ты не просишь, чтобы я способствовал передаче контракта России. Русские нам более симпатичны, чем инглизы, – сказал Абдулла.
– Ты увидишь, что передача контракта инглизам вызовет такой резонанс и такую борьбу между германскими и английскими фирмами, что для восстановления равновесия правительство само отдаст контракт России, – рассказал я о задуманной комбинации.
– Ты хитроумен как настоящий перс. Для тебя я сделаю все без денег, – сказал брат.
– Абдулла, не будь бескорыстен, это никто не оценит, – стал я уговаривать брата. – Как брат, я тебе буду благодарен, но я не собираюсь экономить на тебе. Все деньги, что у меня есть, ты возьмешь себе. Я хочу, чтобы моя мама и мои племянники ни в чем не нуждались. У меня душа будет спокойна за вас. Если кто-то придет и скажет: «Реза, реал», то помоги этому человеку, он придет от меня.
Еще через несколько дней я собрался уезжать, сказав, что получил известие от родственников, которые ожидают меня домой. Сокия-ханум поцеловала меня в лоб, а Абдулла обнялся со мной по-братски. Не знаю, о чем они говорили с матерью, но мне кажется, что они будут спокойны за своего старшего сына и брата.
Примерно через месяц после моего возвращения из Персии через Афганистан стало известно, что контракт по постройке железной дороги отдан англичанам и все пошло так, как предполагала русская разведка. Но Персия оказалась еще хитрее. Все три страны получили контракты на строительство отдельных участков дороги.
Моя командировка зачлась мне в назначении на должность в спецотделе Туркестанского округа, как отбывшего командный ценз в строю.
Перед академией я гостил в доме моего отца. Дедушке было уже за семьдесят. Я спросил у него, а почему мне не сказали, что я тоже потомок старинного французского рода д’Анси?
Дедушка и отец переглянулись между собой и ничего не сказали. Тогда мне пришлось рассказать о приключениях шевалье д’Анси и о том, как ему была пожалована фамилия Севернин.
– Откуда тебе это известно, сын? – спросил меня отец.
– Известно, но я русский столбовой дворянин, как мой дед, как ты и честь рода Северниных буду держать высоко, – улыбнулся я.
Вот так соединились концы кольца моей истории.
Хотите узнать, с чего она началась?
Переходите в начало.