Дерзкая Принцесса. Игры Шпиона

Закаблуков Андрей

– Хочешь сказать, что я мастер? – бровь Ринэи удивлённо поднялась. – Не ожидала такого признания.

– Ну, не совсем мастер, конечно, – Мала пожала плечами. – Тебе ещё нужно учиться и совершенствоваться. Неплохо было бы начать с Рэнгом уроки магии молний, к примеру. Но перчатки уже не нужны.

Ринэя внимательно посмотрела на свои ладони. Перчатки мага огня сидели на них, будто вторая кожа. Девушка покачала головой, когда поняла, что не может расстаться с ними. Да, их полезность уже равна нулю, но не всё пользой меряется. Уж больно хорошо они смотрятся.

– Пожалуй, я их пока оставлю, – решила принцесса.

–

Тоже вариант, – ответила Мала. – В хозяйстве сгодится. Опять-таки, кожу рук сохранишь лучше, чтобы хоть чем-то соответствовать статусу изнеженной принцессы, – воительница дружески пихнула подругу в бок локтём.

Нирн и Монсэльм больше смотрели не на товары, а на окружающий интерьер. Хорошо знакомый с разными направлениями искусства партанентиец охотно рассказывал жрецу о том, какой стиль использован при украшении зала, откуда он произошёл и как прижился в Партаненте и прилегающих странах.

– Его одобрили даже некоторые жрецы из центрального королевства. Естественно, использовали только светлые породы древесины и только руны, относящиеся к белой магии. Но, в общем и целом, стиль сохранился и его легко можно узнать. Говорят, что подобный интерьер можно встретить даже в резиденции верховного жреца!

– Очень занимательно, – Нирн вежливо кивнул. – Меня интересует ещё один вопрос. А зачем вообще вырезать эти руны на панелях?

– Здесь лучше всех отвечу я, – заметил Рэнг, когда хозяин лавки удалился за нужными команде вещами. – Лавки магов являются очень лакомым кусочком для разных воров. Потому волшебники, если они не полные идиоты, а такие среди нашей братии большая редкость и долго не живут, в первую очередь стараются потратиться на хорошую защиту от воров, убийц и просто недоброжелателей. Кто-то защищается рунами. Кто-то волшебными стражами. Есть и такие, кто просто ставит банальное сигнальное заклинание, чтобы оно предупреждало его лично. Так поступают боевые маги, которые могут и сами накостылять кому угодно. Защита рунами считается самой дорогой, но и самой надёжной. В этих стенах сокрыты руны, наверное, на все случаи жизни. В нашем случае Панцифаль сам является мастером рун, так что даже не платил за них. Он неумеха в быстром творении заклинаний, но для создания артефактов очень хорош.

– И руны срабатывают сами по себе? – спросила Ринэя.

– Не совсем, – наставник подошёл к одной из стен, глядя на одну из панелей. – Кое-какие работают самостоятельно, но их нужно периодически заряжать силой. Сигнальные, оглушающие, запирающие, к примеру. Но большая часть активируется магом из безопасного места по его желанию. Здесь скрытых заклинаний хватит на целую армию врагов, если использовать их грамотно. Не удивлюсь, если и помещения позади дома тоже защищены схожим образом.

– Хочешь мира – готовься к войне, – с одобрением заметила Мала. – А так можно сто раз подумать, прежде чем соваться.

– Будучи плутом и пронырой, я бывал во многих домах без ведома хозяев, – задумчиво начал Винченцо. – Среди них были резиденции магов. Но ещё нигде я не сталкивался с такой защитой.

– Я же говорю, что это очень дорогая защита, – поморщился Рэнг. – Из тысячи домов обеспеченных граждан только один будет защищён подобными рунами, и то не факт, будут ли они хотя бы наполовину такие же качественные, как эти.

Беседа прервалась, когда

вернулся Панцифаль, неся всё необходимое по мнению Рэнга. Это самое «всё необходимое» уместилось в одном небольшом заплечном мешке, который старик взял себе, расплатившись целым кошелём золота.

– Теперь можно идти, – сказал довольный маг. – Спасибо, Панцифаль! Желаю удачной торговли!

– Желаю и вам доброго пути, мастер Рэнг! – торговец улыбнулся в ответ и тут же добавил. – Только вы постарайтесь в своём путешествии по Хорсу не сильно приближаться к Пареенду.

– Это ещё почему? – удивилась Ринэя.

– Видите ли, – улыбка сразу же пропала с лица Панцифаля, – до меня доходят тревожные новости о войне, которая сейчас идёт на границах Пареенда и других стран.

– Кто-то посмел напасть на Пареенд? – Рэнг был поражён до глубины души. – Звучит, как сущее безумие!

– Это не безумие, мастер Рэнг, – грустно покачал головой торговец. – На Пареенд нападают чудовища и демоны. И их целые полчища. Пограничные посты их не задержали – проще остановить лавину. В первые дни они сожгли сотню деревень и сёл по всей приграничной полосе Пареенда. Совет жрецов был вынужден принять решение по отправке войск. Почти всю армию отослали из центральных областей на границы, чтобы они остановили продвижение орд чудовищ. Возглавил силы сопротивления сам великий светлый герой Ксангорф Ликид!

– Ревнитель чести?! – поражённо охнул Винченцо. – Тогда у демонов не будет ни единого шанса.

– Не спеши, юноша, – осадил его Рэнг. – Ксангорф не бог во плоти. Он тоже человек. А человек, даже великий герой, не может быть везде одновременно.

– Нападение началось незадолго до заключительного этапа турнира, – заметил Нирн. – Как будто кто-то хочет, чтобы он не состоялся.

– И, похоже, нам всем известно, кто замешан в этом, – Мала мрачно нахмурилась, вспоминая тот непреодолимый ужас, ту давящую ауру, что лишает желания жить и силы сопротивляться.

– Не секрет, кто из тёмных мутит воду, – кивнул Рэнг. – Молодёжь, похоже, мне нужно кое-что вам рассказать. Отправимся обратно в гостиницу.

Монсэльм единственный, кто слушал разговор невнимательно. Партанентиец пристально смотрел в окно, словно ожидал там что-то увидеть.

– Эй, кудряшка! Не отставай! – подошедшая Мала хлопнула его по плечу.

В ответ бывший капитан неожиданно нервно взвизгнул и подпрыгнул на месте.

– А! Я иду, иду! – он торопливо побежал к выходу, сильно краснея.

– Что это с ним? – недоумевающая мабирийка пожала плечами.

====== Глава 16. Немного о родстве. ======

Среднестатистическая семья Партанента сильно отличается от семьи в любой другой стране, но не следует думать, будто она просто диаметрально противоположна патриархальной семье. Есть в этом случае свои нюансы. Вместо воли отца всё решается волей матери. В мальчиках Партанента воспитывают послушание и исполнительность. В девочках, напротив, волевые качества и инициативность.

В партанентийских семьях у мужского пола нет никаких прав. В лучшем случае они получают свободу передвижения в пределах своего поселения. Чаще всего матери даже не испытывают тёплых чувств к детям мужского пола, исключения очень редкие, из-за чего те воспитываются не как люди с чувством собственного достоинства, а как будущие рабы.