Держатель знака
Шрифт:
«Я пройду с тобой все твои дороги».
Андрей просидел у догорающего костра всю ночь, ни Воино-Ясенецкий,
9
— Пора, Валентин! Ты успеешь к вечеру.
– Да, Степан.
Грубая ряса Воино-Ясенецкого надувалась и хлопала на ветру. Свежий утренний ветер полоскал и его русые, не схваченные повязкой волосы.
– Ты появишься не скоро, не так ли?
– Да, не скоро. Меня не будет два года – на этот срок я должен уйти с ним от людей. Туда, – Захаров, чуть улыбнувшись, показал на голубеющие вдали сопки. – Я застану тебя здесь через два года?
– Едва ли… – Воино-Ясенецкий усмехнулся. – Они не дают мне подолгу задерживаться в одном месте. Вероятно, нам больше не доведется встретиться. Прощай, Степан, – благословение Господне да будет с тобой!
– Прощай, Валентин, – Захаров мгновение помедлил, обменявшись последним взглядом с Воино-Ясенецким. – Пусть твоя кровь будет золотой!
февраль 1982 – апрель 1985, вторая редакция 2005 г.