Дерзкая овечка, или Как охмурить своего босса
Шрифт:
Но что поделать, если его пламенная воодушевляющая речь должного эффекта не возымела и впечатления на адресата не произвела? Стоило мне подняться по веревочной лестнице на вершину сложного спортивного сооружения и посмотреть оттуда вниз, как желудок тут же сделал головокружительный кульбит, отправив свое содержимое обратно в трахею. Кое-как справившись с рвотными позывами, я, подбадриваемая стоящими внизу членами команды, ступила на хлипкий веревочный мост.
Дурацкий шлем, который наверняка был изготовлен на какого-то исполина (по крайней мере, мне он точно на пару размеров велик), так и норовил сползти на нос, мешая обзору.
Конечно, я сопротивлялась. Но он оказался сильнее меня – в какой-то момент одна моя нога соскользнула между связанными веревками перекладинами, и я рухнула вниз, только чудом успев отправить туда же вторую конечность. Иначе вполне могла оседлать перекладину, пребольно ударившись тем местом, которое приличные барышни обычно стесняются даже называть.
Зато теперь красота! Вишу себе на веревочном тросе в нескольких метрах от земли, жду помощи. О том, чтобы подняться по канату вверх, и речи быть не может: вниз, вниз и только вниз – земля манила меня всей силой своего притяжения.
– Вариантов два, – почесывая подбородок, спокойно проговорил инструктор. – Первый: мы сейчас принесем лестницу и снимем вашу красавицу с крючка. Но тогда команда потеряет очко. Или же кто-то из вас пройдет трассу и поможет игроку вернуться назад.
– Выбираю первый вариант, – прокричала я сверху, поболтав ногами. – Обратно не полезу даже под страхом смерти. И не надейтесь! И так уже сто раз пожалела, что ввязалась в эту авантюру.
– Ну, Валерия, – умоляющим тоном проговорил Петров, – где ваш дух приключений?
– В Караганде, видимо, – не очень вежливо ответила я, покрутившись на веревке. – О, – прокричала следом, – а это даже интересно. Пожалуй, повишу еще немного – страх высоты мне уже удалось преодолеть.
Но долго наслаждаться радостью свободного полета мне оказалось не суждено – Петров-таки влез на полосу препятствий и, с легкостью преодолев все испытания, вскоре оказался возле меня. Вернее, надо мной.
– Валерия, давайте руку, – проговорил он, свешиваясь между перекладинами моста.
– Ни за что, – я отрицательно помотала головой, рискуя ее потерять.
– Не глупите. – В голосе шефа послышались стальные ноты, и я с изумлением посмотрела на него снизу вверх, поправив сползший на нос шлем.
– Сергей Павлович! – Выдержать строгий взгляд начальника было непросто, но я справилась. – Ведь я же вас сразу предупреждала, что подведу. Ну не спортсмен я, понимаете? Вообще не спортсмен!
– Валерия, я прошу вас, не дурите, лезьте наверх. Доверьтесь мне!
Тебе?! Да ты, верно, шутишь? Да я скорее суну руку в пасть крокодилу, чем подам ее тебе. Правда, пока такие мысли стремительно неслись в моей голове, рука непонятно каким образом сама потянулась вверх, и вот я уже чувствую мягкую и теплую кожу ладони начальника. Тот резко дернул меня, с легкостью подняв до своего уровня. Все, что от меня требовалось, – это уцепиться за перекладину и, слегка подтянувшись, оседлать ее, словно лошадь. Обошлось без увечий.
Итак, одна задача решена, пусть и не без труда. Оставалось встать на ноги. Стараясь не смотреть вниз и не представлять, как потешаются прочие члены нашей команды и команды соперников, наблюдая за моими «акробатическими этюдами», я кое-как поднялась сначала на четвереньки, а затем и на обе конечности. Мост подо мной ходил ходуном, не желая смиряться со своим поражением. И как только Серпалу удается сохранять равновесие? Он, в отличие от меня, держался ровно и прямо, умудряясь еще и меня поддерживать.
– Ну что? Готовы? – Дыхание начальника пощекотало мне ухо – так близко он наклонился.
– Угу, – буркнула я недовольно и, пошатываясь, словно пьяный, неуверенно зашагала, а вернее, запрыгала с палки на палку по веревочному мосту навстречу к следующему, еще более серьезному, испытанию: скоростному канатному спуску. Меня обмотали цепями, приковали к стальному тросу и отправили в полет. Трасса проходила между рядами деревьев, пролетая через которые, я даже чувствовала (или это только чудилось) на своем лице щекочущее прикосновение листвы. Временами казалось, что еще чуть-чуть, и я напорюсь на какую-то ветку, повторив судьбу проткнутой булавкой бабочки, украсив собой какой-нибудь острый сук. Но, конечно, организаторы все рассчитали (или мне просто повезло), и в конечную точку я добралась целой и невредимой. Но лишь для того, чтобы узнать, что впереди меня ждет главное, самое страшное, испытание.
– Нет, нет и нет! И слышать ничего не хочу! Мне совершенно все равно, насколько безопасна ваша «тарзанка». Я умру на первых секундах полета, как вы не понимаете? – вопила я, почему-то продолжая карабкаться вверх – туда, где на небольшой площадке готовился к трюку игрок команды-соперника.
– Ты?! – удивилась я, поняв, что им является сын Петрова и Ангелины. – А разве детям можно выполнять подобное?
Бледный как мел мальчишка только плечами пожал.
– Папа сказал: «Нужно», – пробормотал он испуганно.
– А ты сам-то чего хочешь? – поинтересовалась я доверительно.
– Я? – удивился Костик. Судя по его реакции, не удивлюсь, если стала первой, кто поинтересовался его желаниями. – Сам я хочу лежать дома на диване или играть в комп, – усмехнулся паренек. – Но папа говорит, что так я ничего не добьюсь в жизни, стану лузером и вообще…
– Интересно, что означает это «вообще», – сказала я. – Кстати, для ребенка твоего возраста у тебя вполне нормальные желания. Тем более учитывая оказываемое извне давление.
В глазах Костика я прочла удивление вперемешку с благодарностью. Решив, что клиент «созрел», предложила:
– Слушай, а давай пошлем их всех к черту? Вместе! Открою тебе страшную тайну, – прошептала я Костику на ухо, – боюсь я этой тарзанки до… В общем, чрезвычайно опасаюсь, – подобрала я более приличествующий беседе с ребенком оборот. – Ну что? Совершим побег? Наплюем на папу с его «нужно»?
Глаза парнишки загорелись азартным блеском, но тут же погасли.
– Нет. Я должен, – тихо произнес он и шагнул вниз, завопив что есть мочи. Какое-то время мальчишка просто летел камнем вниз, но вот эластичная веревка натянулась, словно резинка, а затем дернулась и подняла легкое тело вверх. Костя только чуть-чуть не долетел до площадки и вновь рухнул вниз. Так продолжалось несколько раз. Причем каждый последующий чуть уменьшал амплитуду колебаний. В конце концов веревка дернулась последний раз, повисла и принялась раскачиваться, словно маятник часов, из стороны в сторону.