Держиморда
Шрифт:
— Вот спасибо, уважил.
Я вытащил из кармана револьвер, поставил на колени вещмешок, и стянув узел с горловины, пошарив рукой, достал картонную коробку с надписью «44 Смит и Вессон Рашен». Из увесистой картонки, на меня глядели пять десятков темно-серых свинцовых пуль, вставленных в веселенькие, латунные гильзы. Судя по надписи, выдавленной на широкой планке могучего ствола револьвера, это чудовище было произведено в Америке, на заводе господина Спрингфилъда. Повертев эту бандуру я нажал на два выступа сверху, над барабаном, и застежка пошла вверх. Ствол переломился, из барабана выскочил цветок экстрактора и весело посыпались
Затолкав патроны в каморы барабана, я привел револьвер в первоначальное состояние и задумчиво помахал им перед собой.
— Скажи мне, Мирон…- я поднял глаза на своего визави и прикусил язык. Тот, не отрываясь, следил глазами за стволом револьвера, а по бледной коже, из полуоткрытого рта, стекала вязкая слюна, теряясь в завитках бороды.
— Кхм, Мирон! Скажи мне, когда барышня уходила, куда она пошла?
— Так к тетке же, вон туда! — обрадованно махнул куда-то дворник, этого вопроса он явно не боялся.
— Хорошо, она пошла вон туда. — я повторил его жест: — Кто в это время на улице был, когда барышня уходила7
— Так, это, вестимо кто — люди…- а вот этот вопрос дворника не обрадовал, я это почувствовал.
— Меня все люди не интересуют. Меня интересуют люди, которых ты знаешь.
— Так не видел я вроде никаких знакомцев…- глаза Мирона уткнулись в стену.
— Мирон, сука ты конченная. Тебе барышня копеечку давала, привечала тебя всегда. А ты, тварь поганая, когда с ней неизвестно что делают, тут со мной в молчанку играешь?
Дворник, набычившись, сжал поплотнее узкие губы, решил, видимо, в пионера-героя поиграть.
— Мирон, у тебя времени на раздумье ровно пять секунд. Или ты говоришь, кого ты видел, либо я тебя сейчас начинаю штыком колоть, пока ты тварь, от лютой боли все не вспомнишь. И ты мне скажешь все что знаешь, потому что колоть я тебя буду долго. А потом ты сдохнешь в местной больничке от антонова огня, потому что лечить тебя в лечебнице никто не будет. И не косись на свой лом, не успеешь ты до него дотянуться, я тебе раньше колено прострелю. Поверь, я еще страшнее тех, кого ты боишься. Ну! — я щелкнул, взводя, курком револьвера
Видно, моего крика и этого металлического щелчка Мирону так не хватало, чтобы начать «колоться».
— Сенку Епишева видел, он у соседнего дома стоял.
— Кто таков?
— Приказчик у Ефрема Автандиловича служил, только я слышал, что тот его вчера выгнал со службы.
— Что этот Сенька делал?
— Как что? Стоял.
— Просто стоял? Один стоял и в носу ковырял? Рожай давай, не тяни время, раз начал говорить!
— Возле телеги он стоял. Телега со склада хозяина, я ее узнал. А еще мужик в телеге сидел, но этого мужика я не знаю, там возчик другой с этой телегой к хозяину приезжал.
— Еще что-нибудь подозрительное видел?
— Нет, барин, больше ничего. Ты прости меня, Христа ради. Не знаю, чего я так спужался…
— Бог простит тебя, Мирон. Только запомни- я имею намерение при Ефрем Автандиловиче обитать, чувствую я, что мы друг другу пригодимся, в такое время. Поэтому ты меня держись и ничего не бойся, если что подозрительное будет, ни с кем не спорь, и тот час мне сообщай. Понял меня?
— Так как тебя барин не понять. Все исполню.
— Хорошо. Я сейчас до купца дойду, а потом уйду, ты никуда не уходи, за мной калитку запрешь.
— Да куда я денусь.
Имя: Котов Петр Степанович
Раса: Человек
Национальность: вероятно русский
Подданство: Российская Империя
Вероисповедание: православный
Параметры:
Сила: 3
Скорость: 2
Здоровье: 2
Интеллект: 6
Навыки:
Скрытность (1/10)
Ночное зрение (0/10)
Достижения: нет
Активы: одна винтовка, револьвер Смит — Вессон русский, носимый запас патрон, одежда, вещмешок, пальто, сапоги, галоши, шапку
Пассивы: Обязательство найти пропавшую девушку Анну Ефремовну Пыжикову.
Глава 5
Российская Империя. Ориентировочно начало двадцатого века.
«Мы дошли уже до первобытного состояния, когда каждый захваченное им количество экономических, элементарных благ отстаивает всеми доступными ему средствами, вступает в смертный бой со своим соседом»
Речь А. Ф. Керенского от 15 февраля 1917 года перед депутатами Государственной думы в Таврическом дворце.
Мой инструктаж Ефрем Автандилович, видимо, принял к сведению, так как, когда Глафира открыла мне входную дверь в квартиру, хозяин стоял радом с ней, сбоку от двери, держа руки за спиной- уверен, в одной из них купец сжимал, легендарный в будущем, «маузер».
— Прошу прощение, Ефрем Автандилович, нам бы еще поговорить.
— Прошу проходить. Глафира, прими….
— Благодарю, но я не буду раздеваться. Глаша, мне кажется, что вас хозяйка зовет…
Когда горничная, недовольно фыркнув (осмелела, зараза) скрылась в глубине коридора, я зашептал купцу в волосатое ухо:
— Ефрем Автандилович, а когда вы собирались мне о Сеньке Епишеве рассказать?
— А при чем тут…Или вы считаете…
— Я пока ничего не считаю, но надо проверять все зацепки. Расскажите мне, будьте любезны, о нем.
— Да Сенька никто, приказчик простой, на тьфу и растереть. Отработал у меня на складе два года, в армию не призвали по здоровью. А давеча я узнал, что он меня обворовывает, понемногу, но факт. Вот я его вчера и рассчитал, взыскал с него по оптовой цене, за все, что он скрал да и выгнал.