Держись от меня… поближе!
Шрифт:
Сидела отличница за первой партой, улыбалась всем подряд, но не ему. Не ему! Посмела его не заметить!
И она платила за эту свою ошибку каждый божий день от звонка до звонка… Жаль, что срок ее заключения в школе так быстро закончился.
Глава 2. Вошка
«Зачем я сюда пришла? Кому что пыталась доказать?» – ругалась про себя Адель.
И вроде бы все вокруг дружелюбные, улыбаются, ресторан такой красивый, с теплыми нотками в интерьере. Девочки неожиданно сразу приняли ее в стаю, чего раньше не случалось. Усадили
Она сидела за столом, делала вид, что пьет шампанское, улыбалась бывшим одноклассницам. Самой же хотелось взять вилку, перелезть через стол и воткнуть ее Жарову прямо в руку или ногу… Да куда угодно, любая часть тела сгодилась бы. Лишь бы согнулся от боли и прекратил ухмыляться, периодически на нее поглядывая.
«Что смотришь, придурок!» – хотелось ей закричать, высказать наболевшее, может, даже ругнуться матом… Да-да, ей, интеллигентке до мозга костей, которая за всю взрослую жизнь слова никому плохого не сказала, хотелось взять и выругаться прямо здесь, при всех.
А ведь она специально для этого вечера приобрела платье, сходила в парикмахерскую, шпильки эти дурацкие купила, помаду новую. Хотела зайти сюда и наконец почувствовать себя не грязной Вошкой, а уважаемой личностью. Ей это очень нужно, буквально жизненно необходимо.
Хотела доказать самой себе, что изменилась, что стала сильной, что может держать удар. Но, как показало столкновение у дверей, не очень-то этот удар ей по силам. Страшно, что, если дашь сдачи, прилетит еще сильнее и больнее, хотя и понятно, что страх этот ирреален, ведь она уже не в школе. Максимум, что Жаров может сделать, – это покричать, а физически на нее уже никак не сможет воздействовать… Ну, если не хочет в суд сходить и в тюрьме посидеть или хотя бы штраф заплатить, ведь безнаказанным она физическое насилие не оставит уж точно.
«Встреться со своим страхом, сумей выстоять и отпусти его…» – вещал любимый блогер, гуру психологии, на чей инстаграм Адель подписалась.
Мудрая фраза! Очень мудрая… Она бы отпустила… его руку, если бы держала Жарова на крыше какого-нибудь небоскреба, удерживая от падения. Отпустила бы с удовольствием! И с улыбкой наблюдала бы, как он падал. Платочком бы еще вслед помахала.
Прошло восемь лет, а она по-прежнему для него Вошка.
«Ну какой же урод!»
– А вот мои двойняшки! – заявила Катерина и стала совать однокласснице под нос свой телефон, на экране которого виднелось фото с малышами.
Только у Адель перед глазами всплыла совсем другая картина…
– Вошка, Вошка!
– Вшивая дрянь! Принесла заразу в школу!
Одноклассники орали на нее как оглашенные, заманили за школу и принялись травить, а Адель не знала что делать и куда бежать. До смерти боялась, что будут бить… И во главе толпы из дюжины человек, конечно же, Жаров. Стоял, шире всех ухмылялся и громче всех обвинял, что она притащила вшей в школу.
– У меня не было вшей! – пыталась она за себя заступиться.
Тогда он подошел, сорвал с ее бритой головы платок и замахал им как флагом, крича свою обличительную речь:
– А это что? Почему ты лысая? Родаки пожалели денег на шампунь от вшей? Нищеброды! Хотя они сделали тебе одолжение, ведь волосы у тебя были стремные!
– Вошка, Вошка… – продолжали кричать откуда-то сзади.
– У меня не было вшей… – шептала Адель, размазывая слезы по щекам.
Да только разве этим лбам что-нибудь докажешь?
У Адель и правда не было педикулеза, просто на выходные в гости приехала двоюродная сестра, возомнившая себя парикмахером. Она предложила сделать модную ассиметричную стрижку и подбрить волосы с одной стороны. Но сделала это как-то совсем неаккуратно, так что прическа выглядела устрашающе.
– Проще всё сбрить… – объявила мама и помогла сестре окончательно изуродовать бедную девочку.
– Они отрастут, Аделечка, не переживай, – увещевала она, когда дочь расплакалась, глядя в зеркало на свою лысую голову.
Смотрелось жутко, поэтому папа выдал им денег на внеочередной шопинг, и они пошли покупать для Адель косынку. Выбрали нежную, шелковую, как раз под цвет глаз – темно-синюю. Но когда Сафронова пришла в школу в этой самой косынке, оказалось, что в школе засекли несколько случаев педикулеза.
Одноклассники сложили два плюс два, получили пять и накинулись на нее с обвинениями. Потом обманом заманили за школу и решили ее проучить, как Жаров это назвал.
Если бы не проходящий мимо учитель истории, возможно, история окончилась бы совсем плохо. Адель отделалась испугом.
Помнила, как решила: больше в школу не пойдет, и точка! Неделю прогуливала, а потом узнали родители. Они не ругались, нет. В их семье вообще редко повышали голос. Но объяснили, что в школу ходить обязательно нужно, что это основа основ, и прогуливать – путь ленивцев и слабаков. Вот тогда Адель и рассказала им, что ее уже несколько месяцев травил одноклассник.
Ее вежливая и скромная мама, профессор кафедры лингвистики, в очках с толстыми линзами, пришла в школу возмущаться. Надо отдать ей должное, возмущалась долго и даже громко, да только толку – ноль. После того похода еще и классный руководитель невзлюбила Адель.
Жаров продолжал издевательства, а Адель жаловалась, но очень быстро поняла, что родители ровным счетом ничего не могли сделать. И чем больше она плакалась, тем сильнее Глеб ее травил, поэтому она замолчала.
Она не хотела ухудшать ситуацию, расстраивать родителей. И те поверили, что всё наладилось, что Адель оставили в покое…
Только Глеб и не думал останавливаться, клевал ее до самого выпускного, даже в кошмарных снах к ней являлся. И похоже, отношение к ней так и не изменил, хотя оба давно выросли.
Глава 3. Любопытный Жаров
Жаров затаился и вслушивался в то, что говорилось на другом конце длинного стола. Кажется, впитывал звуки даже кожей на затылке, ведь пришлось отвернуться – нельзя же пялиться на Воробушка полчаса подряд. Обменивался со школьными приятелями лишь невразумительными репликами и слушал, слушал…